Крепкий орешек Джонс и нарисованный город
Шрифт:
– Это называется Лента, а что вон там? – Лялябет показала на длинную линию сияющих стеклянных небоскрёбов, которая бежала вдалеке слева от них, параллельно Главной улице.
Орешек разложила карту:
– Хм-м-м. Это, видимо, Возвышенность Супергероев.
– Ух ты, как круто! Давайте пойдём туда!
– Эль-Би, у нас важная миссия. Чем скорее мы доберёмся
Трамвай замедлил ход и остановился. Взревели под потолком громкоговорители, и большое жёлтое облачко со словом «КОНЕЧНАЯ» взмыло у детей над головами.
Они вышли из вагона.
– Так. А теперь куда? – спросил Роквелл, прикрывая ладошкой рот.
Орешек посмотрела на Спираль. Отсюда её было видно гораздо лучше: она высилась в конце улицы, а её острый, как лезвие, шпиль терялся высоко в синем небе. По белой конструкции, напоминающей иглу, завивались спиралью множество маленьких чёрных квадратиков. Окна, подумала Орешек. Может быть, папа или мистер М смотрят в одно из них? Вдруг им повезло попасть в камеру с окном.
– Джонатан Хиггинботтом сказал идти прямо к Спирали. Мы уже недалеко. Надеюсь, наш помощник из Сопротивления появится всё-таки раньше, а не позже.
Они двинулись по Главной улице вниз – улица в этом месте сужалась с пяти полос в одном направлении до двух. Тротуары, однако, были по-прежнему запружены пешеходами, и бесконечный поток облачков растекался над ордами говорящих, поражая воображение разнообразием эмоций.
Неожиданно за спиной возникла какая-то суета. Все четверо обернулись и увидели, как из двери маленького магазинчика выстрелило огромное красное колючее облачко. На нём огромными заглавными буквами было написано: «СТОЯТЬ! ВОР!» Вслед за облачком из двери выскочил и его создатель – коренастый человечек в очках-полумесяцах и фиолетовом жилете. Всюду валялось разбитое стекло. Человечек показывал пальцем прямо на ребят.
Через секунду-другую на них выбежала маленькая белка в чёрной маске и полосатой футболке – в передних лапах белка тащила полиэтиленовый мешок, набитый чем-то блестящим. Орешек недолго думая поставила белке подножку. Воришка растянулась на тротуаре, из мешка вылетела золотая тиара, кувыркнулась несколько раз в воздухе и аккуратно приземлилась прямиком на голову Роквелла. Белка, посидев полсекунды на земле, бросила на Орешка сердитый взгляд, тут же вскочила на ноги и растворилась в толпе вместе с мешком.
– Это он! Вот! Мальчик с большими волосами! – вопил ювелир, тыча пальцем в Роквелла. – У него тиара! Держите его!
Роквелл стоял в полнейшем потрясении.
– С большими волосами? Это он обо мне? – повернулся Роквелл к Орешку. – Как грубо!
И в это мгновение из-за угла стремительно вылетела маленькая полицейская машина, в которой сидели четыре очень толстых бульдога в полицейской форме. Машина со скрежетом остановилась у тротуара, и из громкоговорителя у неё на крыше вылетело облачко:
47.
Несколько человек остановились поблизости и уставились на детей.
– Э-э… Орешек… – пробормотал Роквелл. – Что будем делать?
Орешек не раздумывая сунула руку под кардиган и вытащила из патронташа двухдюймовую кисточку и самый тонкий маркер. Толпа, увидев запрещённые принадлежности для рисования, немного сдала назад. С быстротой молнии Орешек нарисовала на тротуаре восемь маленьких кружков – по четыре в два ряда. Потом нарисовала на них толстую чёрную доску – достаточной величины, чтобы на ней уместились стоя трое детей, – и от доски вертикальную линию с перекладиной в форме буквы Т.
– Роквелл, бери Штришка! Запрыгивайте! Держитесь крепче! – скомандовала Орешек, оттолкнулась ногой и пулей рванула по тротуару.
Рисованный самокат оказался на удивление податлив – Орешек с лёгкостью объезжала пешеходов, пусть даже мириады облачков со словами «ОСТОРОЖНО!» и «СМОТРИ НА ДОРОГУ!» загораживали вид. Она обернулась через плечо и увидела полицейскую машину, полную бульдогов. С мигалкой и сиреной, машина вот-вот их настигнет.
– Бесполезно! Они нас поймают! – закричала Орешек. – Делать нечего, надо разбиться!
– Что значит «разбиться»? – воскликнул Роквелл.
– Я хочу сказать, надо разъехаться в разные стороны.
– Орешек, ты, может, забыла, но мы едем на одном самокате. Не помнишь? Сама же нарисовала!
«ЭТО ПОЛИЦИЯ! НЕМЕДЛЕННО ОСТАНОВИТЕСЬ!» Бульдоги ехали уже в нескольких метрах от них.
– Лялябет, сможешь достать из патронташа жёлтый карандаш?
– Н-наверно, – чуть-чуть ослабив одну руку на поясе у Орешка, она запустила другую под кардиган. – Достала!
– Так. А теперь осторожно повернись и сядь. Медленно. Спиной упирайся мне в ноги – для равновесия.
– О’кей. Попробую.
Она повернулась и села.
– Молодец!
Орешек вильнула в сторону, чтобы не наехать на женщину, которая вела на разноцветных поводках несколько миниатюрных лам.
– Осторожно! – завопил Роквелл. – Некоторые собак держат, не забывай!
– Так. А теперь, Эль-Би, возьми карандаш, переверни и сотри кусочек подножки. Прямую линию – ровно посередине.
– Но… самокат же сломается!
– Я на то и надеюсь! – Орешек стремительно проскочила между тигром, одетым в деловой костюм, и женщиной, которая ела сладкую вату. – Роквелл, ты же катаешься на скейтборде?
– Ну, да. Но…
«ОСТАНОВИТЕСЬ, ИЛИ МЫ БУДЕМ СТРЕЛЯТЬ!» Полицейская машина ехала по тротуару уже в пяти метрах позади.
– Давай, Эль-Би! Пора!
Девочка перевернула карандаш и со всей силы провела ластиком прямую линию ровно посередине подножки. Самокат разделился надвое.