Крепче цепей
Шрифт:
Выступление в роли Прерогата придало новый смысл его жизни.
— Может быть, сделаем перерыв? Я бы выпил кафа — или даже кофе, если мы сумеет его раздобыть, — сказал Омилов.
Мандериан, кивнув, заметил:
— Вийя идет сюда.
В этот самый момент огни транстуба уведомили о прибытии капсулы, и люк открылся. Женщина вышла и обвела черными глазами ангар, прежде чем остановить их на обоих мужчинах.
— Капитан Вийя, — произнес Омилов, не спрашивая о причине столь внезапного и позднего визита. — Я так и думал, что вы захотите проследить за
Она кивнула, окинула черным взором Мандериана, держась холодно и слегка настороженно, и поднялась по трапу на свой корабль.
Мандериан с тщательно скрываемым юмором подумал, что завтра по должарскому календарю Каруш-на Рахали, Звездный Прилив Продолжения Рода. Система Должара далеко отсюда, но символическое притяжение ее четырех лун у должарианцев в крови; ему самому понадобилось двадцать лет, чтобы перестать подсознательно высчитывать следующий срок. «Она знает, — подумал он, стараясь как можно лучше спрятать свои мысли, — и ей ненавистно это знание».
Он до сих пор не мог определить диапазон ее пси-способностей, но знал, что они очень велики. Возможно, она хочет провести ночь на своем корабле из-за его удаленности от спальных помещений.
— Ну что, гностор, пойдемте пить каф? — предложил он.
Омилов, склонившийся над поддоном, выпрямился и вздохнул.
— Да-да.
Они пошли к транстубу, и Мандериану вновь показалось, что у него за плечами кто-то есть. Он не сразу узнал ауру, а когда узнал, удивился.
Но он не стал оглядываться и благоразумно промолчал, садясь вместе с Омиловым в капсулу.
Ангар был совершенно пуст, когда Вийя почувствовала присутствие Брендона. Он вышел из мрака на дальнем конце — вероятно, через служебный вход, которым иногда пользовались механики.
Она ждала, стоя наверху у трапа. Они еще не говорили друг с другом после своего свидания в доме Тате Каги на оси вращения Ареса. Старый Профет, продержав ее у себя еще несколько часов, рассказал ей о том, что произошло в кабинете Найберга, и незаметно препроводил ее обратно в Пятый блок.
На фоне обморока эйя и прочих событий, как шоком поразивших станцию, ее отсутствие никому не бросилось в глаза. А четыре часа спустя к ней пришел сам Омилов со своим поразительным предложением.
Брендон подошел к трапу, остановился, глядя на нее, и усмехнулся:
— Разрешите подняться на борт, капитан?
Юмор в рудниках материкового Должара сводился к издевательству над своими врагами. Шутить ее научил Маркхем — руководствуясь брендоновским чувством юмора.
— Нет, — сказала она. — Тебе придется прокладывать дорогу бластером.
Его глаз заискрились смехом, и она окунулась в его эмоциональный спектр, словно в пруд посреди жаркого дня.
— Смертельный поединок, — сказал он, не спеша поднимаясь по трапу. — Скоростные кремовые пирожные на сорока шагах.
Воспоминание о его вдохновенном сражении с солдатами Эсабиана в подвальных кухнях Малого Дворца вызвало у нее улыбку.
— Хотела бы я знать, как тарканцы потом
— Барродах, конечно, соврал что-нибудь. Сказал, что против них применили секретное панархистское оружие. И теперь целые команды экспертов пытаются воспроизвести это оружие на случай, если мы вздумаем отбить планету.
— Придется вам тогда разработать противокремовые щиты, — сказала она, постукивая стилусом по планшетке, оставленной ей Омиловым.
Они прошли в рекреацию «Телварны», и Брендон включил пищевой пульт.
— М-м, — сказал он, изучая меню. — Новый статус Себастьяна творит чудеса: тут значится настоящий кофе.
— Скорее, твой статус.
— Тогда я воспользуюсь им и закажу. С щедрой порцией монтрозовского бренди. Хочешь?
— Нет, — ответила она, быстро водя стилусом. Кофейный аромат наполнил комнату.
Брендон развалился в одном из кресел, держа кружку обеими руками.
— Первая передышка за все это время.
— Все совещаетесь?
— Если бы. — Криво усмехнулся он. — Инспекции, экскурсии, торжественные обеды и снова инспекции. Стараются меня занять, чтобы я не замечал пробелов.
— Я думала, капитан Нг на твоей стороне.
— Так и есть. Поэтому я старательно делаю вид, что не замечаю пробелов. — Он усмехнулся, приглашая ее разделить его шутку.
— Не понимаю.
— Мой статус — это сплошная головная боль. Нг, Найберг, весь Арес, даже Эсабиан знают, кто я такой, но для ДатаНета я остаюсь Крисархом Брендоном лит-Аркадом. Чтобы изменить это, надо ввести в систему коды высшего уровня. До тех пор я не имею доступа к определенной информации, и они при всем своем желании не могут мне этот доступ обеспечить. Взять хотя бы Геенну. Допустим, прихожу я на совещание. Они вызывают соответствующий файл, требующий сканирования сетчатки, — и, как только в комнату вхожу я, система отказывается работать.
У Вийи возникло три вопроса — и на два, судя по всему, она могла получить ответ.
— Почему ты тогда не остался на Аресе? Ведь это риск — утвердиться у власти и тут же исчезнуть.
Брендон нахмурился, глядя в кружку.
— Не говоря уже о моем собственном желании, мое отсутствие — лучший подарок, который я мог бы сделать Найбергу. Теперь у него есть четкий приказ, который, хочется верить, отдал бы и мой отец, будь он здесь: собрать Флот и приготовиться к полномасштабной атаке на Пожиратель Солнц. Мое присутствие и мой аномальный статус мешали бы там куда больше, чем здесь. У Ареса теперь есть цель, которая, надеюсь, сплотит его обитателей. Поскольку меня там нет, то и новые приказы, от которых одна путаница, отдавать будет некому — пусть отец поступает по своему усмотрению, когда вернется на Арес.
— Значит, остается одна задача: как подойти к Геенне.
— Ага, так тебе это известно? — усмехнулся он.
Она улыбнулась в ответ.
— Я знаю, что капитан Нг строго наказала персоналу мостика и старшим офицерам держаться от меня подальше. Я стараюсь облегчить им задание тем, что держусь подальше от них.
— Но тем не менее кое-что слышишь.
— Слышу, когда эйя не спят, — пожала плечами она. — Они любопытничают, и им страшно. Но для вашего капитана и ее офицеров я не опасна.