Крест командора (Мальтийская головоломка)

Александрова Наталья Николаевна

– А в том, мужчина, чтобы, во-первых, совместно проживать на одной жилплощади, во-вторых, совместно вести хозяйство, то есть муж должен каждый месяц всю зарплату отдавать, и в-третьих, чтобы по воскресеньям вместе в магазин за покупками ходить!

Выдав свою гениальную формулировку, Анжела немного помолчала, чтобы Сидоров мог вполне осознать ее глубину, а затем приступила к пояснениям:

– Насчет жилплощади и совместного хозяйства мне Леонид Михалыч сказал. Он адвокатом был, хорошо в таких делах разбирался. И сам хороший мужчина был, только пил сильно. Потом его из адвокатов

уволили, потому что все завистники, и он к нам в магазин пошел, грузчиком. А насчет того, чтобы по воскресеньям за покупками, я сама определила, на собственном большом жизненном опыте. Если живут муж с женой, то какой бы он ни был – хоть пьющий, хоть завалящий, хоть вовсе припадочный, – она его в воскресенье отмоет, причешет, переоденет во все чистое, сумки в руки – и вдвоем по магазинам, чтобы все видели, что у нее – семья!

Вдруг дверь комнаты приоткрылась, в щелку просунулась чумазая Генкина физиономия.

– Тебе чего? – строго осведомилась Анжела. – Я же тебе велела гулять! Не видишь – мы разговариваем!

– Мам, дай двадцать четыре рубля, – проговорил Гена, хлопая глазами.

– Зачем тебе такие деньги?

Гена ничего не ответил, только громко хлюпнул носом.

– На десятку… И чтобы я тебя долго искала!

Мальчишка схватил деньги и тут же исчез.

– Так вот я и говорю, – продолжила Анжела с того же самого места, – раз он с ней за покупками не ходил, значит, брак у них был того… эффективный.

– Фиктивный, – опять машинально поправил капитан. Анжела уже начала его утомлять.

– Во-во! Главное дело – откуда у Глашки деньги, чтобы такие хоромы отгрохать? – продолжила женщина, завистливо поглядев в окно на соседский дом.

– И откуда же?

– Известно, откуда! Он ей за этот самый фиктивный брак страшные деньги заплатил!

– Да, но вы знаете, прошло уже столько лет с того времени, как… Николай Васильевич утонул, а у Глафиры Ивановны все еще стоит его фотография. Данный факт говорит не в пользу вашей версии…

– Не знаю никакой версии, ни разу не видала, – перебила его хозяйка, – а только скажу: она нарочно перед всеми выставляется, что замужем была. А только никакой он ей был не муж, одно название…

* * *

Дверной звонок заливался так, будто за дверью кого-то убивали. Причем убивали с крайней жестокостью и особым цинизмом.

Полина бросилась в прихожую, глянула в глазок, вспомнив предупреждение капитана Сидорова…

Перед дверью маячило искаженное линзой женское лицо. Лицо было багровым, широким, с насупленными бровями и грозной складкой над переносицей.

– Только не это! – простонала Полина.

Первой мыслью было, что она залила соседку снизу, Беатрису Львовну.

Беатрису Львовну боялись все жильцы дома, включая двухметрового и стокилограммового Виталю, владельца двух питбулей и огромного черного джипа. Даже Виталины питбули, встречая суровую тетку в подъезде, трусливо жались к ногам хозяина и поджимали хвосты.

«Может, не открывать?» – в смятении подумала Полина и сделала несколько крадущихся шагов в сторону, но звонок залился с такой силой, что она шарахнулась назад.

– Сейчас,

Беатриса Львовна… – испуганно пробормотала Полина, торопливо открывая замок.

Когда дверь распахнулась, она поняла свою ошибку, но исправлять ее было уже поздно. Перед ней стояла вовсе не страшная соседка, а какая-то совершенно незнакомая женщина. Впрочем, в незнакомке было что-то общее с грозой подъезда.

– Вы кто? – растерянно проговорила Полина, пытаясь загородить собой дверь.

Впрочем, это было так же нереально, как остановить своим телом снежную лавину или толпу пассажиров метро в час пик.

Незнакомка оттолкнула Полину объемистым бюстом, втиснулась в прихожую и поставила на захваченную территорию два огромных ярко-красных чемодана. Собственно, красными у нее были не только чемоданы – мадам была облачена в облегающую красную куртку с капюшоном и бордовые брюки, заправленные в красные лакированные сапоги. Но самым заметным, самым впечатляющим в ней было багровое, буквально полыхающее лицо, полное праведного гнева.

– Да что ж такое… – пробормотала Полина, не получив ответа на первый вопрос и безуспешно пытаясь защитить свой дом от вторжения. – Кто вы такая? Куда вы лезете? Вы ошиблись квартирой!

– Кто я такая? – проревела незнакомка голосом простуженной медведицы. – Вот интересная история! Я ошиблась? Как раз это ты, мразь недокормленная, по ошибке на свет родилась! И я эту ошибку незамедлительно исправлю! Она меня еще спрашивает, кто я такая… Квартирой я, видите ли, ошиблась… Ну и дела! Я-то не ошиблась, пришла в свою собственную квартиру!

– Господи… – застонала Полина. – Какой-то сумасшедший дом! Я сейчас вызову полицию…

– Вызывай! – рявкнула ужасная незнакомка. – И правильно! Тебе полиция быстренько объяснит, кто такая я и кто такая ты! И чтобы ты сей же момент отсюда выметалась!

– Что же это творится? – бормотала Полина, оглядываясь по сторонам, словно надеясь, что собственная квартира придет ей на помощь. Говорят же, что дома и стены помогают… Стены, однако, трусливо безмолвствовали.

Полина даже подумала, не вызвать ли в самом деле полицию, но при одной мысли о правоохранительных органах ладони у нее вспотели, а сердце трусливо заколотилось. Полицию она боялась до судорог, до дрожи в коленках… боялась с тех самых пор…

– Сей же момент выметайся! – громогласно повторила незнакомка и для большей убедительности топнула ногой, отчего жалобно звякнула люстра в гостиной.

Полина прикрыла глаза. Все происходящее казалось ей тяжелым бредом. Ничего подобного просто не могло происходить в действительности! Сейчас она проснется, и все встанет на свои места…

Однако, когда она снова открыла глаза, кошмарная красномордая незнакомка была на прежнем месте. Больше того, она как будто даже увеличилась в размерах и теперь занимала значительную часть просторной прихожей.

– Да кто вы такая?! – воскликнула Полина. – Откуда вы взялись на мою голову?

– Она еще спрашивает! – ревела незнакомка пароходной сиреной. – Да будет тебе известно, что я – законная супруга Николая Васильевича, а ты – самозванка и мошенница! И по тебе нары тюремные плачут!