Крестоносец. Византия
Шрифт:
Хан, зло усмехнувшись, махнул рукой, и его нукеры подтащили связанного, бледного худого человека, с незаметным лицом, светлокаштановыми волосами и бегающими тёмными глазками.
— Этот… был в вашем войске, — хан пнул связанного сапогом. — Указал моим людям ваше судно, описал вас… Я хотел казнить его мучительной казнью за всё, что случилось, но потом решил отдать вам. Вы, франки, сумеете посчитаться не только с этим ничтожеством, но и с его хозяевами!
О, а вот за это спасибо, Ваше Ханское Высочество! Или Величество? Или Ваше Ханство? Чёрт, как же обращаться к этим восточным властителям? Впрочем, неважно, подарок и правда шикарный! У нас с Роландом, конечно, силёнок маловато наказать родичей Дьюлы и Золтана за подлость, а вот если Людовик и Конрад обратятся к Гёзе с однозначными доказательствами — это другое дело! По факту, мы имеем покушение на двух монархов, один из которых сосед короля
После этого хан со своими и Илга, попрощавшись, запрыгнули в сёдла и удалились к невысоким холмам, где их ждала большая часть ханской дружины. Вскоре все половцы скрылись из виду. А мы поспешно перетащили на судно выкуп и отвели туда же пленника, посадив его в трюм под охрану оруженосцев. Как-то не хочется мне сюрпризов в виде прилетевшей стрелы или болта. Кто знает, может, семейства Неметуйвари и Борши подослали ещё кого-то, чтобы в случае неудачи заставить своего агента замолчать навсегда? Возможно, это паранойя, но лучше, как говорится, перебдеть.
Я приказал Отто сняться с якоря и плыть к судну короля. Подойдя к нему вплотную, мы с Роландом по переброшенному трапу перебрались на палубу королевской барки, и через охрану передали просьбу королю принять нас, по делу, касающемуся заговора против Короны. После такого известия Людовик принял нас без промедления. Мы с Роландом доложили монарху об услышанном от хана, и по приказу короля передали его людям магнатского подсыла. На этот раз почему-то обошлось без наград, хотя я и не в обиде. Людовик тем временем приказал немедленно плыть к судну кайзера, видимо, собираясь вместе с Конрадом разбираться в этом деле, ну а мы, с королевского позволения, вернулись на «Благословение» в надежде отдохнуть.
И снова потянулось путешествие по Дунаю, уже подходившее к концу. Роланд хандрил в каюте, в отличие от Пьера и Ульриха перестав интересоваться путанами в прибрежных деревнях. Похоже, ханская дочка зацепила его сильнее, чем я думал. Я пытался друга утешить, напоминая, что его сын станет наследником хана — то есть кем-то вроде короля, или как минимум герцога. Роланд, вздыхая, задавался вопросом: увидит ли он когда-нибудь сына и его мать? Подозреваю, что второго ему хотелось больше.
Оруженосцы тем временем по моему приказу подсчитали ханский выкуп за Илгу. Не то чтобы я не доверял Тугоркану, но порядок должен быть во всём, а в счёте золота и серебра тем более. Подсчитанные деньги, как было решено ещё после битвы с шайкой Адольфа, когда мы приняли на службу Вима и Пьера, решили поделить на шестерых. Я заикнулся было, что Илгу захватил Роланд, значит и выкуп за неё он должен взять себе и Пьеру с Ульрихом, но дю Шатле и слышать этого не захотел, возразив, что без меня с Эрихом они бы не справились, и не факт, что остались бы в живых (кивнув на поджившую щёку Пьера), а Вим достоин доли, так как отстоял наши пожитки в бою на реке. На это возражений не нашлось, и раздел состоялся.
Всего в каждом из четырёх сундуков было по тысяче монет. По две тысячи золотом и серебром. Щедро нас оценили семейства Неметуйвари и Борши, чтоб их король Гёза покрепче за деликатные места взял! Как я заметил ещё при уплате, и те и другие деньги были в основном в византийской валюте, но нашлось и по сотне сарацинских динаров и дирхемов. Каждому досталось по 483 безанта с одной третью, и по столько же милиарисиев, а также по 16 динаров с двумя третями, и такое же количество дирхемов. Целые суммы мы, от греха подальше, тут же сдали под расписку магистру Тамплиеров. Уж он найдёт способ переправить их в ближайшее отделение тамплиерского «банка». Не раз мы уже видели, как, отделившись от армии, вверх по Дунаю поспешало судно под орденским флагом, не иначе с почтой главы Храмовников. А может быть и не только его. Надо ведь тому же легату Теодвину как то связываться с Папой, информируя о ходе кампании! А неделящийся остаток решили прогулять, устроив пир с участием команды и пана Свиноуха.
Карел с моей подачи и при помощи пройдохи Зденека продолжал обогащать моравскую кухню новыми рецептами. Нет, на охоту мы больше не ездили — вдруг мстительные магнатские семейства из Венгрии заплатили за нас не только Тугоркану?. Другие крестоносцы тоже стали осторожнее после того нападения, не отрываясь от лагеря поодиночке и небольшими отрядами. А больших охот никто не устраивал. Все торопились быстрее добраться до устья Дуная, сесть там на византийские корабли и
Так что на столе оломоуцкого князя регулярно появлялось что-то новенькое и необычное, радуя как самого Оту Детлеба, так и его знатных гостей. Базант на вине (фазан в винном соусе), печена короптев (запечённые куропатки), кахна з оржехи по чинску (утка с орехами по-китайски, которую я назвал просто «уткой с орехами» — откуда обычный рыцарь из Оверни может знать, как готовят в Китае?), куржечи платек (куриные филейки), печена гуса з овощем(гусь запечённый с фруктами), печена кахна(утка запечённая с кнедликами), куржечи кржиделки (куриные крылышки, запечённые с разными соусами). Птицу дополняли блюда из длинноухих, частью выращенных в хозяйстве у деревенских, частью пойманных ими же в силки. Кралик на сметане (кролик в сметанном соусе), заечи постика (паштет из зайцев), заечи гулаш (гулаш из них же). И конечно же, щедрые дары Дуная. Капр на чеснечку (карп запечённый с чесноком), традични смажены капр (традиционный жареный карп, которого я назвал просто «жареным карпом», ибо традиционным ему только предстояло стать), ужены капр з хрженовую омачкою (карп с холодным соусом из хрена), грилована штика з былинковым маслем (щука на гриле с маслом со специями), печены угор з шалвейовым маслем (угорь запечённый с маслом из из шалфея), печены кандат з гоубовою омачкою (судак запечённый с грибным соусом), печены кандат з сыровою омачкою (тоже запечённый судак, но с сырным соусом).
В общем, кулинарная слава пана Свиноуха в армии крестоносцев, грозила затмить мою. Даже кайзер со своими родичами, и наши король и королева с герцогом и герцогиней Бургундскими и другими знатными особами, изволили побывать на пирах у оломоуцкого князя, и остались весьма довольны, тоже осыпав «автора» понравившихся блюд подарками.
Упакован теперь земан был так, что иному барону на зависть. Меня он считал другом и нередко бывал в гостях на нашем судне, хотя ещё чаще общался с Пьером. Двум опытным охотникам было что обсудить, благо они могли неплохо объясниться на смеси немецкого и латыни, не нуждаясь в переводчике. Идею о банкете с нами Карел воспринял с энтузиазмом, и охотно одолжил для готовки Зденека, украсившего столы всем, что успел от меня узнать. Так что даже заглянувшие на огонёк граф Гильом со свитой наелись от пуза и набрались так, что их пришлось подвозить рекой к борту графского судна и перегружать на него в маловразумительном состоянии.
А Дунай тем временем продолжал нести нас к своему устью. Позади остались на византийском берегу крепость Тутракан, Феодорополь (в будущем Силистра, а в прошлом Дестр или Доростол), некогда бывший столицей Болгарии, и известный в истории храбрыми, но не слишком удачными битвами русского князя Святослава Игоревича с византийцами более полутора веков назад. Вичина или Битцина по-византийски — крепость на острове, когда-то резиденция правителей Болгарии и главная база их флота, хотя и византийский флот ныне её использует. Здесь кончается собственно Болгария и начинается Добруджа. Ниже Вичины Дунай ненадолго поворачивает на север. Вскоре показались один за другим Аксиуполис, Капидава — по словам Отто, сильно разрушенная нашествием печенегов более века назад, и до сих пор толком не восстановленная, Карсиус, Аррубий.
Во всех этих местах Дунай вполне доступен для крупных морских судов, и здесь грузы с них переваливают на речные суда и наоборот. Конрад и имперская часть крестоносцев пристали к берегу в этих городах, и стали пересаживаться на уже ждавшие их византийские корабли. Об этом заранее договорились с византийскими послами под Белградом, чтобы не терять время в свете приближающегося сезона штормов на Чёрном море. Французская часть армии проследовала дальше. Мы миновали заброшенную более полутора веков назад, после взятия кочевниками, византийскую крепость Диогецию, в которой по словам Отто, сейчас ютится всякий сброд, не гнушающийся и разбоем. Правда в наш адрес обитатели крепости никаких враждебных поползновений не проявляли, и вообще старались не отсвечивать, что говорило о наличии у них мозгов. А на левом берегу, между устьями впадающих в Дунай рек Серет и Прут, мы впервые после венгерского Северина увидели город. Отто сказал что он называется Малый Галич и находится под властью русских князей, точнее Галицких.