Крест и корона
Шрифт:
— Вроде как принес ее мне в тот день, когда приехали эти люди из Рочестера, сестра Джоанна. — Она понизила голос. — Да, точно. Ему в то утро велели охранять комнату, где лежало мертвое тело лорда Честера.
Я помотала головой. Разумеется, дети Вестерли не имели никакого отношения к смерти лорда Честера. Мне стало не по себе, когда эта кукла невольно навела меня на мысль, что таинственное исчезновение ребятишек каким-то образом связано с этим страшным злодеянием. Я слышала, что на следующий день после того, как увезли брата Эдмунда, в монастырь прибыл глава семейства Вестерли: он хотел забрать тело жены и выразил недовольство тем, что ее уже
Бульон закипел и захлюпал у меня за спиной. Кухарка отлила немного в миску, и я понесла ее на подносе в лазарет.
Эта случайно найденная кукла не давала мне покоя. Поначалу я не могла понять, какая тут может быть связь. Я сидела у постели безучастной сестры Винифред, собираясь покормить ее, когда меня вдруг осенило.
— А что, если они что-то видели? — спросила я вслух.
Сестра Рейчел, отмерявшая какие-то лечебные снадобья, подпрыгнула на месте. Алая жидкость пролилась на стол.
— Сестра Джоанна, смотрите, что вы наделали! — брюзгливо сказала она. — Что вы такое говорите? Кто видел и что?
— Вы не могли бы покормить сестру Винифред? — Я поспешила к двери. — Извините, но это очень важно.
Не дожидаясь ответа, я понеслась назад на кухню и уговорила кухарку дать мне на время куклу.
Стоял промозглый ноябрьский день, но я, не обращая ни на что внимания, без плаща побежала к конюшне. Впервые за несколько недель я действовала осмысленно. После того как увели брата Эдмунда, я чувствовала себя усталой, сломленной и почти все время посвящала уходу за чахнущей сестрой Винифред. Я не узнала о короне Этельстана ничего нового, а с той жуткой ночи, когда дыхание монастыря напугало меня, больше ни разу не ощущала ее мистической силы. Признаться, я пребывала в отчаянии, чувствуя, что никогда не найду этой реликвии и не узнаю имени истинного убийцы лорда Честера. Мой отец обречен до конца дней своих оставаться в Тауэре.
Но сейчас мысль о том, что можно узнать что-то полезное для монастыря, придала мне сил: ноги мои так и порхали над влажной, холодной землей.
Джон выгребал из конюшни грязную солому. Мои вопросы явно насторожили его.
— Зачем вам знать, где я ее нашел? — спросил он. — Какое значение может иметь тряпичная кукла?
— Пожалуйста, вспомните, — умоляющим голосом проговорила я.
Избегая встречаться со мной взглядом, конюх пробормотал:
— Не помню я ничего, это ведь когда было.
— Джон, послушайте. Я понимаю, это звучит глупо, но на самом деле кукла чрезвычайно важна.
— Для кого важна?
— Для всех нас, для Дартфордского монастыря, но особенно — для брата Эдмунда.
Конюх отложил вилы.
— Брат Эдмунд вправил мне руку, — вспомнил он. — А еще упросил привратника не увольнять меня. Клянусь Девой Марией, я все сделаю для него!
— Тогда вспомните точно, где и когда вы нашли куклу.
— Хорошо, сестра. В то утро привратник приказал мне и Гарри, который работает на монастырской ферме, стоять на страже перед гостевой комнатой, чтобы никто не увидал труп лорда. И вот смотрю я: в конце коридора белеет что-то маленькое. Подошел поближе — кукла. Видать, кто-то ее потерял.
— А вам это не показалось странным, Джон? — спросила я.
— Что именно, сестра?
— То, что вечером куклы там не было, а утром она появилась.
Конюх пожал плечами:
— Я решил, что горничные ее просто не заметили. Я не хотел, чтобы у кого-то из-за такой ерунды были неприятности. Тем паче что как раз в тот день приехали эти люди из Рочестера. Все и так их побаивались.
Я набрала в грудь побольше воздуха:
— Не думаю, что дело было именно так, Джон.
Он с искренним недоумением посмотрел на меня:
— Что вы имеете в виду, сестра?
— Вы знаете, как найти дом Вестерли? — спросила я.
— Конечно. Я ведь местный, всю жизнь здесь прожил.
— А с главой семейства знакомы?
Он поморщился:
— Мне доводилось пару раз общаться со Стивеном Вестерли. Ох и тяжелый же человек, доложу я вам!
Я возбужденно похлопала его по руке:
— Джон, приготовьте двух лошадей. Я ненадолго зайду в монастырь, а потом вместе поедем к Вестерли.
33
Когда я вбежала в зал капитула, все сестры уже собрались. Они сидели на каменных скамьях, опустив головы. На кафедре сестра Рейчел заканчивала чтение из мартиролога. [29]
Настоятельница и стоявшая рядом с кафедрой сестра Элеонора — ее преданный циркатор — одновременно повернулись и посмотрели на меня.
— Простите меня, настоятельница, — проговорила я, переводя дыхание. — Но случилось нечто очень важное. Я думаю, вполне возможно…
29
Мартиролог — список признанных церковью мучеников.
— Займите свое место рядом с сестрой Кристиной, — оборвала меня она.
— Но мне необходимо срочно сообщить вам…
— Молчать! — Громкий голос настоятельницы гулким эхом отдался от стен.
Я села рядом с сестрой Кристиной. Она увидела тряпичную куклу, которую я все еще держала в руках, и недоуменно покачала головой, словно я была не в себе, как и сестра Винифред.
Настоятельница сделала движение рукой в сторону сестры Элеоноры.
— Вы можете начинать, — сказала она.
Сестра Элеонора принялась зачитывать список нарушений, совершенных в монастыре. Одна сестра была замечена в том, что улыбалась на полуночной службе: она явно думала о чем-то постороннем, когда должна была петь псалмы. Другая сестра проспала ночную службу, третья пренебрегала своими обязанностями по уборке, проводя больше времени за учебой. Наказание назначалось настоятельницей и смиренно принималось нарушительницами.
Все это казалось мне каким-то нереальным. Я знала, что жизнь в нашем монастыре покоится на правилах, созданных много веков назад мужчинами и женщинами, гораздо более благочестивыми и мудрыми, чем я. И любая обитель всегда держалась на строгом соблюдении этих правил. Но мы жили во времена, когда это одно не могло спасти нас от уничтожения. Неужели никто, кроме меня, не понимал этого?