Красная карточка
Шрифт:
– Ну-у, не знаю, Сережа! Ты подумай сам, если бы я хотел сдать тебя властям, разве бы я доверил тебе такое важное дело? Нет, конечно! И вообще, как ты мог подумать, что я стану заниматься подлостями? А милиция… Там не дураки. Кто-то, видимо, догадался, что мы повторим попытку. Надеюсь, ты не учудил там ничего лишнего?
Веселый заколебался. Ему не хотелось признаваться в содеянном, но в сложившейся ситуации Леонид Иванович имел право знать все. Положение было слишком опасным. Он вкратце рассказал, что произошло ночью.
Леонид Иванович сделался мрачен и смерил
– Я ведь категорически запретил тебе брать вещи из квартиры! – сказал он тихим зловещим голосом. – Ты что, не понимаешь, что все испортил своими воровскими замашками!
– Что я испортил? – пренебрежительно фыркнул Веселый. – Я себе чуть судьбу не испортил, это точно. А вы тут при чем? Ваша хата с краю. А пахать на вас за так я все равно не буду, Леонид Иванович, хоть я вас и уважаю. Это я говорю прямо.
– Ну так! – провозгласил Леонид Иванович железным голосом. – Слушай внимательно и заруби себе на носу! Я попросил тебя о помощи, потому что решил, что в тебе еще осталась душа, что ты еще болеешь за наше общее дело, за великую игру…
– За футбол, что ли? – округлив глаза, спросил Веселый. – Да плевать я хотел на футбол! Пусть за него переживают те, кому за это бабки платят, а я с футболом давно покончил. У меня теперь другие игры, и вы мне не судья, Леонид Иванович!
– Ошибаешься, – сурово сказал Леонид Иванович, неожиданно вынимая из кармана пистолет. – Я – судья.
Глава 12
– Ну вот мы и пришли, – оборачиваясь к Гурову, сказал капитан Баранов. – Надеюсь, днем этот волчара отсыпается и мы застанем его дома.
– Да хоть бы его и не было, – заметил Крячко, обозревая окрестный унылый пейзаж. – Даже лучше. Посидим, подождем, с другими жильцами покалякаем…
– А твой информатор не мог нам пустышку подбросить? – спросил Гуров. – Точно здесь живет Веселый?
– Ну, за астрономическую точность не ручаюсь, – сказал Баранов. – Но мой информатор до сих пор меня не подводил. А с Веселым они здесь даже выпивали вместе, почему он и знает.
– Ну, тогда с богом! – вздохнул Гуров. – И осторожнее, ребята! Не хотелось бы, чтобы кто-то из нас компанию Сорокину составил.
– Я уже ученый, – скривился Баранов. – Бок до сих пор болит. Думал, все ребра переломал к черту, а на рентгене все цело!
– Тогда давайте начинать, – распорядился Гуров. – Значит, сделаем так: Поляков у нас самый молодой и на мента не похожий. Вот он и пойдет с парадного хода. Постучит и скажет, что от Дьякона весточку принес. Этот артист сейчас срок отбывает, но Веселый с ним когда-то в большой дружбе был, должен заинтересоваться. Мы с полковником следом за Поляковым пойдем, а Баранов и Северов пусть дом с тыла обойдут. В случае чего, если он в бега ударится…
Стараясь не привлекать внимания, Баранов и Северов поодиночке пошли в обход. Через некоторое время двинулся Поляков, молодой, но крупного телосложения опер, с вечно мрачной физиономией и подозрительным взглядом – он и в самом деле больше других подходил на роль гонца, принесшего весточку с зоны.
Но
Проверив дом и убедившись, что нигде никто не спрятался, Гуров собрал всех оперативников, запер дверь и приступил к досмотру. Первая удача их ожидала сразу же, как только они переступили порог маленькой комнатки, единственное окно которой выходило на двор. Здесь прямо на полу валялась грязная мужская одежда, в которой капитан Баранов после некоторого размышления признал одежду Веселого.
– Точно он в этой куртке был! – заявил он. – Похожа, во всяком случае. Очень похожа.
Они осмотрели прочие вещи в комнате и уже не сомневались, что вышли на логово Веселого – они нашли кое-какие фотографии и справку об освобождении. Но еще интереснее оказалось то, что обнаружил Баранов в кармане грязной куртки. Там лежала красная пластиковая карточка.
– Все сходится! – торжествующе воскликнул он. – Как вы и предполагали, товарищ полковник! Этот сукин сын имеет самое прямое отношение к нашему делу! Может, он это все и затеял? А что? Он ведь играл когда-то, потом его из футбола поперли, и теперь он мстит более удачливым коллегам.
– Увлекся, капитан! – хмыкнул Гуров. – Веселый – вор. Кстати, ты сам в этом убедился той ночью на сто процентов. Затарился он неплохо. Сумки буквально пудовые приготовил к выносу. Тебя такой сумкой контузил… А вот карточку в квартире оставить забыл. Нет, на фанатика он никак не тянет, капитан. Это сообщник.
– А может, эта карточка вообще для отвода глаз, а, Лева? – спросил Крячко. – Пудрят нам мозги, а сами под шумок вещи выносят.
– Это какие же вещи вынесли у Вьюшкова и Жмыхова? – поинтересовался Гуров. – Вещи появились только сейчас, да и то, я думаю… Сдается мне, что с вещами Веселый инициативу проявил. Не было у него задания красть. Покалечить Шаповалова – тут я согласен. Это в генеральную линию укладывается. А кража делает все бессмысленным. Кража и кража. Тут действительно всякие карточки могут быть только для отвода глаз. Но ведь в первых двух случаях преступник придавал им очень большое значение, не так ли? Что же теперь его вдруг на вульгарную кражу потянуло? Нет, это Веселый сам решил совместить приятное с полезным.
– Так что же, будем ждать Веселого? – спросил Крячко. – Пускай сам все и объясняет.
– Будем ждать, – согласился Гуров. – Но чтобы не терять времени, поговорим с хозяином. Неприятно, конечно, лишать человека такого сладкого сна, но придется. Разбудите его!
Баранов растолкал старика. Тот долго хлопал подслеповатыми глазами, кряхтел, почесывал подмышки и наконец осторожно поинтересовался, с чем явились незваные гости. Напуганным он не выглядел, скорее озадаченным.
– Ко мне ведь, почитай, лет десять никто не заходит, – пожаловался он. – Живу один как перст. Ни детей, ни плетей, как говорится. А тут, смотрю, целая делегация! По какому такому случаю? Ума не приложу!