Край непрощенных
Шрифт:
– Эй, зачем ты?..
– К черту карту. К черту все. Планы меняются!
– крикнул он и обвел взглядом зал, обращаясь уже не к командирам, но к обычным бойцам: - я задам вам всем всего один вопрос: не довольно ли с вас?! На самом деле, я не нуждаюсь в вашем ответе! Знаю, что вы все сыты по горло! Я здесь считанные дни, но уже знаю, каково тут! Я знаю, каково вам, которые провели тут годы, столетия, тысячи лет! И я не желаю провести тут вечность! Теперь вот тот вопрос, на который я хочу знать ответ: не желаете ли прекратить все это? Окончательная смерть, полное небытие -
Послушайте меня! Мы все заперты тут навсегда, и выбраться невозможно, но система несовершенна и уязвима, что я и доказал сегодня! Мы все можем коротать вечность тут, страдая и мучаясь - или же мы можем восстать и разрушить нашу тюрьму! Да, пусть нас похоронит под ее обломками - но скажите мне, разве это не лучше, чем вот так вот влачить жалкое существование в этом противоестественном месте?!
Все молчали, переваривая услышанное. Эта речь оказалась последними словами, которые кто-либо ожидал услышать.
– О чем ты говоришь?
– крикнул кто-то сверху и сбоку.
– Я разве неясно выразил свою мысль?! Ты можешь мучиться и страдать тут вечно - а можешь поставить точку во всем! И в своем существовании, и в своих муках!! Выбор в твоих руках! Мы все можем покорно мучиться - а можем восстать! Я не знаю, чем это восстание для нас закончится - но какая, к чертям собачьим, разница?! Разве нам есть, что терять?! Разве может нам быть хуже, чем теперь?!!
– Но как ты собрался сделать задуманное?
– спросил кто-то, - против кого восставать? С кем бороться?
– Против системы! Да, мы не можем бороться напрямую с тем, кто тут главный, но мы можем начать ставить палки в колеса! Послушайте меня, я - разведчик, и меня обучали, как бороться с терроризмом. Я знаю, как действуют террористы, и предлагаю поступить так же! Весь этот мир - шаток и уязвим, он поддерживается извне силами, может быть, божественными, может быть, демоническими, но я знаю одно: эти силы не бесконечны и не безграничны! Если мы заставим этот мир перебрать лимит энергии - кто знает, что случится. Может быть, все рухнет, и мы уйдем в небытие вместе с ним.
– Бред, - сказал пастырь страдальцев, - бог всесилен.
– Да неужели?! Отлично, продолжай день за днем бросаться в толпу мертвецов на растерзание! Продолжай страдать!! А отсюда вали нафиг, я обращаюсь к тем, кто сыт страданиями по горло и готов на что угодно, лишь бы прекратить все это! Сатана однажды поднял восстание против бога - и нам тоже не остается ничего иного!! Если ты веришь, что тебя однажды простят, когда ты свое отстрадаешь - вали прямиком к людоедам и страдай! Крысы пусть уходят с корабля - они мешают схватке бесшабашной!! Я спрашиваю вас всех - вы готовы бросить вызов небесам?!
– Богохульство!!
– взвыл страдалец, но в этот момент с контейнеров прозвучал выстрел из чего-то крупнокалиберного, и Кирсан ощутил на лице влажные теплые брызги.
– К черту крыс!
– закричало сразу три или четыре голоса, затем кто-то один спросил: - но что ты предлагаешь делать?
– Какая, нахрен разница, что я предлагаю?!
– крикнул Кирсан, -
Дружный рев стал свидетельством того, что первая его речь удалась как нельзя лучше.
– Мы с тобой!
– проревел викинг в джинсах, его крик подхватили зрители, вначале другие люди в кольчугах, затем к ним присоединились и другие.
Кирсан повернулся к остальным командирам:
– Вы-то что скажете?
– А что тут говорить, - сказал японский офицер, - я тут с тех самых пор, как страна восходящего солнца капитулировала... Давно потерял счет векам. Хочу, чтобы все это закончилось. Мне все равно, как, просто чтобы закончилось.
– Подумаешь, полторы тысячи лет, - отозвался смуглый турок с ятаганом на поясе, - я тут с тех пор, как русские пришли Болгарию освобождать...
– Долгонько, - заметил Кирсан, - что ж ты натворил такого?
– Я? Хе-хе... Как ты думаешь, отчего у болгар по сей день кивок значит 'нет', а мотание головы - 'да'? Приставляешь ятаган к горлу и спрашиваешь, мусульманин он или нет. Если 'нет' - сами себе, идиоты, горло перерезали. Вот с тех пор у них 'нет' и 'да' перепутаны.
Разведчик сжал зубы и напомнил себе, что такие тут все. В краю непрощенных сволочей - только сволочи. И если он не хочет остаться тут до конца времен - придется забыть о личных антипатиях. Цель оправдывает все. Он вновь повернулся к залу.
– В общем, так. Раз мы решили бороться - я изложу вам самое главное. Ваше понимание - ключ к успеху. Святой, которого вы все знаете, подсчитал, что количество божественной силы, которая выделена нашему 'острову', ограничено. Хотите - верьте мне на слово, хотите - он не откажется прочитать вам лекцию.
– Верим, верим, - донеслось из зала, - только как бороться с этой божественной силой, если ее нельзя порубить?
– А мы не будем бороться с ней. Весь этот гребаный мирок - где шатко, где валко, то и дело сбои и ошибки типа вросших в землю зомби. Тому, кто нас сюда запер, не хватает места в аду, не хватает энергии. В мире живых умирают все новые грешники, я не знаю, как наш тюремщик решает эту проблему, но Святой полагает, что отсюда постепенно выпускаются те, кто уже настрадался. Однако многие провели тут века и тысячелетия, и я не собираюсь ждать с моря погоды, как они. Наша задача - внести дестабилизацию в существующий расклад. Вставим палки, куда сможем. Если нам удастся сделать так, чтобы наш 'остров' сожрал энергии свыше лимита - это первый шаг к успеху.
Он прошелся из стороны в сторону, словно лектор в университете, и продолжил:
– Итак, вот наш план. Началась стройка. Мы не знаем, зачем вообще стройки. Мы не знаем, откуда берутся Тени и откуда они. Мы ничего не знаем, и единственный способ узнать - провести разведку боем. Мы пнем посильнее и послушаем, громко ли закричит наш враг. Если громко - значит, повезло и мы попали в пах! Таким образом, мы не можем напрямую ударить по врагу - но мы можем ударить по его слугам. По Теням. Наша задача - атаковать стройку до того, как город будет достроен.