Край ледника
Шрифт:
В голове Аззудонны крутились разные варианты, и ни один из них не был хорошим. Она постоянно напоминала себе о своем долге здесь. Она говорила себе, что это друзья Кэтти-бри и других, пытаясь успокоиться, но понимала, что дискуссия сейчас станет более серьезной и настойчивой, и, судя по одежде более крупного дроу, с применением магии.
Она глубоко вздохнула. Она готовилась к такой возможности всю жизнь – усердно тренировалась, несмотря на то, это всегда казалось отдаленной возможностью, но это был вопрос, очень важный
Она еще раз попыталась найти границы в том, что она может раскрыть, и в том, что не должна.
Непрошеные слезы навернулись на глаза, когда она подумала обо всех вещах, о которых не могла им рассказать. Такие вещи как Каззкальци и чудо, которое спасло ее нового друга и которого она бросает ради блага Каллиды.
«Перте мийе Закнафейн», беззвучно произнесла она одними губами.
Ей пришло в голову, что эти люди, возможно, могли бы его спасти. Они могли спасти мужчину, о котором она так сильно заботилась. Осмелится ли она рассказать о мужчине, которого полюбила за столь короткое время?
Но так же быстро она недвусмысленно сказала себе, что это не вариант. Потому что она была Аззудонной.
Аззудонной из Каллиды.
Каллида – ее дом, и его безопасность превыше всего. Она отдаст свою жизнь, прежде чем выдаст тайну города, скрытого во чреве Кадижа, и так же она отдаст жизнь Закнафейна.
Аззудонна знала, что это будет нелегко. Сила этих южан была не тем, с чем она сталкивалась. Но она тоже сильна, и поэтому тихо произносила мантру, погружаясь в место стойкости и тренировок.
– Она говорит на языке дроу, – сообщила Даб'ней троице в коридоре, – Но не на Общем, и я никогда раньше не слышала такого диалекта.
– Она рассказала что-нибудь о наших друзьях? – спросил Киммуриэль.
Даб'ней покачала головой.
– Ее зовут Аззудонна. Это все, что она рассказала.
– Это все, что она открыла тебе, – зловеще сказал Громф Бэнр и снова толкнул дверь.
Пенелопа Гарпелл двинулась следом, но Киммуриэль удержал ее.
– Давайте начнем допрос.
– Она все еще слаба, – предупредила Даб'ней.
– Это облегчит задачу.
– Не делай ей больно, – приказала Пенелопа. – Она в ужасе.
– А может быть, это она убила наших друзей? – сказала Даб'ней.
– Она могла бы пронзить меня тем странным копьем, но не сделала этого, – напомнила ей Пенелопа.
– Она не пострадает, – пообещал Киммуриэль лидеру Особняка Плюща. – Но и не скроет от нас информацию.
Он последовал за Громфом в комнату и закрыл за собой дверь.
– Ты Аззудонна? – он услышал, как Громф спросил женщину на Общем языке.
Она с любопытством посмотрела на него, затем сказала:
– Аззудонна.
– Аззудонна из? – спросил Громф, теперь используя язык дроу.
– Я Аззудонна, – ответила она.
Громф
Псионик пристально сосредоточился на женщине, направляя в нее свой мысленный взор, ища каждую ее мысль, каждый мелькающий образ, каждую идею, каждое намерение.
Громф обрушил на Аззудонну шквал вопросов о ее доме, об их друзьях, о том, как она заполучила Гвенвивар – и была ли это вообще Гвенвивар?
Громф слушал ушами.
Киммуриэль слушал более внимательно.
Вопросы сыпались молниеносно, один за другим, прежде чем бедная Аззудонна успевала начать отвечать или даже начать решать, отвечать или нет.
Мужчина упомянул Гвенвивар, и она тут же представила себе пантеру, вспомнив, как Кэтти-бри впервые познакомила ее с прекрасным существом.
Он задал другой вопрос прежде, чем она могла даже отрицать это знание, затем другой.
Аззудонна уловила смысл. Ее предупреждали и обучали. Она заглянула внутрь и сосредоточила всю свою ментальную энергию на незваном госте, который, как она полагала, находился в ее мыслях. Как только она поверила, что почувствовала «другого» внутри, она вспомнила свое обучение и представила одну простую вещь: летнее солнце, светящее на плоской ледяной шапке.
Белизна. Ослепляющая, неумолимая белизна.
Киммуриэль пытался пробиться, пытался слушать сквозь это. Но не слышал ни малейшего шепота. Просто всеохватывающий, неумолимый свет. Он даже перестал слышать вопросы Громфа. Она умерла?
Неужели эта странная дроу унесла его с собой в царство Смерти?
Псионик вернул разум в собственное тело, крепко зажмурив глаза, чтобы отогнать волны головокружения, преследовавшие его.
Теперь он снова слышал Громфа.
– Расскажи мне о Джарлаксе! Откуда ты? Как ты сюда попала?
Киммуриэль поднял руку и покачал головой, призывая Громфа остановиться.
– Она тебя не слышит, – сумел выдохнуть Киммуриэль. Он медленно открыл глаза и посмотрел на своего озадаченного напарника.
– Ее там нет, вернее, она здесь, но так далеко, что твои слова и мои мысли не могут проникнуть.
– Как это возможно? – спросил Громф.
– Она тренировалась против нас, – сказал ему Киммуриэль.
– Она псионик?
Киммуриэль на мгновение задумался, затем ответил:
– Нет. Нет, я в этом сомневаюсь. Полагаю, она обучена против магических заклинаний чтения мыслей. Там похожая защита, и она так же сильна в ней, как любое существо, не являющееся иллитидом.
– Любое? – с сомнением спросил Громф.
– Может быть, не Дзирт благодаря его новой подготовке.
– Любое? – повторил возмущенный Архимаг.
Киммуриэль посмотрел ему прямо в глаза.
– Да. Даже ты. Мы не получим ответы таким способом – по крайней мере, не только таким способом.