Крепость живых
Шрифт:
– Я писал, – обиженно говорит Вовка.
– Вова, я не упрекаю! Сделал – молодец! Но я записки не видел – значит, и в госпитале не увидят. А срок у наложенного жгута – полчаса-час. Потом руку отрезать придется.
– Глупости это, с бумажками, – встревает Надежда, – пишите на лбу у раненого.
– Во, человек дело говорит! Наконец, последнее. Пятое. Жгут – очень серьезное дело, небезразличное раненым. Поэтому не частите. Чем меньше наложено жгутов, тем лучше.
– Понятно, – отвечает опер. – А как мы узнаем, артериальное это кровотечение или венозное?
– Так артерии идут в глубине конечностей, под прикрытием
– Позвольте, я добавлю, – хмыкает Надежда Николаевна.
– Валяйте!
– Валяю! Все просто: артериальное кровотечение, как молодецкая эякуляция, – стреляет струями, прерывисто, мощно. Из сонной аж на три метра может прыскать. Венозное, как старческое мочеиспускание, – вялая струйка с убогими потугами на пульсацию… Так понятно?
– Понятно…
– Раз понятно, мы с Ильясом сейчас сходим глянем на Знаменку. Доктор с камерой – держитесь сзади, мало ли снять будет что. Остальным – по расписанию боевого дежурства.
Элегантный особняк Знаменка гордо стоит на холме. Глядя на него, Николаич тихонько присвистывает.
– Красиво люди жили. Тут, если все расчистить, загляденье.
– А сейчас как насчет живых?
– Сейчас живых не видать. Зомби вижу. Немного.
– Ну. Уже легче. Я боялся, что у этих тварей тут основная база.
– Да, их гнездо искать придется. Неизвестно, что они там задумали.
– Я бы их гнездо с броней бы искал. Так надежней. Как-то не воодушевляют меня джипы.
– Меня тоже. Но кто ж знал… То есть бандиты должны быть, и первое время их должно быть густо. Однако вот такого не ожидал…
– Я панораму снял. И на приближении тоже.
– Тогда возвращаемся.
И мы возвращаемся.
Пока мы ходили, ребята вытащили из амфибии жратву и термосы и сидят закусывают. Только мастер-сварщик старательно что-то налаживает и колдует над оборудованием. Остальные, обжигаясь, хлебают чай и жуют что бог послал. Я видел, что тащили две коробки – одну от Дарьи, другую с сухпайком на сутки. Сухпай получили от крепости. И Ильяс успел уже отметить, что в этом сухпае все те же хлебцы, мясорастительные консервы, – проще говоря, перловая и гречневая каши с мясом, ну и еще, правда, сахар добавлен. Это НЗ – на всякие непредвиденные. От Дарьи же еда куда вкуснее – немножко уже подчерствевшие хлеб и булка, что для многих обитателей крепости уже лакомство, масло, плавленый сыр в коробочках, вакуумные упаковки с ветчиной, несколько банок с пресервами, в основном селедкой. Привет от мини-супермаркета, в который уже черт знает как давно мы ходили с Сергеем…
Семен Семеныч орудует ложкой и вилкой. Я с чего-то взял, что он голый и босый, совершенно упустив тот момент, что вот он – его джип. А у охотника в джипе много чего откопать можно, не только ложку-вилку.
Жалею, что Дарья не видит, как он ест. Нормальной женщине вкусно и со смаком жрущий ее стряпню мужчина тож доставляет удовольствие. Одним видом. Видно, что Семен Семеныч знает толк в житейских радостях. И ест с аппетитом. Тоже наш человек – «бергинизатор».
Присоединяемся. Этакий пикничок получился. Жаль только, что совсем недалеко такое, что даже мне вспоминать неохота, чтоб аппетит не портить.
– Мужики, а горяченького спроворить не получится? «Роллтона» какого или еще что? –
– Вот кашу, например, можно подогреть. Пойдет?
– Конечно, пойдет. Паяльная лампа есть в хозяйстве?
– Лампы нет, сварка есть.
– Отлично. А где банка?
– Держи.
Радует, что, получив банку, Михин отец тут же ее вскрывает. Дурни, взявшиеся разогревать неоткрытые банки, получают массу удовольствия, когда консервы начинают рваться в костре с энтузиазмом ручных гранат…
Потом он отправляется к сварщику, несколько минут они колдуют вдвоем, и Михин батя возвращается с шипящей и аппетитно пахнущей жестянкой, в которой пузырится гречка с тушенкой.
– Не подумайте, что жалею, но вы особенно не наедайтесь в один присест. Все ж таки постились несколько дней.
Семен Семеныч смотрит на Надежду с жалостью:
– Милая девушка, я отлично все понимаю, спасибо. Только это для меня не обед, это так, легкая закусь. Не хотите каши? Горячая, с поджаркой!
– Не откажусь.
И мне кажется, что Железная Надя, как ее втихомолку окрестил смешливый Серега, разрумянилась сильнее, должно быть от этого непривычного «милая девушка» и ласкового тона. Мужики-то к ней клеились, поскольку, судя по всему, она служила в военном коллективе, а вот у Семена Семеновича все получилось очень по-домашнему.
Сварщик тем временем уже освоился, выдернул Вовку в ассистенты и начал с бесхозного милицейского УАЗа.
– Не нравится мне, что у нас ментовоз, – допив свою кружку и выскоблив ложкой нерастворившийся сахар со дна, говорит Дима-опер.
– С чего это? – недоуменно спрашивает Серега.
– С того, что на перекрестке были двое в ментовской форме. Причем очень похоже, что они были ментами и раньше. Арсенал весь эмвэдэшный. По своим они огонь открыли моментально – видели же и Миху в форме, и водила на УАЗе этом тоже не в гражданке был. И неизвестно где эта шелупонь еще шарилась. Вот и выходит, если с ними встретимся, огонь они откроют без соплей. Если встретимся с теми, кого они обидели, нас могут не за тех принять… Короче, ситуация хреновая, – отмечает Николаич.
– Мальчишка на колу свеженину жрал – на нас даже не посмотрел. Значит, морфов они вполне могут откормить, – вливаю и я порцию яда.
– И мы не знаем, где у них база. Припремся на ремзавод – здравствуйте, посрамши…
– Мы морская пехота и должны выполнить свой долг! – цитирует Саша. – На самом деле не все так худо.
– И почему это?
– Оружие у них хуже, чем у нас. Сугубо для помещений. У десяти человек ни одного серьезного ствола.
– У девяти.
– Нехай у девяти. Броников ни на одном нет. Все без касок. Действовали тупо, как нигга-гангста [44] какая-то. Чего стрелять-то было сразу? Вы бы остановились?
44
Ниггер-гангстер – устойчивое обозначание в американском негритянском сленге этакого крутого черного бандита. Самоназвание негритянской гопоты, считающей себя крутыми мафиози. Пикантно, что широко употребляемое самими неграми слово «ниггер» считается чудовищным расовым преступлением, если его употребит белый американец.