Крепость демона 1
Шрифт:
В магазине украшений я сделала выбор довольно быстро, чему Алан бесконечно обрадовался, потому что его свободное время подходило к концу. Он оставил мне четверых охранников, включая двух женщин, довёл до крыла с салонами красоты и сказал делать всё, что моей душе угодно, а потом расплатиться телефоном, что привело меня в короткий шок – я знала, что к телефону можно подключить банковский счёт, но я этого точно не делала. Он улыбнулся так, как будто я давно должна была привыкнуть к тому, что всякая неинтересная рутина в моей жизни теперь делается сама, и ушёл со своими охранниками в сторону станции «Джи-Порта», а я пошла выбирать салон красоты.
В эльфийских салонах я бывала,
***
В салоне меня в очередной раз осыпали комплиментами, сделали массаж, маникюр и маску для лица и декольте, в названии которой было больше пафоса, чем во всём этом торговом центре. Макияж я сделала сама, сотрудницы только инструменты подавали и хвалили. А когда я сама сделала причёску, закрепив её магией, все зрители просто впали в ступор – как я с опозданием поняла, на этой Грани не было магов, Алан мне об этом не сказал.
Закончив с приготовлениями, я позвонила Алану, он за меня искренне обрадовался и сказал идти обратно в «Джи-Порт» и отправляться к нему. По дороге нам попался коридор с зеркальными колоннами, в которых я видела себя в полный рост – сияющая кожа, роскошное платье из переливающейся золотом ткани, новые украшения с бриллиантами и насыщенно-зелёными хризопразами, татуировка Алана, означающая, что я могу ставить подпись гендиректора «Джи-Транса», четыре охранника и сотрудник торгового центра с платформой на колёсиках, везущий мои покупки. Мне никогда не снились сны, но если бы я могла их видеть, я бы решила, что это один из них.
***
Глава 53, открытие стадиона
Из телепорта мы вышли в таком же офисе «Джи-Порта», только менее роскошном, и над дверью было написано: «Добро пожаловать в БЦ "G&G"», на том же межмировом человеческом.
Прямо из офиса мы спустились в грузовом лифте на подземную парковку, где нас ждал Алан и его охрана, на нём была новая рубашка того же золотого цвета, что и моё платье, без галстука и без верхних пуговиц, мою Печать было видно очень хорошо. Увидев меня, он так заулыбался, что слов не требовалось, но он всё равно сказал:
– Обалденно выглядишь. Я опасался, что будет странно, но теперь вижу, что только так и надо было, странно было бы то, что мы первым смотрели. Отличная работа. Садись, пора.
Он открыл для меня заднюю дверь большого автомобиля, совсем не такого яркого и дерзкого, как тот, цвета кобры электры, этот выглядел как железный бык, чьё предназначение пахать. Алан сел рядом со мной, на передние сидения сели водитель и охранник. Другие охранники погрузились в такие же машины, все поддерживали связь при помощи маленьких телефонов, крепящихся к уху, все подтвердили готовность и выехали один за другим.
На улице было столько машин, что я удивилась, как они все тут не задохнулись ещё. Их было не просто столько же, сколько обычно лошадиных повозок, их было ровно столько, сколько
«Если отключить светофоры, они все вообще никуда никогда не приедут. Какой ужас.»
Думать о том, что вот это – будущее моей тихой, свежей и зелёной Грани Эль было отвратительно и страшно. В машине воздух был чистым и прохладным, но я чувствовала, что поток воздуха идёт не из окон, а из специальных отверстий в машине.
«А те, у кого нет денег на такую машину, дышат выхлопами и пылью от колёс. Не хотела бы я здесь жить.»
На всякий случай приготовив каркас воздушного щита, я отвернулась от окон и посмотрела на Алана, он смотрел в экран большого телефона, размером с книгу, и листал фотографии каких-то женщин в разных ракурсах. Заметив мой интерес, он коротко посмотрел на меня и сказал:
– Мы платье для вечеринки не купили, и купальник. Это платье, конечно, очень крутое, но у бассейна оно будет странно смотреться, там все будут в примерно таком. Может, сама выберешь?
Он протянул мне телефон, я взяла и пролистала несколько фотографий, платья выглядели как неприличное бельё, которое носят только представительницы древнейшей профессии (по крайней мере, так говорили наставницы в пансионе). Я впервые задумалась о том, что у меня такого белья нет, это было бельё «для женщин», его должны были мне подарить мои замужние подруги или тётушки, если бы моя свадьба проходила так, как положено. Если бы моё приданое собирали месяцами, как должно быть, то в нём нашлось бы то самое бельё, которое принято надевать в первую брачную ночь, красивое и эротичное, которое муж сможет снять с меня легко. Каким образом он будет снимать с меня тот комбинезон, в котором я была сейчас, я слабо представляла, у меня вообще не было в багаже ничего, кроме классического белья «для девушек», которое шилось, исходя из соображений гигиеничности и комфорта, а никак не красоты или, упаси создатель, эротичности. Чтобы его снять, нужно было ослабить три шнуровки, потом наклониться, чтобы снять бретельки, потом снять его целиком, как штаны, я обычно это сидя делала. Ничего привлекательного из этого процесса выжать не получится вообще ни при каких обстоятельствах, даже если бы у меня был опыт в этих делах, которого сейчас нет.
– Принцесса, не отвлекайся, – Алан наклонился ко мне и сказал почти шёпотом: – Ничего не нравится?
– У вас правда это считается одеждой?
– Честное слово, – с мрачноватой улыбкой вздохнул он, – ну попробуй смотреть на это... не знаю, абстрактно. Не как на одежду, а как на картину. Что тебе эстетически понравится, то и бери.
Я опять посмотрела на экран и продолжила листать, эстетически там всё было вполне ничего, особенно пышногрудые и крутобёдрые дамы, всю эту эстетику презентующие, я не могла себя представить на их месте, даже в спальне в полном одиночестве.
В итоге, я пролистала всё трижды, Алан сказал, что мы почти приехали, и пора делать выбор, я ткнула пальцем в самый закрытый вариант – платье в пол из бежевой ткани, сверху накидка из чёрного кружева, тоже в пол, с рукавами и воротником. Алан ничего не сказал, просто кивнул и кому-то позвонил, назвав номер модели и время доставки.
Когда мы подъехали к стадиону, там была такая толпа, что я слышала её шум даже сквозь толстые стёкла машины. Алан осмотрелся и сказал, ободряюще тронув мою руку: