Крестовый поход

Куницына Лариса

— Идите.

Оршанин вышел. Хок какое-то время подозрительно смотрел ему вслед, а потом снова лёг, глядя на золотую луну. Из-под пустого шезлонга выскользнула серая тень. Киса запрыгнул на колени к хозяину и, свернувшись в клубок, замурлыкал под аккомпанемент прибоя песнь о морских скитаниях.

Ночью я спала плохо. Уже не собственные сомнения, а разговор с Хоком растревожил мне душу. Он был прав. Раньше бы мне и в голову не пришло скрывать информацию и свидетеля. Я тут же связалась бы с Землей и обо всём доложила. Кстати, если б мне показалось, что могу и сама поработать со

свидетелем, то совершенно спокойно настаивала бы на этом в разговоре с командованием. Но промолчать? Нет, раньше это было невозможно. Почему же сейчас я сделала это? Отвыкла работать в контакте с Флотом? Слишком привыкла полагаться только на себя? Или, еще хуже, не верю своим товарищам? Ну, кто мне сказал, что Оршанина обязательно стали бы допрашивать обычными методами, а потом безжалостно сослали в Пиркфордскую колонию? В Звёздной инспекции прекрасные психологи, к тому же они увидели бы то же, что и я, только возможностей для психической реабилитации у них куда больше, чем у меня. Я же знаю инспекторов, я работала и дружила с ними. Я знаю их принципы, и они не менее человечны, чем мои собственные. Не стали бы они отправлять в Мясорубку искалеченного космосом курсанта их же школы, которого они сами же потеряли во время практики. Так почему я не поверила им, а всё взвалила на себя, всю ответственность за этого мальчишку, за лайнер, за сорок восемь человек, затерявшихся в космосе? Что-то изменилось во мне. Я, как и Кирилл, стала забывать, что такое Земля, только моя забывчивость может стоить куда дороже.

Утром я встала с твёрдым намерением сегодня же связаться с Землей, поэтому, явившись на мостик, тут же вызвала к себе Дакосту и Белого Волка, чтоб приказать немедленно оформить отчёты о капсуле и её пассажире. Вербицкий, который поглядывал на меня жалобным взглядом побитой собаки, сказал, что сформирует канал связи с Землей сразу после выхода из очередного скачка.

— Не торопись, — проговорил Белый Волк, — мы сделаем повторную съёмку капсулы, и дополним отчёт.

— У вас всё готово? — я обернулась к Дакосте.

— Вы же знаете, что я заношу информацию в отчёт немедленно после её получения. Так что для окончательной подготовки мне хватит часа.

— Выход из следующего скачка в тринадцать тридцать восемь. Отчёты должны быть готовы.

В коридоре раздались шаги. Обернувшись, я увидела Оршанина. В нём что-то неуловимо изменилось. Пожалуй, он выглядел теперь как-то более подтянуто. Только когда он подошёл ближе, я поняла, что он, наконец, сменил стандартный комплект одежды на подогнанную по размеру и фигуре форму.

— Разрешите обратиться, командир? — спросил он, остановившись возле моего кресла.

— Что так официально? — поинтересовалась я. — Вы же не на службе.

— Теперь на службе, — спокойно возразил он.

— Ну, тогда обращайтесь.

— Я тоже подготовил отчёт, который прошу передать на Землю. Естественно, он адресован вам. Здесь всё связанное с моим последним заданием, и то, что касается заказчика. Рисунки его звездолёта, имена, словесные портреты и ментографии тех, кого я там видел, мои наблюдения, а также выводы, которые я смог обо всём этом сделать.

Он протянул мне футляр с микрокристаллом.

— Ты вообще спал? — насторожился Дакоста.

— Отосплюсь несколько позже, под наркозом, — невозмутимо ответил он и снова посмотрел на меня спокойными карими глазами. —

Я прошу позволить мне подняться в медотсек для проведения ежедневных процедур и снятия повязки с колена. Кроме того, я хотел бы, чтоб доктор МакЛарен уже сегодня имплантировал мне модулятор Белова-Сэндлера и начал комплексное лечение заболевания крови, которое у меня выявлено. Это, наверно, займёт несколько часов, но за это время вы могли бы ознакомиться с информацией на кристалле, а позже я дал бы необходимые пояснения.

Я взяла у него футляр.

— Значит, вы изменили свои намерения относительно дальнейших действий?

— Я разобрался с мотивацией, как выразился командор де Мариньи.

— Быстро.

— Это было не так сложно, как может показаться, командор, — пояснил он. — Я просто вернулся к тем принципам, которые были мне привиты на Земле. Достаточно было вспомнить то, чему меня учили в школе. Мне сразу стало понятно, ради чего стоит жить и за что, действительно, не жалко умереть. Только умирать я пока не собираюсь.

— Рада за вас, — кивнула я.

— Только у меня будет одна просьба, командор, — произнёс он. — Если выполнение задания, связанного с лайнером и моим заказчиком, будет поручено вашему экипажу, я хотел бы остаться на баркентине и быть полезным.

— Я подумаю над этим.

— Разрешите идти?

— Идите.

Он развернулся и чётким строевым шагом вышел из отсека.

— Сработало, — пробормотал Дакоста и устало вытер лоб. — Могу я узнать, что на его кристалле?

— Сперва закончите ваши отчёты. Я передам информацию с кристалла на ваши терминалы, — ответила я.

Честно говоря, мне самой не терпелось посмотреть, что там. Поэтому я отправилась в свой отсек и поспешно села за компьютер. Вставив в паз микрокристалл, я взглянула на экран. Чёткие строчки отчёта пробежали по белому полю, и я углубилась в чтение. Чем дальше я читала, тем больше нарастало моё изумление. Потом я начала листать зарисовки, планы, схемы и, наконец, ментографии, портреты людей, сохранившиеся в памяти Оршанина, и с помощью ментоскопа переведённые им на экран.

Слегка переведя дух, я запустила информацию с кристалла в общую корабельную сеть, а потом вызвала на связь Хока.

— Рауль, ты далеко от компьютера?

— Я в трюме, проверяю размещение грузов в третьем секторе, а что? — ответил он тоном, который должен был дать мне понять, что нельзя отрывать человека от такого архиважного дела.

— Я хочу, чтоб ты немедленно посмотрел то, что дал нам Оршанин?

— А он много дал? — уточнил Хок, явно не желая покидать свой склад.

— Роман в трёх томах с картинками, чтоб не скучно читать было. Давай быстро! Это приказ! — не выдержала я.

— Есть, — разочарованно буркнул он.

Я вернулась к изучению отчёта. Он действительно был объёмным, причём изложен чётким конкретным языком. Всё по существу, но максимально подробно. После каждого раздела — выводы. Похоже, у нашего гостя, и правда, исключительные познания в области истории и искусства. Средних веков. Несколько раз мне начинало казаться, что меня дурачат, но стоило мне снова спокойно оценить то, что я видела, как становилось понятно, что одному человеку за ночь смастерить такую масштабную мистификацию не под силу. Удивительно, как он вообще успел записать и оформить всё за такой короткий срок.