Крепостной шпион
Шрифт:
— Коли меня дворовая девка одолела, то теперь я дворянку за волосы потаскать желаю!
— Хорошо! Хорошо! — обрадовался Бурса. — Согласен, исполню! А где же наша кошечка? — вдруг поворачиваясь, спросил он. — Почему её не вижу?
Нюрка пряталась в другом конце стола, боялась показать своё испорченное кошачьими когтями лицо. Но тотчас, как её потребовали, нагнулась к свече. Щёку девушки пересекала от края губы почти до глаза длинная ужасная царапина.
— Тута я, барин.
— Вот что, моя радость, —
«Радуешься, подлюга! Порадуйся, порадуйся! — наблюдая всё также с бокалом в руке за удалившимися в темноту англичанами, возглавляемыми порванной девкой, злобно подумал Растегаев. — Как б ты знал, что выиграл, то, наверное, уж огорчился бы! Девка ему фехтовальщица понутру пришлась, паяц. Ну посмотрим, как ты завтра запоёшь».
Но Михаил Львович Растегаев ошибся, приписывая возбуждение Бурсы выигрышу. На самом деле Ивана Кузьмича сжигала изнутри совсем иная мысль. Он желал крови телохранителя своего, Прохора. Развлекаясь с девками и напиваясь до икоты шипучим вином, Бурса всё время прокручивал в голове варианты изощрённой казни над мужиком, пообещавший какой-то бабе убить его — хозяина.
Вскоре принесли на руках Анну Владиславовну. Она была бледна, но старалась не показать своей слабости. Перед беседкой она соскочила с рук англичан и даже легонько оттолкнула, пытавшуюся ей подсобить, девку. Вошла в беседку с поднятой головой, присела, взяла бокал.
— Звали? — спросила она, чуть-чуть повернув голову в сторону Бурсы.
— Звал.
Бурса опять, как перед поединком, дважды хлопну в ладоши и доложил, обращаясь к Аглае:
— Ишь, обещал исполнить и исполню. Вот тебе дворянка. Дери за что хочешь, убей, если захочешь.
— Сил нет за волосы таскать, — отозвалась усталая Аглая. — Пусть она мне лучше руки целует.
— Что?!. — воскликнула Анна.
— Целуй!
— Целуй! Целуй! Целуй!.. — раскачиваясь вокруг с поднятыми высоко зажжёнными свечами, запричитали нараспев девки. — Целуй, целуй!
Пистолетный выстрел раздался так близко от беседки, что у всех не надолго заложило уши. Голова Анны ещё кружилась, и склонясь к тонкой сильной руке Аглаи она не сразу разобрала шёпот девушки:
— Анна Владиславовна, — прошептала Аглая. Голос, который за общим шумом никто бы не смог уловить кроме самой Анны. — Я здесь, чтобы выручить Вас, но не получилось, видите, у меня ничего. С такой раной я только обуза. Растегаеву дядюшкой Вашим обещаны хорошие деньги, он поможет. Попробуйте без меня убежать. Вы должны сделать это не позже, чем завтра ночью. Потом поздно будет.
Иван Кузьмич поймал движение женских губ, но не уловил ни слова. Он хотел незаметно приблизиться,
— Ну! — рявкнул Бурса. — Говори!
Микешка наклонился к Бурсе и зашептал ему в самое ухо:
— Доложили, что на ступеньках подле бельевой нашли Зябликова. Игнатий Петрович пьян, тяжело ранен, но всё ещё жив и даже прибывает сейчас в сознании. Требует Вас, хозяин, к себе. Хочет сообщить что-то чрезвычайно важное.
Комнаты своей у гусара никогда не было, но жить в длинном холодном бараке вместе с другими наёмниками Игнатий Петрович не пожелал. Он ютился в пакгаузе. Здесь, против правил, у него были оборудованы топчаны и маленький походный столик на откидной ножке. Зябликов говорил, что это ему нравится.
— Когда проснёшься, то запах пороха крепкий — лучше любого кофею в постелю, — объяснял он. — С чихом просыпаться — здоровью какая польза.
Лакей нашёл раненого, истекающего кровью гусара, на лестнице подле бельевой комнаты. По приказу старшего камердинера Зябликова перенесли на руках в оружейную и уложили на его топчане.
Игнатий Петрович, в основном, был без сознания, но иногда приходил в себя и материл всех кто оказывался рядом. Он беспрерывно требовал к себе хозяина. Утверждал, что открыл ужасную тайну и знает кто в доме предатель. Его перевязали, положив на раны целебную глину, дали выпить ещё водки, и гусар затих, лёжа на спине.
Когда Бурса подошёл Зябликов не двигался, хоть грудь его сильно поднималась во сне. Бурса потряс раненного за плечо, попробовал разбудить его криком, ударил палкой даже, но никакого результата не добился и сразу направился к себе.
«Как он мог узнать о том, что Прохор меня убить собирается?»
Иван Кузьмич сидел уже в своей спальне. После ужина у него сильно стучало в висках, но хмель прошёл и можно было сосредоточить внимание на главном.
«Или просто бредит спьяну гусар. Подрался с кем-нибудь на лестнице, а теперь ему во хмелю шпионы мерещатся».
Забираясь в постель, Иван Кузьмич случайно зацепил рукавом ночной рубашки шнур и отдёрнул руку. Он подумал, что нет никакой уверенности в Прохоре. Вдруг попробует сделать своё дело сразу по первому вызову.
«Если без помощников управлюсь, больше бояться будут. Глупо на своего телохранителя наёмников звать».
Он положил под подушку два заряженных французских пистолета, а под перину засунул саблю. Иван Кузьмич не хотел сразу убивать Прохора. Какое удовольствие мертвеца на дыбе крутить, но твёрдо решил управиться своими силами. Выждав ещё некоторое время, наклонился и задул свечу.
Прошёл, наверное, час. Иван Кузьмич стал уже засыпать когда со стороны послышался шорох и голос Татьяны проговорил шёпотом: