Красный Барон
Шрифт:
Неглубокий котлован под флигель хозяйские рабы выкопали еще раньше в тенистой глубине обширного сада, так что «бригаде Громова и Кареды» оставалось только залить фундамент, да, помолясь, возводить само здание, чем и занялись вскоре каменщики. Первое время их каждое утро сопровождала пара солдат из форта, а затем пленники стали передвигаться по городу самостоятельно, на правах бесконвойных. Бежать тут было некуда, кругом одни болота, ядовитые змеи с аллигаторами да дикари-индейцы. Правда и той куцей свободы, что вдруг у них появилась,
— Ну-ну, парень, — посмеивался Головешка. — И много ты нашил платьев своей хозяйке?
Юноша при этих словах отмахивался и почему-то краснел… и Громов догадывался — почему. Даже, когда Пташка пожаловался на то, что здесь очень трудно хоть чем-то помочь Аньезе, утешил:
— Ну не такая уж и страшная та графиня Кьяра.
— Не страшная? — подросток покусал губу. — Да, она красивая! Но очень жестокая, коварная и злая. Все слуги от нее плачут, а про Аньезу я и не говорю… Эта змея самолично лупит ее за любую провинность! Впрочем, лупила и до меня…
— Мартин! — босоногий слуга-негр, подбежав, прервал беседу на самом интересном месте. — Хозяйка зовет тебя срочно. Беги со всех ног, нынче она что-то особенно злая. Да не туда, не туда беги, не в дом! Она ждет тебя рядом, в беседке.
Беседка располагалась в глубине сада, рядом с прудом, откуда строители, с разрешения хозяина дома, таскали воду для приготовления раствора. Вот Громов как раз за водой и отправился, прихватив с собой две большие кадки — его была очередь… только вот до пруда не дошел — заинтересовался донесшимися из беседки голосами.
— Ах, милый Мартин, поцелуй же меня скорей, ну… быстрее… Теперь развяжи платье… погладь мне спинку… да, да… У нас нынче мало времени — дражайший супруг мой вот-вот должен вернуться… Раздевайся! Ну что ты стоишь? Вы что сегодня, все сговорились? Привратник еле двигается, эта дурочка Аньеза — тоже… Представляешь, сегодня едва не опрокинула на меня кофейник… пришлось приказать ее высечь… сейчас и будут сечь, мы с тобой полюбуемся, да? Что ты так смотришь — глазенки вылезут… — Голос графини вдруг зазвучал по-другому — вовсе не нежно, а язвительно и зло. — Думаешь, я не видела, как вы целовались? Там, в барбарисовых кустах… Что? Не так? Ах ты…
Раздался звук пощечины, затем чей-то стон…
— Дорогая, ты где? А, здесь, в беседке. Я иду уже, иду…
Громов обернулся и замер — по боковой аллее, улыбаясь и поигрывая пижонской тростью, быстро шагал сам полковник, граф! Муж вернулся нежданно… Молодой человек просто не успел ничего предпринять… а вот графиня, похоже,
— Ай. Ай… спасите меня, о, супруг мой! Этот испорченный мальчишка… он видел меня голой… да и сейчас смотрит… я просто хотела примерить платье, а он…
Глава 10
Лето 1706 г. Сан-Агустин
На краю света
Граф д'Аргуэлья едва не сломал об Пташку свою пижонскую трость! Да ведь и сломал бы, кабы не вмешался Громов. Андрей просто вошел в беседку, кашлянул — полуголая Кьяра тотчас же завизжала, прикрыв руками грудь… впрочем, не совсем поспешно: хорошую ядреную грудь чего закрывать-то?
— Что? Кто? — в ярости обернулся полковник. — А ну прочь отсюда, прочь!
— Сеньор комендант, я бы хотел уточнить насчет флигеля…
— К черту флигель!
— Но дело такое, что не терпит отлагательств. А этого мальчишку вы еще успеете наказать.
— Он прав, прав, милый, — натянув платье на грудь, закивала графиня. — Сходи, посмотри… А с этим… — она перевела взгляд на бледного, словно полотно, парня. — Я прикажу слугам запереть его в каретном сарае.
— Да, пусть запрут, — полковник махнул тростью. — А уж после подумаем, что с ним делать. Так что неладное с флигелем? — он грозно повернулся к Андрею. — Что не так?
Чуть поклонившись, Громов отвечал с большим достоинством, как и положено всякому уважающему себя профессионалу, неважно, каменщик ты или лейтенант:
— Видите ли, в чем дело, сеньор, я слышал, что ваш сосед алькальд вознамерился выстроить точно такой же флигель…
— Что-о?!
— Или небольшую пристроечку. Но почти как у вас.
— Негодяй! — граф хватанул тростью по витой деревянной колонне, поддерживающей крышу беседки.
— Да это не он негодяй, милый, — всплеснула руками донна Кьяра. — Это все его женушка, толстуха Аркадия! Все нас переплюнуть хочет.
— Вот-вот. Я бы вам посоветовал просто несколько по-другому выставить окна и крышу.
Молодой человек покивал головой, искоса поглядывая на несчастного, избитого в кровь, Мартина, и совершенно не представляя сейчас, как помочь парню:
— Советовать он еще будет! — осадил комендант. — Кто ты такой, чтобы мне советовать? Хотя… пошли-ка, взглянем. Ну Аркадия… Ну алькальд! Погляди-и-им, погляди-им, однако…
— Зря ты, милый, им про наш флигель рассказывал.
— Ничего! Посмотрим еще, где они найдут каменщиков! Поглядим!
Буквально через пару дней поглядеть пришлось всем. Только не на флигель — тот еще не построили, — а на двух «прелюбодеев» — Мартина и Аньезу, коих, раздев, вымазали медом, а потом, вываляв в перьях, привязали к длинным шестам да пронесли через весь город на радость неизбалованным развлечениями жителям.
— Говорят, они занимались «этим» у Святого Источника, и тем самым осквернили его! — шептались кумушки.