Красная карточка

Макеев Алексей Викторович

– Не без этого, – согласился Гуров. – Признаки психопатии, по-моему, налицо.

– Надо же до такого додуматься, преследовать людей за проступки на футбольном поле! – покачал головой Баранов. – Эдак скоро еще один псих объявится, который детей за невыученные уроки казнить будет!

– Типун тебе на язык, Баранов! – оборвал его Гуров. – Знаешь пословицу – не буди лихо, пока оно тихо? Вот и сиди, помалкивай. А если откровенно, то на футбольном поле сейчас немало грязных дел творится. Так что логика в действиях этого человека, несомненно, имеется. Извращенная, но логика. Вы дом не осматривали?

– Я ходил, – сказал

Сорокин. – Вроде все тихо было.

– А после того, как свет заметили?

– Без вас не решились, товарищ полковник, – признался Баранов. – А вдруг там действительно кто-то есть? Заметит слежку…

– Надо делать так, чтобы не заметили! В общем, сидите здесь и глаз с подъезда не спускайте, а я зайду с той стороны, поинтересуюсь, что там с балконом.

Он вышел из машины и, держась в тени бульвара, дошел до угла, пересек улицу и в окружную подобрался к дому Шаповалова.

Под балконом второго этажа было темно, и Гуров, не опасаясь, что его заметят, внимательно осмотрел окна. Он обратил внимание, что на всех до одного окнах плотно задернуты шторы. И еще его насторожило то обстоятельство, что довольно низко расположенный балкон не был заделан решетками. Ловкий человек мог подняться на этот балкон безо всякого труда.

«Так-так, если допустить, что некто взобрался на балкон, аккуратно вырезал стекло в двери и откинул задвижку, то отблеск света в окне находит свое объяснение, – подумал Гуров. – Карманный фонарь. Верхний свет зажигать было бы просто неумно. Но тогда получается, что некто сидит в квартире и ждет, пока наш великий вратарь вернется домой, чтобы предъявить ему красную карточку. Если это допустить, то наш преступник удивительно настырная натура. Человек, привыкший добиваться поставленной цели. Но откуда столь разносторонние способности? Взрывное дело, яды, капканы, проникновение в чужое жилище. И при этом футбольная символика. Весьма специфический набор. При том, что бомба сделана из подручных средств, капкан ржавый, явно найденный или на свалке, или где-то на чердаке. Возможно, и синильная кислота попала ему в руки случайно. Но этот человек все пускает в ход. Такое впечатление, что он прошел специальную школу. Что-то вроде школы выживания, только наоборот. Над этим надо хорошенько подумать».

Гуров медленно обошел вокруг дома и присмотрелся к окнам, выходящим на бульвар. Они также были закрыты шторами. Видимо, сначала какая-то штора была задернута неплотно, и свет просочился наружу. Но преступник быстро исправил свою оплошность.

«Однако все это может оказаться фантазиями, – подумал Гуров. – Возможно, в квартире никого нет, и мы просто убиваем здесь время. Интересно, если сложить все время, которое я просидел, ведя за кем-то слежку или устраивая засады, сколько это получится? Наверняка несколько лет. Несколько лет жизни, которые можно было потратить на что-то более значительное. Или это просто так кажется?»

Он вернулся к машине и забрался на переднее сиденье.

– Обратили внимание, окна в квартире сразу были закрыты шторами? – спросил он.

– Были закрыты, – уверенно сказал Сорокин. – Я это точно приметил.

– Все наглухо или в каком-то окне оставалась щель?

Теперь Сорокин засомневался.

– Ну-у, может быть, и не совсем плотно, – ответил он. – Поклясться не могу. Снизу плохо видно. Стекла отсвечивают.

– Стекла отсвечивают, это верно, – сказал Гуров. –

А на балкон-то забраться можно без труда!

– Прикажете проверить квартиру? – с готовностью спросил Баранов.

– Ну уж нет! – помотал головой Гуров. – Связываться со звездой отечественного футбола? Ордера у нас нет. Он нас после по судам самих затаскает! Будем ждать.

Ждать им пришлось еще около получаса. Наконец из-за поворота выплеснулись два ослепительных луча автомобильных фар, и к дому Шаповалова подкатило такси. Из машины вышел он сам, а следом за ним появилась миниатюрная девица в короткой юбке, с короткой стрижкой, основательно поднабравшаяся. В обнимку с почти двухметровым вратарем она вошла в подъезд. Появление девушки не было для Гурова сюрпризом – о ней ему уже сообщили по телефону.

– Ну все, ребята, пошли! – скомандовал Гуров. – У постели со свечкой мы стоять, конечно, не будем, но, если случится какая заваруха, действуем решительно! Всю ответственность я беру на себя.

Они перешли улицу.

– Сорокин, дуй во двор! – негромко распорядился Гуров. – Держи под контролем балкон. А мы попытаемся проникнуть в подъезд.

Последнее оказалось не таким уж простым делом. Час был поздний, а Гурову в считаные минуты требовалось убедить кого-то из жильцов открыть дверь подъезда, при этом по возможности не привлекая внимания посторонних. Причем проделать все это предстояло с помощью домофонной связи – не самая тривиальная задача даже для старшего оперуполномоченного по особо важным делам.

В первой же квартире, несмотря на настойчивые сигналы, никто так и не отозвался. Во второй проснулись только после десятого звонка, но и проснувшись, понять Гурова отказывались очень долго.

– Я вас не знаю, – бубнил в трубку заспанный голос, и никакие доводы на его обладателя не действовали.

Неизвестно, как долго бы это продолжалось, но вдруг откуда-то сверху донесся приглушенный женский крик и шум борьбы.

– Вы слышите? – взволнованно спросил Гуров у невидимого собеседника.

– Слышу, – пробормотал тот, зевая. – Это у футболиста безобразят. Если вы из милиции, то должны в конце концов прекратить это, ясно?

– Ясно, – нетерпеливо ответил Гуров. – Но для этого нам сначала нужно войти. Откройте нам дверь.

– Я вас не знаю, – упрямо повторил жилец.

Шум наверху усилился, женщина закричала еще громче, а потом вдруг все стихло. А еще через секунду Гуров и Баранов услышали дробный стук каблуков по лестнице, который закончился тем, что кто-то с разгона так шарахнулся в дверь, что та загудела. Потом щелкнул замок, и прямо в объятия Гурова выскочила миниатюрная девушка в короткой юбке. Ее бледное как мел лицо было перекошено от ужаса. Она и Гурова-то напугалась до такой степени, что, кроме икоты, из ее рта не вырвалось ни одного звука.

Гуров крепко взял ее за плечи и хорошенько встряхнул.

– Ну-ка, спокойнее! Без истерик! Мы из милиции. Что случилось?

Но и теперь из груди перепуганной девицы, кроме рыданий и довольно ощутимого перегара, ничего не вырвалось. Капитан Баранов не выдержал и, предупредив: «Я посмотрю, что там, товарищ полковник!», юркнул в подъезд.

Едва он побежал по лестнице наверх, как навстречу ему выскочил среднего роста человек неприметной внешности, в серенькой куртке, с объемистой кожаной сумкой в руке. На какое-то мгновение их глаза встретились.