Красницкий Сотник ч.1-2

Красницкий

И вот тут-то и должно начать работать воображение, а оно у каждого свое! И выводы все делают свои, зачастую, очень и очень разные, вплоть до прямо противоположных. К примеру, что является главной задачей ночной операции для таких разных людей как Семен Дырка, Егор, Треска и Мишка? Для Семена, несомненно, добыча. Для Егора – военный эффект: потери противника, угроза повторения нападений, сковывание дополнительных сил охранной и разведывательной деятельностью, ненадежность коммуникаций и линий снабжения. Для Трески – в первую очередь, доказательство боеспособности

его отряда и его полезности, то есть, избавление от статуса младшего партнера. Ну, а для Мишки ключевым эпизодом операции является засыл добротной информации в Пинск и “пустышки” полочанам.

Так и у противника, Главная задача у князя Давыда Полоцкого – военно-политическая: формирование антикиевской коалиции, возвращение под свою руку Минска, создание буферной зоны между Минским и Туровским княжествами. У удельных князей задачи попроще – усилиться за счет добычи и, если получится, новых земель. У Литвы и ляхов – откровенный разбой.

Ситуация и без того напряженная – Пинск не взят, князья Святополчичи на посулы не купились, стратегическая цель не достигнута, Киев содеянного не простит. И вот тут появляется некое вооруженное формирование и начинает вести себя нагло: вырезает дозоры, уводит из-под носа добычу в особо крупных размерах, перекрывает водный путь, да, вдобавок ко всему, договаривается о чем-то с гарнизоном осажденного города!

Какова должна быть реакция на происходящее? Ляхи и Литва, разумеется, захотят побыстрее смыться с добычей. Удельные полоцкие князья – тоже, но не бросишь же старшего родича и сюзерена. Хоть пополам рвись! А этому самому сюзерену – Давыду Всеславичу Полоцкому – надо сохранить лицо и не испортить отношения с союзниками. То есть, убегать, бросая обозы, никак невозможно! Конфликт интересов порождает конфликт кадров, а затем, с неизбежностью, в конфликт структур, этими кадрами наполненных! А наличие важной информации в сочетании с ее недоступностью, все эти конфликты обостряет, при удаче, вплоть до открытого противостояния! Поэтому “пустышка” в данных обстоятельствах может нанести войску князя Давыда вреда больше, чем самая изощренная “деза”.

Все это Мишка и пытался объяснить десятнику Егору в доступных тому терминах, до тех пор, пока у Егора глаза не сделались, как у мороженой рыбы. В конце концов, боярич просто взмолился:

– Ну, дядька Егор! Поверь мне, Христа ради! Просто поверь, вреда-то никакого не будет, в любом случае, а польза великая может выйти!

Это, почему-то, убедило десятника больше, чем все приведенные Мишкой аргументы. Егор сплюнул, ругнулся (в одобрительном ключе) и перешел к обсуждению технических вопросов.

– Дядька Петр, ты закинь первую стрелу повыше, как будто бы ты побоялся через стену не перекинуть и слишком высоко взял, от того она не за стену улетела, а перед стеной упала...

– Да, понятно, понятно, не суесловь под руку... Карась, ближе к берегу не надо, так хорошо будет. – Ратник Петр немного помолчал, словно собираясь с мыслями, и уже совсем другим тоном произнес: – Ну, Господи, благослови... поджигай, Михайла.

Мишка поднес пламя лучины к

жгуту из пакли и стрела яркой звездочкой ушла по крутой траектории, казалось к самым тучам. Достигнув верхней точки полета она развернулась наконечником вниз и по красивой параболе упала к нижней части городского вала – лучник все рассчитал точно.

– Вот и ладно, как задумали, так и вышло. – Удовлетворенно пробормотал Петр. – Давай вторую, парень.

– Рано, подождать надо. – Не согласился Мишка.

– Чего ждать-то?

– Ну, если б ты на самом деле промахнулся, то что бы мы сейчас делали?

– Гы... Егора бы слушали! Как ругается!

– А еще: новую грамотку бы писали, новую стрелу готовили и... – Мишка поколебался, но все же продолжил: – Другого лучника искали бы.

– Это чего другого-то?

– А если б господин десятник тебе в ухо дал?

– Гы-гы... а тут промазал и ничего. Красота! Гы...

– Ладно, гыгыкало, ты только не привыкни мимо стрелять! – По голосу чувствовалось, что Егор улыбается. – Ишь, понравилось ему...

Выждав нужное время, выстрелили второй раз, и снова у Петра все получилось, как надо – огонек горящей пакли скрылся за городскими стенами.

– Во, Егор, а ты говорил привыкну мазать!

– Ну да, великий лучник! – язвительно отозвался Егор. – В такую мелкую и шуструю цель, как целый город не промазал! Лука Говорун обзавидуется!

– Гы... А что? Мы могем!

– Х-холодно... – неожиданно подал голос Семен Дырка.

– Ты как? – Егор склонился к лежащему на животе раненому. – Михайла, посвети-ка... тудыть, повязка промокла, чего ж с тебя льет-то так? Или жилу кровяную порвало? Да не должно бы...

– Знахарка говорила, что полнокровный я, дырка сзаду...

– Ага, с нее и льется... а не размахивай задом под стрелами!

Мишку словно какой-то черт за язык тянул, к тому же вспомнился кинофильм “Батальоны просят огня”:

– Да не размахивал он! Просто полочане в главную ценность на нашей ладье целили! Хорошо, Семен Варсонофьич зад рукой придержал, а то рубанули срезнем и ищи ветра в поле!

– Хо-хо! – хохотнул Егор.

– Гы-гы-гы – загоготал Петр.

– Хи-хи-хи... ой... хи-хи-хи – вторил им тоненьким, совершенно несоответствующим его объемистой комплекции, голоском Семен Дырка.

“С чего веселимся-то, сэр Майкл? Отходняк приплыл? Глядите, плакать бы не пришлось! О-хо-хо, жизнь есть жизнь – чего б там ни было, а молодой организм свое берет...”.

– Со стен огонь мечут! – выкрикнул кто-то из отроков.

Все дружно обернулись на медленно уходящий назад темный силуэт городских укреплений. Действительно, в одном месте со стены вниз кидали что-то горящее, похоже, факелы. Кидали как раз туда, где упала первая стрела, выпущенная ратником Петром.

– Гляди-ка, Михайла, чего твоя задумка натворила! Полочане за стрелой к валу сунулись, а пинчане их отгоняют – светят и, надо понимать, стрелами бьют. – Егор, помолчав, хмыкнул. – Вот досада-то ворогу будет, когда ничего прочесть на грамотке не смогут... О, даже как!