Красная смута: Природа и последствия революционного насилия
Шрифт:
— Милорд, — поклонился ему возница, — мы, в самом деле, бродячие актеры.
— Пусть все выйдут из кибитки, — приказал Девлин.
Спорить с ним никто не стал, и вскоре на дороге стояли три женщины, одной из которых было не более двадцати лет, и она была беременна. Судя по животу, она была на седьмом – восьмом месяце беременности. Рядом с ней стоял рыжий парень примерно того же возраста что и беременная, он бережно поддерживал ее под руку. Двум другим дамам было одной лет тридцать, другой примерно сорок, по крайней мере, они так выглядели.
— Куда вы направляетесь? — спросил Девлин, рассматривая пассажиров кибитки.
— В замок барона Беверли, милорд, — почтительно кланяясь, ответил рыжий парень, — мы слышали, что там будет турнир и сам король гостит у барона, вот мы и решили подзаработать.
— А перед королем вы в этом выступать собираетесь? — скользнув по артистам взглядом, спросил командир лесного отряда.
— Нет, милорд, у нас есть костюмы для выступлений, — ответила одна из женщин.
— До замка далеко, у вас есть запас еды с собой? — спросил Девлин.
— Позавчера все закончилось, — ответила беременная женщина и к ее глазам подступили слезы.
— Дик! — крикнул Девлин, — правь сюда!
Шотландец направил нашу лошадь к кибитке, она недовольно фыркнула, почувствовав чужой запах, но все же покорно остановилась рядом с незнакомыми лошадями. Девлин подошел к телеги и взяв один мешок с пшеницей передал вознице. Дик тоже не остался в стороне, он развязал мешок с вяленым мясом и, достав оттуда несколько приличных полосок успевшей подсохнуть говядины, передал артистам. Я тоже не остался в стороне и пожертвовал беременной женщине две серебряные монеты.
— Чем мы сможем отблагодарить вас?! — воскликнул возница, — хотите, мы устроим для вас представление? — предложил он.
— Нет, лучше поторопитесь в замок, турнир уже начался, — ответил за нас Дик.
— Тогда мы расскажем о вас всему миру! — продолжил благодарить нас мужчина.
— Нет, вот этого, как раз, делать не надо, — серьезно сказал Девлин, — никому не говорите о том, что видели нас.
— Хорошо, милорд, не беспокойтесь, мы все уже забыли о нашей встрече, — заверил нас возница, и вся труппа закивала, соглашаясь с ним.
На этом мы попрощались с бродячими актерами. Они продолжили свой путь в замок Беверли, а мы занялись поисками подходящего для привала места. Почему-то никто из нас не сомневался, что актеры сохранят нашу встречу в тайне.
Примерно через час пути, мы обнаружили подходящий съезд с дороги. Забравшись в лес настолько, насколько позволяла телега, мы с Диком разбили лагерь. Девлин же, поскакал назад на дорогу, ждать небольшую часть своего отряда, служившую нам прикрытием. Он хотел, чтобы его люди, когда мы окажемся на территории сэра Гая, вычислили и уничтожили шпиона, если такой, конечно, будет.
Глава 36. В замке
В эти дни замок Беверли не знал
Для самой Элеоноры одно было хуже другого. Девушка терпеть не могла управляющего, но и замуж за крестьянина выходить тоже не хотела. Барон Беверли неоднократно просил короля поменять решение относительно его дочери, но монарх просто отмахивался от него, говоря, что никакого дракона серф добыть не сможет.
Переживания Элеоноры короля не волновали, он считал все это развлечением и не более. Возможно, будь он трезвым и не так занят турниром, он бы и прислушался к борону, но сейчас он считал ситуацию забавной.
Турнир с каждым днем становился все более зрелищным и обещал затянуться, та как прибывали новые участники. Прослышав о том, что сам король будет присутствовать на состязаниях, многие высокородные господа побросали свои дела и заявили о своем участии. Шатров за крепостными стенами стало в два раза больше, а соответственно, и желающих блеснуть перед Его Величеством своим мастерством тоже.
Барон Беверли, несмотря на все неприятности, устроенные ему королем, старался быть радушным хозяином. Старая графиня в знак протеста заперлась в комнате и не выходила оттуда, чем еще больше забавляла правителя. И только Бенедикт чувствовал себя как рыба в воде. Он был уверен, что вся эта ситуация очень скоро обернется ему на пользу.
Однажды вечером, будучи в изрядном подпитии, король постучал в дверь комнаты графини. Его забавляло добровольное заточение почтенной леди в знак протеста против его решения. Но сегодня он решил помириться с ней. Тем более, что ее покойный муж, был в родстве с королевой.
— Графиня, Вы, здесь? — постучав, спросил монарх.
— Я не желаю с Вами говорить, Ваше Величество, — через дверь ответила графиня.
— Может, хоть дверь откроете? — усмехнулся король.
— Нет, уходите.
— Вы же понимаете, что говорите с королем?
— Вполне.
— И, что, не боитесь так мне отвечать?
— Я уже слишком стара для того, чтобы боятся.
— Ну, хорошо, если Вас не мучает совесть, давайте говорить через дверь, — сдерживая смех, предложил король.
— Вы опозорили мою внучку, — возмутилась графиня, — и надеетесь, что я буду говорить с Вами?!
— Чем же, позвольте спросить, я ее опозорил?!
— Тем, что пообещали ее в жены пастуху!
— Не пастуху, а графу, — возразил король, — или Вы забыли, что в случае удачного похода, он получит графский титул с правом передавать его по наследству?
— Да хоть герцогский! — повысила голос пожилая леди, — он безродный крестьянин, а мой муж, позвольте Вам напомнить, был близким родственником Вашей жены, да и я из древнего рода, как впрочем, и мой зять!