Красная лилия
Шрифт:
—С холодным чаем никаких хлопот. Присаживайтесь. Я вернусь через минуту.
—Стильно, — похвалил Дэвид, когда хозяйка покинула комнату. — Простовато, но стильно.
—Дом или она?
—И дом, и она, — Дэвид опустился на диван. — Эшби-Харпер очень хитрый ход. Обаяние на нее не подействовало бы.
—Странно, что она была знакома с моей бабушкой... она моложе... и что была приглашена на мамину свадьбу. Неисповедимы пути Господни. Может, кто-то из ее предков знал Реджинальда или Беатрис.
—Всего лишь совпадения.
—Жизнь в доме с призраком лишает предубежденности. — Харпер поднялся и подошел к Мэй, вернувшейся со стаканами на подносе. — Позвольте помочь вам. Мы бесконечно ценим ваше время, миссис Фицпатрик, и постараемся не злоупотреблять вашим гостеприимством.
—Ваша бабушка была доброй женщиной. Я не знала ее близко, но у вашего дедушки и моего первого мужа много лет назад было одно общее дело, связанное с недвижимостью. Весьма прибыльное для всех заинтересованных сторон. Ну а теперь говорите, почему внук Мириам постучался в мою дверь.
—Мы хотим разузнать об одном браслете из шкатулки вашей матери.
—Из шкатулки моей матери, — повторила Мэй с вежливым интересом.
—Да, мэм. Так случилось, что я купил браслет у ювелира, который приобрел его именно здесь.
—И что не так с этим браслетом?
—С ним все в порядке, мэм. Я надеюсь, что вы вспомните кое-что из его истории, поскольку весьма заинтересован в происхождении браслета. Мне сказали, что он относится примерно к тысяча восемьсот девяностому году. Рубиновые сердечки, окаймленные бриллиантами.
—Да, я знаю это украшение. Я продала его и некоторые другие несколько лет назад после смерти моей матери, поскольку они мне не нравились и я не видела причин хранить их в банковской ячейке. — Не сводя глаз с гостей, Мэй сделала глоток чаю. — Вы хотите знать его историю?
—Да, очень хотим.
—Но не собираетесь изложить свои мотивы.
—Как ни странно, у меня есть причины — или одна, очень веская причина — предположить, что какое-то время браслет принадлежал моей семье. Когда я это обнаружил, то счел своим долгом попытаться проследить его историю.
—Что вы говорите? Очень интересно. Мой дед подарил этот браслет бабушке в тысяча восемьсот девяносто третьем году на годовщину свадьбы. Вероятно, он был создан не в одном экземпляре.
—Да, возможно.
—Однако, если вы готовы послушать, у него есть история.
—С удовольствием.
Мэй протянула гостям блюдо с печеньем, которое принесла вместе с чаем, подождала, пока они взяли по одному, затем с легкой улыбкой отставила угощение.
—Брак моих дедушки и бабушки нельзя назвать счастливым. Видите ли, мой дед был тем еще прохвостом. Обожал азартные игры, сомнительные сделки и общество распутных женщин... По словам моей бабушки, которая дожила до девяноста восьми лет, а потому я очень хорошо ее знала.
Мэй встала, подошла к этажерке, взяла фотографию в серебряной рамке.
—Мои
—Они оба красивые. — Харпер отметил, что платье, прическа женщины и даже тональность фотографии очень похожи на копии снимков, которые Митчелл прикрепил к своей доске.
—Красавица. — Дэвид перевел взгляд на хозяйку. — Вы на нее похожи.
—Так мне говорили. И внешностью, и характером. — Явно польщенная, Мэй забрала фотографию и поставила на место. — Бабушка считала, что в ее жизни было два самых счастливых дня. День ее свадьбы, когда она, слишком юная и глупая, не понимала, во что ввязывается, и тот день, когда она овдовела... где-то через двенадцать лет, и смогла наслаждаться жизнью, не обремененная мужчиной, которому невозможно доверять.
Мэй снова села и пригубила свой чай.
—Красивый мужчина, как вы сами видели. Несомненно, обаятельный и довольно удачливый как в картах, так и в аферах. Бабушка была высоконравственной женщиной, но умела совмещать свои нравственные принципы с удовольствиями, которые получала благодаря успехам мужа, хотя и осуждала их.
Хозяйка поставила стакан на поднос и продолжила, наслаждаясь своей ролью:
—Она часто рассказывала, как однажды из пьяных признаний мужа узнала, что подарок на годовщину — рубиновые сердечки — появился из весьма недостойного источника. Дедушка получил браслет в счет оплаты карточного долга от человека, который по дешевке скупал ювелирные изделия и другие ценности у несчастных и отчаявшихся, срочно нуждавшихся хоть в каких-то деньгах. Вполне вероятно, тот человек был и скупщиком краденого.
Мэй поджала губы. Через минуту она продолжила:
—Этот браслет принадлежал любовнице богача и был украден у нее одним из слуг, после того как покровитель ее бросил. Как рассказывала моя бабушка, та женщина сошла с ума и впоследствии исчезла.
Миссис Фицпатрик снова взяла свой стакан, сделала глоток и пристально посмотрела на гостей.
—Мне всегда было интересно, правдива ли эта история.
Вернувшись домой, Харпер первым делом нашел мать — она полола цветник у дома, — опустился рядом с ней на колени и начал рассеянно выдергивать сорняки.
—Я слышала, ты ушел сегодня пораньше.
—Хотел кое-что сделать. Почему ты без шляпы?
—Забыла. Выскочила на минутку и увлеклась. Харпер сдернул со своей головы бейсболку и нахлобучил ее на Роз.
—Помнишь, сколько раз, когда я возилась здесь, ты, вернувшись из школы, садился рядом, помогал мне полоть или сажать и рассказывал о своих проблемах или успехах?
—Я помню, что ты всегда слушала. Меня, Остина, Мейсона. Иногда всех троих одновременно. Как ты умудрялась это делать?