Кредо Хамелеона
Шрифт:
— Там написано — «Нотариус».
— Так зачем же вы тогда морочите мне голову? — он приподнял удивленно бровь. — Учтите, молодые люди, у меня поминутная оплата. И вы уже потратили две минуты моего времени.
— Тогда приступим к делу, — предложил я.
— Разумеется, — нотариус широко улыбнулся и потер руки. — Так какое у вас ко мне дело?
Я не успел ответить, как вдруг, молчавший до этого Его Сиятельство, громко завопил:
— Меня похитили! Вызовите полицию!!!
Глава 12
—
Ну, Крапивин, с*ка, погоди у меня!
— Молодой человек, и что вы так кричите? — нотариус поправил на крючковатом носу очки и укоризненно взглянул на Его Сиятельство. — Вот вы забрали у меня уже три минуты времени и еще совсем ничего мне не заплатили. И что? Разве я кричу — грабеж? Разве я зову полицию?
— Но… я… меня же… — Крапивин запнулся и непонимающе уставился на меня.
«Ну, а как ты хотел» — подмигнул ему я и легонько ткнул локтем в бок, чтобы больше не шалил.
Он, конечно, моего намека не понял. Его Сиятельство сунул руку во внутренний карман пиджака и достал оттуда мобилет. Активировав экран, стал судорожно набирать чей-то номер.
Бл*ть, все время про них забываю!. Я вырвал у Его Сиятельства мобилет из рук и пригрозил кулаком, когда он потянулся вернуть его обратно. Крапивин состроил такое возмущенное лицо, что я уже всерьез намеревался дать поучительную зуботычину, но тут в динамике мобилета послышался шорох. Я поднес трубку к уху.
— Да. Кто это? — спросил незнакомый голос из мобилета.
— Хамелеонов — ответил я на полном автомате.
— Ту-ту-ту — на том конце положили трубку.
Я непонимающе уставился на экран мобилета. Вот и поговорили.
— Молодые люди…
Носатый нотариус достал из небольшого кармашка на своей полосатой жилетке часы на цепочке, щелкнул крышкой и демонстративно посмотрел на циферблат. Захлопнул обратно и спрятал часы в карман
—… вы потратили семь минут моего времени, но так и не удосужились объяснить, какое именно дело привело вас ко мне.
— Простите, мы… — попытался вставить я хоть слово.
— Поймите, я буду только рад, если каждый пришедший сюда клиент будет просто стоять в дверях, а мне будет капать моя копеечка. А, я повторюсь, у меня поминутная тарификация. Но…
Он вздохнул, поправляя темно-синие нарукавники, натянутые на руки, поверх светло серой рубашки.
— Но, увы. Тогда клиенты очень скоро начнут жаловаться и по городу поползут слухи, что Абрам Моисеевич Гольдман кушает свой хлеб зря. А это ведь совсем не так. Я вот уже десять минут пытаюсь выяснить, зачем вы ко мне пришли?
— Как десять? — тут уже Его Сиятельство не выдержал.
— Так что вы хотели? — снова уточнил Абрам Моисеевич. — Если ничего, то с вас тысяча рублей. Оплатите
— Тысяча?! — Крапивин аж задохнулся от возмущения.
— Абрам Моисеевич, я бы хотел оформить войну родов. Ну, или как это называется? — я перехватил инициативу. — А для этого хочу вызвать этого невоспитанного хама, — кивок на Крапивина. — на дуэль.
— Что вы говорите, война родов? — у Гольдмана алчно загорелись глаза, он облизнул пересохшие от волнения губы. — Ну, так с этого и следовало начинать! Присаживайтесь, прошу!
Он выскочил из-за стола, подбежал к нам, стал любезно просить нас присесть в кресла для посетителей.
Росту, Абрам Моисеевич оказался небольшого. Такой, знаете, пухленький коротыш. Он едва доставал мне до груди. Поэтому, когда я занял предложенное мне кресло, наши взгляды оказались примерно на одном уровне.
— Вам очень повезло, молодые люди, — хлопотал вокруг нас нотариус, — как раз сегодня последний день нашей акции.
— Что за акция? — спросили мы одновременно с Крапивиным.
— О! — Абрам Моисеевич на миг остановился, прекратив таскать из секретера папки с каким-то бумагами себе на стол. — Оформление заявки на войну родов, всего лишь за 25% активов проигравшей стороны.
— Что?!! — Его Сиятельство вскочил с кресла, возмущенный названными суммами. — Четверть от активов?! Да вы в своем уме?
Абрам Моисеевич наклонил голову и с укоризной посмотрел на Крапивина поверх своих круглых очков.
— Молодой человек, к чему такой пессимизм? Я же объяснил, что это проигравшей стороны. Или вы настроены проиграть? — он подозрительно прищурился. — Тогда я вынужден буду обратиться в жандармерию. У нас запрещены подставные дуэли.
— Нет, что вы. Я… — растерялся граф.
Нотариус, оглянувшись по сторонам, с загадочным видом подошел к севшему обратно в кресло Крапивину.
— Молодой, человек. Специально на такой случай. Если вы хотите провести заведомо проигрышную дуэль и поддаться противнику, я могу предложить наш специальный тариф — всего 49% от ваших активов, — и зашептал он ему на ухо. — Поверьте, все будет сделано по высшему разряду. Никаких претензий и оспариваний со стороны властей. Комар носу не подточит.
— Что? Нет! — Его Сиятельство встал с кресла, оттолкнув пухлого коротышку. — Я не собираюсь проигрывать. Тем более ему. — Он кивнул на меня и высокомерно задрал нос вверх, скрестив руки на груди.
— Тогда, тем более, вам не о чем беспокоиться, — поспешил заверить его Гольдман. — Четверть от активов проигравшего рода — это лучшее предложение на сегодня. Кстати, — он бросил взгляд на часы. — уже пятнадцать минут. Давайте принимать решение?
А я сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и наблюдал за всем этим спектаклем. И был, честно говоря, восхищен деловой хваткой Гольдмана.