Край чужих земель
Шрифт:
Откуда это чувство тепла внутри? Разливающегося от самого сердца, стремящегося к кончикам пальцев, чтобы передать его через прикосновения, к щекам, делая их горячими изнутри. Наверное, можно любить сестринской любовью любого человека, если научиться что-то ему прощать, принимать его таким, какой он есть, и он тоже ответит тебе взаимностью.
Глава 26
Чтобы заняться капустой со всей отдачей, я решила навестить Истана. Почти два месяца от него не было ни привета, ни ответа. Либо парень так увлекся, что стало
Мария, которая решила ехать со мной, начала было собирать все необходимое в дорогу, а за день до отъезда, когда я сообщила что пробуду там не меньше трех дней, сказалась больной: и кашель у нее открылся весьма кстати, и головные боли. В общем, подруга не собиралась расставаться с моим братом так надолго.
Бочки для капусты были готовы. Кроме них, если все же не войдет все, в хозяйстве есть бессчетное множество деревянных ведер. А еще хотела оставить сколько-то кочанов свежими, чтобы и осенью можно было полакомиться салатом или теми же голубцами.
Поездка на телеге доставляла не много радости, да и кутаться приходилось уже серьезно. Вся зимняя одежда местных женщин – шерстяной плащ с меховой подбивкой и огромным капюшоном. Ноги мне, естественно, завернули мягким меховым ковром, природа которого была мне непонятна. Или же он когда-то служил и правда ковром, или это такая дорожная утварь, используемая сейчас по назначению.
Я боялась даже думать о том, как сейчас дела у Истана, и продолжает ли огонь в его глазах гореть с той же силой, как когда он решил сам заняться нашим пограничьем.
К месту мы подъехали уже в полной темноте. Бирк встретил меня сам. Домишко, который раньше был будкой для человека, взимающего плату за проезд и убирающего упавшие на дорогу деревья, стал выглядеть иначе. Его обшили досками, ставни закрыли, но дым из трубы радовал меня как никогда. Хотелось в тепло.
— Зря не предупредили, госпожа, - начал Бирк, подавая мне руку и помогая выбраться из телеги. – Встретили бы по дороге, освободили дом.
— Отправлять глашатая сейчас не время, Бирк. Каждый человек на счету, ты знаешь, да и ночевать я могу за тряпичной перегородкой, - ответила я и направилась за ним к домику. – Истан здесь?
— Нет, госпожа, - как-то грустно ответил мой первый помощник, и у меня «опустилось» сердце.
— Значит, все же, не осилил того, за что взялся? Я очень надеялась, что он заинтересуется, загорится этим делом, Бирк. Я обещала привезти домой хорошие вести о брате, - почти перебила я Бирка и выдохнула.
— Отчего это не «не осилил»? – удивленно переспросил он меня. – На дороге он. Там с ним человек сорок-пятьдесят. Вырубают новые проезды, где старые уже бесполезно каждую весну засыпать. Ребята, что приходят за мясом и рыбой говорят, что с топором выходит самым первым, а за стол садится последним. Я тоже было не поверил такому, но потом сам туда повез веревку и увидел своими глазами. Его сейчас от работников даже и не отличишь с первого взгляда, госпожа, - ухмыльнувшись, ответил Бирк.
— А-а… - удивленно протянула я, и Бирк засмеялся.
— Вот и я так же стоял, выпучив глаза, увидев его с топором. А
— Вот уж неожиданность, так неожиданность, - все еще пребывая в изумлении, ответила я.
В домике набилось человек десять. Судя по всему, это были старшие всех рабочих бригад, что пришли. Часть работали за то, чтобы поставить тут свой домик, а часть за деньги. К слову, все вырученные нами деньги и те, что получили с налогов, шли именно сюда. Возможно, я зря сделала такую большую ставку, но невозможно было пропустить возможность и думать только о наших изобретениях. Это место будет приносить доход постоянно, коли за ним смотреть.
Мужчины собрались было выйти уже, освободив домик, но я попросила их остаться. Расспросила о том, что они думают о нашей новой деревне, о том, какие у них на нее планы. Выслушала и все «фи», касаемые плохой дороги в непогоду, но решила оставить наш главный козырь нераскрытым. Наша дорога будет почти всегда в хорошем состоянии.
Весной, когда земля уже полностью растает, мы займемся тем, что с обеих сторон нашего пути пройдем плугом и отвалим землю к лесу. Так, тающий снег, или вода после сильного ливня не будет задерживаться на ней. Это, конечно, не асфальт, но глина – хорошая штука, когда дело касается отливов. Если пропахать до нее, то вода будет скатываться, не размывая край.
Деревья и кусты, высаженные на участках, где дорога проходит через поля, будут удерживать снег на поле, и дорогу не будет задувать выше шеи. Это все я рассказала людям, но видела, что они продолжают смотреть на мои планы не просто скептически, а даже несколько с неодобрением, мол, пустая работа, но кто музыку заказывает, тот за нее и платит.
Встреча с братом произвела на меня просто неизгладимое впечатление: в какой-то непонятной куртке, похожей на гамбезон, в которых здесь ходили деревенские, с завязанной на голове своей бывшей рубашкой, в сапогах и заправленных в голенище грязных штанах, Истан рубил молодые деревца с такой силой, будто объявил им войну.
— Надо рубить под корень, чтобы он остался и держал землю потом, - уведомил он меня в первую очередь, как только увидел.
— Я тоже тебя рада видеть, но не ожидала, что ты… сам…
— Алисия, ты думала, я белоручка, который может что-то только для своего блага? – больше для бравады, нежели он и правда так думал, ответил брат.
— Я никогда не думала о тебе плохо. Я прекрасно знаю, что каждый человек возьмет в руки топор, если он увидит в этом необходимость.
— Хорошо сказано. Мое время, судя по всему, пришло, - ответил Истан и положил топор на землю. – Идем, я покажу тебе какая дорога сейчас, а потом ты увидишь то, что сделаем мы. Здесь будет не стыдно провезти и Его Величество. А если он попадет в плохое для дорог время, то искренне удивится.