Красная маска, синяя маска
Шрифт:
Духи поветрий подняли на хозяина полные слез глаза. Осознав, что он больше не гневается, девы на радостях распластались на полу, не смея вымолвить ни слова. Но миг спокойствия длился недолго. Чжао Гун-мин пошевелил пальцами и духи поднялись в воздух. Они замерли, словно связанные невидимыми путами, беспомощные, неспособные пошевелиться. Демон в белых одеждах не сводил с них внимательных, строгих глаз. Кончики его длинных ресниц были словно посеребрены инеем, а брови хмурились. Он пронзал своих прислужниц взглядом, и те, как зачарованные, не могли оторвать глаз от его лица.
– А вы не лгали. Действительно
Чжао Гун-мин отвернулся от пленниц и в тот же миг тела их вспыхнули. Их пожирал беспощадный черный огонь, а духи не могли ни пошевелиться, ни закричать. Всего через несколько мгновений от тел ни осталось и горстки пепла.
– Передайте слова благодарности четвертому брату и мое послание, – обратился демон к замершим у дверей молчаливым воинам в алых доспехах и масках. Чжао Гун-мин начертал в воздухе несколько символов, один из воинов взмахнул рукой, закованной в тяжелую перчатку, поймал плывущие по воздуху светящиеся знаки, прижал руку к груди и поклонился. – Ступайте. Хоть и не приходится ждать скорой встречи с четвертым братом, мысленно и делами я поддерживаю его.
Когда воины удалились, демон в белых одеждах выглянул в окно. Холодный ветер, гулявший средь заснеженных вершин Куньлунь, не доставлял ему беспокойства. Небо в горах было на удивление близко. Солнце неумолимо катилось за горизонт. Красные закатные всполохи напоминали кровь. Меж бровей демона в белых одеждах пролегла тревожная складка. Чжао Гун-мин захлопнул оконные ставни, потом бросил взгляд на опустевшую клетку, взмахнул рукой, и исчезнувшие было птицы вновь появились на жердочке. Вот только они больше не шевелились и не пели. Они более не были живыми, из плоти и крови, птицы те были сделаны из чистейшего серебра.
– Гибель невинных созданий – величайшая несправедливость во всех трех мирах, – проговорил демон, но в его голосе не было ни капли тепла, не было сожаления.
Остаток вечера он усердно работал, низко склонившись над звездными картами. Когда на земли Байху опустилась ночь, Чжао Гун-мин оторвался от карты поднял голову, и вместо деревянных балок, поддерживавших крышу, его глаза увидели звездное небо. Так близко, словно можно было дотянуться рукой.
– Бедствие в Тянься окажет влияние и на Байху и на Запредельный край, – сощурился демон в белых одеждах. – И без того хрупкое равновесие пошатнулось. Грядут тяжелые времена. Чего же ждать от будущего?
– Гун-мин, Гун-мин! Снова ты слишком увлекся! Позабыл, что следовало встретить меня!
Створки дверей разъехались в разные стороны, и в комнату шагнул высокий мужчина. Его тело окутывал белый меховой плащ, а на посеребренных сединой волосах не таяли снежинки. Лицо его было суровым, морщинистым, брови – кустистыми, а глаза – желтыми с вертикальными узкими зрачками, как у кота. То был Бай-ди – страж врат Байху и хозяин Ледяной Цитадели.
– Прости, я забыл о времени. Когда же наблюдать за звездами, как ни ночью, друг мой? – Пожал плечами демон в белых одеждах. – В движении небесных светил я ищу ответы на многочисленные вопросы. И глядя, как сияют звезды братьев, убеждаюсь, что они живы и здравствуют.
Бай-ди
– Оставь напрасные тревоги! Солдаты генерала вернулись в мир смертных. Это они должны день и ночь стеречь пятого господина. Нам же нужно сосредоточиться на другом. Кто-то использовал твоих слуг, чтобы творить беззаконие в Тянься!
Демон в белых одеждах тяжело вздохнул. А потом его брови гневно сошлись на переносице.
– Я слишком долго заперт в Ледяной Цитадели, так долго, что многие перестали со мной считаться. Я могу покидать ее лишь изредка. И всякий раз приходится красться и прятаться, будто я вор. Духов поветрий легко одурачить. Они пойдут за любым, у кого будет жетон моей власти. Но жетон всегда при мне. И не в моих правилах передавать его кому-то. Это значит, враг совсем близко, здесь, в Цитадели.
Бай-ди нервно постучал пальцами по столу.
– Ледяная Цитадель – врата Байху. Все, кому дозволено пересечь границу, останавливаются здесь. Среди гостей Цитадели есть и духи Запредельного края, и демоны, и небесные чиновники, ожидающие аудиенции у Владычицы. Виновником может оказаться кто угодно.
– Пока Владычица пребывает в уединении и не покидает дворец, у меня есть шанс во всем разобраться. Мне нужно получить больше сведений о тех, кто остановился в Цитадели. У вэнь-шэней всегда было много врагов. Нужно разобраться с ними как можно скорее. Ясно одно: пока мы разобщены, пятого брата и дальше будут преследовать. Все понимают, что он наша слабость.
– Пятый господин смертен, потому и уязвим. И пока мы ничего не можем с этим поделать. Но вот что удивляет меня, Гун-мин! Ты убедил генерала отправиться в Тянься и оберегать пятого господина. А он и пальцем о палец не ударил, чтобы его защитить и предотвратить бедствие! Неслыханное дело! Он позволил случиться такому несчастью!
– О, – усмехнулся демон в белых одеждах, – не подозревай Юань-Юаня понапрасну. Если он не вмешался, значит, посчитал, что в этом нет необходимости. Он хочет испытать младшего брата и пойдет на все, чтобы достичь цели. Юань-Юань презирает людей, ему нет дела до их жизней. Даже если Царство смертных падет, а с ним и остальные два мира, четвертый брат останется равнодушным.
– Какая беспечность! Как по мне, так он должен был вмешаться, а не просто наблюдать! – рассердился Бай-ди. Он хлопнул рукой по столу с такой силой, что посуда подскочила в воздух. Задребезжали оконные ставни, вздрогнул пол. Демон в белых одеждах покачал головой, пошевелил кончиками пальцев, и все вернулось на свои места. Ни капли вина ни пролилось. – Если уж не ради смертных, так ради нас всех он должен был вмешаться. Так много людей погибло, выжившие же лишились дома и потеряли близких! Ужас смертных, отчаяние, чувство безысходности и горе питают злых духов. Баланс светлой и темной энергий нарушен, равновесие покачнулось. Я видел кроваво-красное зарево над горами, а пламя огненной реки взметнулось ввысь. Мы еще услышим о бедствиях в Запредельном краю, и несчастье придет к границам Байху.