Красный Барон
Шрифт:
Шано уже давно замер в развитии, боясь рискнуть подняться на следующую ступеньку эволюции, и предпочитая жить в глуши. Судя по всему, он и на зов откликнулся только потому, что большинство саваранов считала людей слабыми противниками. Но ошибся. Пришел я.
Примерно за шесть часов блужданий по окрестностям, я обошел всю «свою» вотчину. В процессе стая загнала условного «кабана», которым мы всей толпой и перекусили. Мне пришлось глотать мясо сырым — огонь развести было нечем. С другой стороны, подстроившийся под новые реалии организм и так прекрасно справился с переработкой
Что могу сказать? Мне действительно достался тихий уголок где-то на задворках. Ни одного разумного, только звери и птицы. Соседи имелись, но выйдя к границам своих владений — стая их очертила очень точно — я никого не увидел. Пересекать незримую черту, отмеченную чужими запахами, пока не рискнул. Вдруг у меня в соседях что-то мощное обитает, которое сожрет меня на радостях?
Вряд ли, конечно, в противном случае и Шано тут долго бы не протянул. Скорее всего, между владельцами рядом находящихся охотничьих территорий, было установлено что-то вроде вооруженного нейтралитета. Сидим на своих делянках, друг к другу не лезем, и будет всем счастье.
Мне даже на минуту неловко стало. Жил себе бедный Шано, коптил фиолетовое небо потихоньку, а тут заявился я, у которого весь выбор состоял в том, чтобы сдохнуть под завалом или пойти в неизвестный чужой мир, и убил несчастного. Хорошо еще, что он не был женат, и детей не имел, а то бы вообще чувство вины заело.
Под конец экскурсии «гончие» привели меня к дому. Здоровенному дереву — настоящему исполину. Растущему, кажется, ровно посередине моих владений. С толстым стволом, разветвленной кроной, между могучими ветвями которой было расположено небольшое бунгало из веток.
Путь к жилищу шел внутри дерева. Старательно выдолбленные ступени вывели меня и Рекса на невидимую снизу площадку, являвшейся прихожей моего нового дома. Построен он был абы как. Расположение грамотное, а вот навыками строительства бедолага Шано не владел совсем. Честно говоря, я бы в своем детстве шалаш покруче построил. Но ему, видать, это было не слишком важно.
Остатки мяса кабана я освободил от шкуры и повесил вялиться на солнцах — будет сухпай на случай чего. А сам уселся на одной из веток, являвшейся частью стены дома, и задумался.
Спастись-то я спасся, но какой ценой! Прыгнул в мир саваранов, и как теперь из него выбираться — ума не приложу. Порталы я строить не умею, хотя эта штука, похоже, доступна всем демонам. Разведсведений тоже не слишком много собрал. Световой день прошарился по джунглям, но лишь подтвердил ранее известные сведения — савараны не слишком кучно живут.
Что дальше? Как вернуться домой? То, что меня достанут отсюда товарищи из резерва ККС, можно рассматривать только в рамках очевидного-невероятного. Нет у них таких возможностей, всего-то и научились за годы выдергивать с этого места желающих подраться. Сами же сюда ни разу не ходили.
Значит, рассчитывать я могу только на себя. И сейчас у меня в голове рисовался только один вариант — найти Барона, который соберется в наш мир, и упасть ему на хвост. Только, как это провернуть? Демоны не слишком расположены к общению даже со своими, с чужаком договариваться точно
Но — придется. Оставаться тут навсегда и становится Робинзоном на чужой планете, меня категорически не устраивало. Значит, нужно будет идти к соседям, и драться. Пройти третью мутацию, и с ней, возможно, получить возможность делать проколы в другие миры. Иных способов вернуться я с ходу придумать не мог.
Делать это решил уже завтра. Пока бродил по «своим» землям, успело стемнеть. А я, хоть и мог перестроить зрение на ночное, как-то не горел желанием таскаться по ночному лесу и нарываться на неприятности. Мало ли, что здесь нет «хороших» зверей. Тут, блин, кабана всей стаей валили, а что будет, если их толпа будет? К тому же ярко выраженных хищников?
В конце концов, не зря же Шано жил на дереве. Был бы он здесь самым страшным зверем, не искал бы убежище, куда непросто забраться.
Поэтому, запустив стаю наверх через ствол «баобаба», я улегся спать не выходя из боевой формы. Послушал начавшийся концерт жизни и смерти, который устроило ночное зверье, и отрубился. Мозг был перегружен событиями сегодняшнего дня, и желал их в спокойной обстановке переварить.
То ли убежище было надежным, то ли здешняя фауна четко понимала, к кому можно лезть, а кого лучше по широкой дуге обходить, но за ночь меня ни разу не побеспокоили. Лишь один раз я проснулся, разбуженный Рексом, который вообразил себя любимой собакой, и пришел ко мне спать в ногах. Прогонять я его не стал. Хотя кожа у него и была, как броня у крокодила, все же пятки он грел отменно.
На утро я «поговорил» со стаей, и направился к северной границе обитания своего прайда. За ней располагались владения «хорошей хозяйки» — гончие видели, как их прежний господин иногда взаимодействовал с ней. Ну, а раз так, значит она не станет нападать на меня сразу же, как я пересеку невидимую черту.
Так и вышло. Выйдя к границе, разделяющей наши дачные участки, я остановился, постоял для порядка минут десять, и двинулся вперед. Сразу же отметив, что буквально за сотню метров местность неуловимо поменялась. Если раньше я шагал по мягкой прелой земле фиолетовых джунглей, то теперь словно бы оказался в прериях Дикого Запада. Местность очень быстро избавилась от деревьев, сменившись на высокую зеленую траву и виднеющиеся вдалеке горы.
— Что еще за чертовщина! — пробормотал я. — Не может ландшафт меняться так резко. Вообще же никакого перехода!
Тем не менее, это было именно так. Сто метров — и ты в другой климатической зоне. Влажность исчезла, сменившись сухим и горячим ветром, а фиолетовое небо посинело и стало выглядеть почти земным.
Стая шла вокруг меня, охраняя с тыла, флангов и выдвинув вперед несколько разведчиков. Они-то и донесли, что навстречу нам двигается «хорошая хозяйка». Через пару минут я уже смог разглядеть Высокую, двухметровую демонессу, с антрацитово-черной кожей и золотыми накладками на плечах. Из-за высокой травы я не мог разглядеть, сколько у нее рук и ног, но то что видел, было вполне гуманоидным.