Крестный отец

Пьюзо Марио

Господи, зачем он солгал тогда!

На следующее утро она ушла из его дома — не из-за того, что он совершил, а из-за того, что смог обмануть ее так ужасно. Она взяла с собой сыновей и увезла их в Нью-Гемпшир, к своим родителям, никому не сказав ни слова и, вероятно, не очень осознавая, какую цель преследует.

Майкл все понял лучше ее самой. Он в тот же день позвонил, а потом недели на две оставил ее в покое. Но однажды возле дома семейства Адамсов опять остановился черный лимузин с нью-йоркским номером. За рулем

сидел Том Хейген.

Часы, проведенные ею с Томом, были самые длинные и мучительные в ее жизни. Они не стали беседовать в доме, а отправились на природу, в лесок на окраине ее родного города.

Кей поначалу решила встретить его в штыки. Но роль независимой гордячки не слишком подходила для нее.

— Майкл приказал тебе силой доставить меня? — вскинулась она на Тома. — Что ж он тогда не прислал полную машину ребят, увешанных автоматами? Им было бы проще справиться со мной.

Впервые она увидела, что Том вышел из себя.

— Не дури, Кей, — сказал он резко, — не изображай девицу из подворотни. Вот уж не ожидал такой встречи, я думал о тебе лучше. Пойдем прогуляемся, Кей.

— Пойдем, — согласилась она.

Некоторое время они молча шли между зеленых изгородей. Потом Том Хейген спросил просто:

— Ты чего удрала-то?

Она обернулась к нему, пылая обидой:

— Он убил мужа своей сестры. И обманул меня. Я просила его стать крестным отцом сына Конни. Он предал меня, из-за него я тоже обманщица. Я не могу любить такого человека. И не хочу, чтобы у моих сыновей был такой отец.

— Ты что-то не то говоришь, — сказал Том.

Настал черед Кей выходить из себя.

— Я знаю, что говорю. Он убил мужа Конни. Понимаешь? — она сорвалась на крик. — И обманул меня…

Какое-то время они молча шли по все той же дороге. Наконец Хейген сказал:

— Ну, положим, знать этого ты не можешь, это одни предположения. Но допустим, что это так, — допустим, я говорю, а вовсе не подтверждаю, что ты права. Но если бы это и была правда, я готов привести неопровержимые доказательства, смягчающие вину Майкла.

— Тебе не идет быть адвокатом, Том, — снисходительно парировала его слова Кей. — У тебя нет к этому таланта.

Том улыбнулся:

— Возможно, но ты все-таки выслушай меня. А если Карло действительно продал Санни? Если он не случайно спровоцировал скандал и избил жену, а его напарники прекрасно знали, по какой дороге Санни ездит из Лонг-Бич? Ты не допускаешь, что Карло просто-напросто заплатили за голову Санни? А если все было так, что тогда?

Кей не нашла ответа. Хейген продолжал:

— Дон не нашел в себе сил отомстить за смерть сына. Человек благороднейший, он мучился до конца своих дней, но не мог решиться на то, что должен был сделать. И передавая тяжкую ношу Майклу, дон знал, что тот снимет грех с его души, возьмет вину на себя.

— Но столько времени уже прошло! — со слезами

в голосе сказала Кей. — Все уладилось. Они так хорошо жили. Почему нельзя было простить Карло? Забыть и жить дальше.

Хейген сел прямо в траву под развесистыми ивами, окинул взглядом зеленый и голубой пейзаж вокруг и сказал:

— Если б весь мир был так тих и прекрасен, как здесь, все было бы возможно.

— Майкл теперь не тот человек, за которого я вышла замуж, — проговорила Кей с обидой.

И услышала в ответ веселый смех Хейгена:

— Разумеется, не тот, иначе ты сейчас уже была бы молодой вдовой, а его зарыли бы в землю. И вся любовь.

Кей посмотрела прямо в глаза Тому:

— Ты можешь объяснить все толком, черт вас всех возьми? Можешь хоть раз в жизни поговорить со мной начистоту? Я уже знаю, что Майкл не в состоянии быть откровенным с женой, но ты-то не сицилиец, Том, ты можешь воспринимать женщину как человека и разговаривать на равных?

Некоторое время Том молча сидел на траве. Потом покачал головой в раздумьи.

— Ты как-то неправильно судишь о Майкле. И не можешь понять того, что я пытаюсь тебе внушить. Вот он солгал тебе, и ты готова на стенку кидаться от злости. А разве Майкл не предупреждал, что нельзя расспрашивать его о делах? Тебя злит, что он стал крестным отцом сына Карло. Но ведь ты же заставила его сделать это. Между прочим, по всем правилам он и должен был так поступить — классический прием, чтобы усыпить подозрения, — Хейген мрачновато хмыкнул. — Но он-то не хотел, не соглашался, пока ты не вынудила его. Ну, я достаточно доходчиво объясняю? Ты довольна?

Кей сидела, не поднимая глаз.

— Могу говорить еще доступней. Ты, наверное, не знаешь, что сразу после смерти дона Майкл был приговорен, его собирались убрать. И знаешь, кто предал Майкла? Тессио. Значит, от Тессио необходимо было избавиться. И от Карло тоже, потому что предательства прощать нельзя. Майкл-то мог бы простить их обоих, но люди сами не забывают своего предательства и именно поэтому опасны. Майкл был искренне привязан к Тессио. Он любит сестру. Но он не выполнил бы свой долг по отношению к Семье, к тебе и к твоим детям, ко всем, кто зависит от его силы и власти, если бы отпустил грех предателям. Оставшись в живых, Карло и Тессио постоянно представляли бы угрозу для всех нас.

У Кей по щекам катились слезы, и она их не вытирала.

— Майкл прислал тебя сюда, чтобы ты сказал мне все это? — спросила она.

Хейген посмотрел на нее с нескрываемым удивлением:

— Ты понимаешь, что говоришь, Кей? Конечно, нет. Он послал меня сюда, чтобы я сказал тебе: у тебя будет все, что ты захочешь, и ты можешь жить так, как тебе вздумается, если только ты будешь заботливо воспитывать его детей. Он сказал еще, — Хейген улыбнулся, — что ты — его дон. Но это, конечно, шутка.