Красный урожай
Шрифт:
— Как ты узнала, где я…
— Сила, Пергус. Ты там. Я знаю.
Фроде прислушался к голосу. Что-то неестественное было в нем, как будто Киндра, кем бы она ни была, очень старалась казаться спокойной, словно ничего не случилось. Однако, он чувствовал, что за этим спокойствием, что-то скрывается. Что? Страх? Угроза?
— Где ты? — пробормотал он.
— В ангаре, — сказал голос. — Выйди. Спаси меня.
— А те существа? Разве они все еще не там?
Ответа не последовало. Он подумал, что с ней что-то произошло, если она замолчала.
— Киндра?
— Просто… открой люк
— Я не могу, — ответил он. — Я демонтировал бортовой компьютер корабля. Поэтому корабль без него не полетит. В такую непогоду он не пролетит и трех километров, и мы разобьёмся.
— Я помогу… Я смогу помочь тебе. Мы улетим, так или иначе, я обещаю. Пожалуйста, Пергус. Просто… впусти меня,… пожалуйста. Поторопись.
Фроде поморщился. Одной из причин, по которой он рискнул проделать этот путь в дальний конец галактики, было то, что ему не везло с женщинами, а конкретно, его неспособность отказать им в их желаниях. Но вот опять все повторяется снова. Ругая себя, он встал, отодвинул металлическую заслонку, и выбрался из своего убежища. По правде говоря, он не понимал, почему это делает. Он знал, что это неправильно по определению, и что он не должен открывать люк, но просящий голос девушки, ее отчаяние, побудило его двинуться вперед, на зов её голоса. Возможно, она сможет помочь ему выбраться отсюда, возможно…
Это Сила, слабый голос разума шептал ему, где-то глубоко внутри него. Она с помощью Силы пытается манипулировать твоими действиями. И, хотя он знал, что это правда, но противиться этому он мог.
Он добрался до основного люка, положил руку на рычаг, и повернул его, толкая вперед.
— Смотри, — начал он, — я не думаю, что это…
И, замер.
За люком ангар оказался в полной темноте.
Фроде стоял, вцепившись в перегородку, пытаясь разглядеть хоть какой то силуэт, но бесполезно. Как будто повсюду свет был уничтожен, и похоронен в густом мраке.
Но он не мог, не слышать их.
Затаив дыхание, он слышал шуршащий звук, создаваемый множеством тел, стоящих вместе в темноте, и соприкасавшихся друг с другом своими плечами, руками, телами. Они не дышали и старались не издавать лишних звуков.
И, тогда, он увидел световые мечи.
Они загорались по одному, но вскоре их стало очень много — десятки красных, издающих шипящие звуки и направленных вверх клинков, которые своим светом ослепили Фроде. Его глаза, постепенно, стали приспосабливаться и, вскоре он начал различать сияющие голодными ртами безжизненные лица учеников, глядевших на него мутными и голодными глазами. Их губы блестели в хищном оскале. Засохшая красная кровь покрывала их зубы и рот.
«Нет», подумал Фроде. «О, нет».
Глядя на этих существ, он почувствовал, как что-то внутри него расстворилось, превратившись в жидкость, и вихрем понеслось прочь. Это было что-то абстрактное, и в тоже время, очень интуитивное, словно приток крови к сердцу. Куда бы он не бросил взгляд, везде были алые клинки, и их становилось все больше и больше, как будто что-то приближалось к нему из темноты, истекающее кровью.
И, приглядевшись, он увидел
Она стояла перед трапом среди разлагающихся фигур своих однокурсников, держащих ее за руки и ноги. Световые мечи окружали её, а один завис над головой. Одна из тварей прижалась ртом к ее голой шее. Другая, обнажив зубы, была готова вцепиться в открытую часть плеча. Третья и четвертая стояли у нее за спиной, с настолько широко открытыми ртами, что, казалось, могли проглотить её голову в одном огромном и всепоглощающем укусе.
— Я сделала то, что вы хотели! — кричала им Киндра. — Он открыл люк! Теперь отпустите меня! Отпустите меня…
Они разом набросились на нее, успев перед этим разрезать клинками на куски. Даже оттуда, где находился Фроде, послышалось густое и сочное чавканье, словно они кусали созревшие фрукты. Несколько мертвецов вырвалось из толпы, и стало подниматься вверх по трапу к открытому люку, который Фроде успел захлопнуть перед ними.
Он решил, что сможет улететь и без бортового компьютера, в конце концов.
Глава 39. Подземелье
Зо очнулась от тупой боли в груди и плечах, ноющей во всех суставах, словно туда насыпали толченного стекла. Когда она попробовала пошевелиться, чтобы облегчить боль, то поняла, что совершенно не может этого сделать.
Место, где она лежала, находилось на дне глубокой шахты, внутри которой, насколько мог видеть глаз, все переливалось разноцветными отблесками, исходящими от стен, поднимающихся высоко вверх, и покрытых отполированными плитами черного цвета. Ее голова закружилась. Она поняла, что связана и лежит на широкой каменной плите, опутанная кожаными ремнями, которые опоясовали её грудь крест на крест и крепились к железным кольцам по краям плиты. Так же были закреплены её запястья рук и лодыжки ног. Огни от горящих вокруг факелов, отражались сотнями таких же огней в вырезанных на плитах строках текста. Эти строки заполняли плиту за плитой, поднимаясь вверх по мерцающим стенам, становясь при этом все меньше и меньше, превращаясь в декоративно витиеватые строки, образующие подобие строк программного кода.
Она вздохнула, слегка закашлялась, и попыталась смочить слюной кончик пересохшего языка. Воздух здесь имел металлический привкус, был пыльным и очень затхлым. Это походило на воздух из только что вскрытой древней гробницы. Жирное масло горело в факелах и капало на пол, а едкий и черный дым, исходящий от них, только делал её горло еще больше пересохшим.
Где-то за её спиной, она почувствовала движение — шарканье ногами и мягкий звон невидимых предметов, расположенных вне поля её зрения.
— Посмотри наверх, — проскрежетал голос Скабруса.
Зо напрягла свою шею, стараясь наклонить голову настолько, насколько позволят ремни. Повелитель ситов пристально смотрел на неё сверху. Происшедшие в нем изменения, по сравнению с предыдущей встречей, значительно усилились. Болезнь полностью изуродовала его лицо, превратив в бесформенный студень, из которого мерцали два налитых кровью глаза, с ненавистью уставившихся на неё. Серые полосы хрящей лица дрожали на выпирающих костях черепа, а когда он заговорил, то она увидела колебание сухожилий в его горле.