Крест в законе

Седов Б. К.

Было на самом деле или не было, не суть важно. Там, в Тбилиси, настоящая война шла. А он отца с сыном пристрелил, когда в их доме два автомата обнаружил.

Говорили, что эти стволы он им сам и подбросил. Врали, конечно. Не такой Шабанов человек, чтобы оружием разбрасываться. Воспитание не то.

Второй раз в Чечне Шабанова подставили. Обвинили в торговле оружием. Сволочи! Ни при чем был подполковник.

Да, сопровождал эшелон с боеприпасами из Ростова в Грозный. Да, передал его чеченцам. Так опять же -

по приказу! Не в свои же карманы деньги складывал!

Наградить должны были за то, что такую рискованную операцию провернул, а не под суд отдавать.

Хорошо еще, что генерал вступился, «развалил» дело военному прокурору.

Или взять, скажем, майора Томковича. Простой белорусский парень. Служил в Минском управлении заместителем начальника шифровального отдела. Набрался мужества, выкрал совершенно секретные документы и явился с ними в Москву. Таким образом доверие российских спецслужб снискал. Должность приличную получил, квартиру в Москве. И правильно сделал. Должны же на Лубянке знать, чего там белорусские братья по оружию за их спиной затевают!

Белорусы его, правда, заочно к смертной казни приговорили. А наши им ответили: будете выпендриваться, мы вам вместо природного газа по трубе хлорпикрин пустим. Подействовало. Отстали. Сделали вид, что вообще ни о каком Томковиче слыхом не слыхивали.

Жена Томковича с двумя детьми не захотела уезжать из Минска. Дура! Еще и предателем мужа назвала, выступая в прямом эфире государственного белорусского телевидения. Нет, бабы, они все чокнутые. Жила бы сейчас тихо-мирно в Москве. Так нет же, независимость страны Бульбонии ее волнует больше, чем родной супруг!

Да о любом парне, что летели сейчас вместе с Коноваловым на задание, можно часами рассказывать. Каждый индивидуален, каждый по-своему знаменит. Не то что эта Рубинова, мать ее…

Набрав нужную высоту, военно-транспортный вертолет взял курс на северо-запад.

Настя уже не дышала, так и оставалась лежать на давно не метеном дощатом полу рядом с обломками табурета. Тут же находился Таганцев. Женька Усольцев и Сергей Лопатин тоже подошли ближе.

–  Кто ударил?
– сурово спросил Андрей, поднимая воспаленные глаза на товарищей.

Оба они молчали.

–  Я спрашиваю: кто ее ударил?!
– яростно проговорил он, разделяя каждое слово по слогам.

–  Ну, я, - тихо произнес Усольцев.

–  Идиот!
– выругался Таганцев.
– Баран недоделанный! Что ты натворил?!

–  Нет, нормально, бригадир, да?!
– обиженно и горячо заговорил Усольцев.
– Было бы лучше, если бы она нас тут всех положила, да?! Ты чего вообще несешь?! Ты с каких болтов на своих пацанов наехал?! Да мы вообще тут в этом говне из-за тебя болтаемся!

–  Рассол!
– прикрикнул на Усольцева Лопатин.
– Ты базар фильтруй! А то раздухарился не по делу.

–  А чего фильтровать-то?!
–

не унимался молодой и вспыльчивый Усольцев.
– Эта коза нас всех тут перевязала зачем-то, а мне - базар фильтровать?! Ты, может, с ней заодно, Таганка?! Колись давай!

Вот последние слова он произнес напрасно. Таганка побагровел.

–  Ты кто такой, сынок, чтобы я перед тобой ответ держал, в натуре?!
– и медленно пошел на пацана, сжимая свои здоровые кулачищи.
– Щенок ты мокрый! Сявка дешевая! На кого ты, сучонок, пасть свою разинул?! Да я ж тебя сейчас зубами загрызу!

–  Эй, ты чего?
– опасливо начал отступать к дальней стене Усольцев.
– Братуха, не надо! Тормози! Я погорячился!

–  Вот и заткни хайло!
– довольно грубо крикнул ему Лопатин из-за спины Таганцева.
– Андрей! Погоди!
– окликнул тут же бригадира.
– Она жива!

Настя действительно стала подавать признаки жизни. Кровь, правда, сильно залила ее лицо и волосы. Веки с трудом разлеплялись. Но плотно сжатые губы разомкнулись, небольшие ноздри чуть дернулись в едва уловимом движении. Она даже шевельнула рукой.

–  Настя!
– крикнул Андрей и, моментально позабыв об Усольцеве, тут же оказался возле нее.
– Настюша, очнись!

Наконец она открыла глаза. Андрей, едва касаясь, провел ладонью по ее щеке, улыбнулся.

–  Ну, жива? Вот и хорошо.

–  Что ты сделаешь со мной?
– спросила она.

–  Как всегда - ничего, - ответил он.
– Я уже начинаю привыкать не реагировать на твои пакости. Оставайся здесь. А мы уходим. Быстро собирайтесь!
– Повернулся он к Лопатину и Усольцеву.

В первую очередь братва проверила оружие и рассовала по карманам боеприпасы.

–  С этим как поступить?
– спросил Сергей Лопатин, взглянув на кучу бумаг, которые они по глупости своей сначала приняли за деньги.

–  Оставь, - распорядился Таганцев.
– Мы ими вряд ли сможем воспользоваться.

–  Андрей!
– ослабевшим голосом позвала Настя.

Он посмотрел в ее сторону. Безразлично. Спокойно. Холодно.

–  Торопитесь. С минуты на минуту здесь будет группа захвата.

–  Так, все. В машину!
– скомандовал Таганцев.

Но стоило им выбежать во двор, как в небе появился рокочущий вертолет. Зависнув над поляной неподалеку от избушки, машина медленно раскачивалась на одном месте, удерживая высоту не более шести-семи метров. Садиться летчик опасался, чтобы не угодить в зыбкое болото, которое вполне могло скрываться под травяным покровом. Дверь «вертушки» отворилась, и оттуда выбросили трос.

Таганка знал: на таких тросах на землю спускаются десантники. И в своем предположении не ошибся. Один за другим от борта стали отделяться люди в камуфляже и стеклопластиковых шлемах-полусферах на головах.