Крестная мамочка
Шрифт:
Какие там трудности! Откровенное предательство.
— Лучше поищем плюсы: сегодня я опять смогу прийти.
— Сегодня не получится. Мне надо вернуться в дом Хэлен.
— Обязательно?
Вообще-то нет, но придется, иначе мы не удержимся. Мы уже все перетрогали — лицо, ноги, щеки, руки. Что дальше? Мне вовсе не хотелось, чтобы трудности переросли в непреодолимые препятствия.
— Созвонимся. — Я приготовилась выходить из автобуса.
Бен схватил меня за руку:
— Не уходи! Давай попозже вместе
Я перевела взгляд на его сильные пальцы, обхватившие мое тонкое предплечье. Даже через ткань я чувствовала шершавую ладонь, бугорки пониже обручального кольца. Оно царапало мою нежную кожу.
— Мне пора. Я не была в больнице с тех пор, как мы с Билли рассорились. А я так хочу увидеть Кору.
— Ты же говорила, вы помирились.
Так и есть. После того краткого разговора мы обменивались сердечными СМСками, но это еще не значило, что извиняться перед Билли не придется. Мы обе понимали, что смерть Хэлен важнее ссор, но я не считала, что она оправдывает мою выходку.
— Нет, Бен, — решительно отказалась я. — Пусти, мне пора.
Я нажала кнопку остановки и услышала сигнал в кабине водителя.
— А можно мне с тобой?
Зачем — стеснять Кору и Билли?
— Нет. — Я поцеловала его в кончик носа и вышла.
— Эй, а я-то куда еду? — крикнул он вслед.
— Не на работу, часом?
— Ч-черт, работа… из головы вылетело.
Двери закрылись. Грезы наяву — страшная штука. Как я могла забыть об этом?
С Кингс-роуд я свернула на Фулхэм-роуд. Меня раздирали неистовая радость и уныние. Приближаясь к больнице, я невольно замедлила шаг: здесь не носятся вприпрыжку. Я поднялась в лифте, нажала кнопку селектора на дверях отделения, приготовилась произнести отрепетированную речь, но меня сразу впустили. Дежурная за стойкой с улыбкой указала на дверь палаты. При виде Коры, лежащей на обычной постели, а не в окружении реанимационной аппаратуры, я испытала такое облегчение, что на миг забыла о смерти Хэлен и с радостным воплем кинулась к крестнице. Билли встала, дождалась, пока мы с Корой поздороваемся, а потом раскрыла объятия.
— Какая гостья! Фран говорила, что ты присматриваешь за близнецами, — это правда? Ты привезла их сюда? Ты в порядке?
— Я пришла извиниться, — пробормотала я, уткнувшись ей в плечо. — Лично, не по телефону.
Билли заглянула мне в глаза и обернулась к Коре:
— А если мы с Тессой принесем тебе чего-нибудь вкусненького?
— Хотите поговорить о том, что детям не положено слушать, — так и скажи! — заявила наша мудрая девочка.
— Неправда, — возразила Билли. — Ну, вообще-то правда, но одно другому не мешает.
— Можете остаться, я все равно не слышу.
— Что? — встрепенулась я.
— Да слышит она, просто…
— У меня андроиды, — важно объяснила Кора.
Билли с трудом сдержала улыбку
— У Коры что-то с аденоидами, и слух ухудшился.
— Последствия пневмонии?
— Нет, выяснилось при дополнительных обследованиях. Теперь ясно, почему она витает в облаках. Однако слух у нее избирательный.
Кора протестующе открыла рот.
— Пончиков хочешь? — перехватила инициативу Билли.
Моя крестница радостно закивала.
— Отлично. К пяти вернемся.
В коридоре Билли первым делом предупредила:
— Про Хэлен я ей ничего не говорила.
Я стиснула зубы и кивнула. Мы помолчали. Кора поправлялась, а Хэлен была мертва.
— Прости, Тесса.
— Тебе не за что извиняться. Это я виновата, не знаю, о чем только думала. Я не имела права скандалить.
— Я знаю, как тяжело бывает, когда расстаешься с близким человеком, — произнесла Билли.
— Особенно самым близким, — согласилась я.
— С тех пор как Бен позвонил мне и сказал, что Хэлен тоже погибла, я думаю о Кристофе, о себе и Коре. И о твоих словах.
— И я…
— Дай мне договорить, Тесса.
— Извини.
— Кристоф не заслужил нас с Корой. Хватит с меня этого позорища. Все кончено. Тесса, я ведь думала, что потеряю свою дочь! Она была такая вялая и бледная! Губы посинели, врачи бегали вокруг и кричали. Смотри. — Она приподняла волосы. Я и без того заметила несколько новых седых прядей. Билли постарела лет на десять. — Я буду помнить этот день до конца жизни. Я не имела права допустить, чтобы до такого дошло. Только теперь я поняла, что для меня важнее всего.
Найдя руку Билли, я пожала ее:
— По-моему, мы обе двигались по инерции.
Билли вскинула голову:
— Или не могли сняться с тормоза.
Я кивнула, снова соглашаясь с ней. Верно, хватит давить на тормоз.
Мы прошли мимо палаты, в которой рядами лежали больные дети, и как по команде отвели глаза.
— Я дала бы себя выпотрошить, если бы это помогло Коре, — призналась Билли. — Боль была бы гораздо терпимее той, что мучает меня до сих пор. Вместе со страхом.
Вдвоем мы пристроились на банкетке в коридоре, Билли взяла меня за руку, и мы посидели молча, слушая больничные шумы.
— Кристоф ее не любит, иначе примчался бы. За последние годы я натворила немало глупостей, но он… Отец называется — даже не удосужился позвонить… Не могу поверить, что Хэлен больше нет. Вот так живешь и не знаешь, что ждет тебя за поворотом…
Билли еще раз пожала мои пальцы и отпустила их.
— Я уже решила, — продолжала она. — Когда все кончится, я разрешу тебе подать на Кристофа в суд и потребовать то, что нам причитается. Не больше. Но и не меньше. — Она искоса взглянула на меня. — Впредь я не собираюсь довольствоваться крохами. Жизнь бесценна.