Крестовый поход
Шрифт:
— Я знаю, о чём ты думаешь. Ты никак не можешь успокоиться, что это задание передали другим. Но ты забываешь, что лезть в чужую битву неразумно, она чужая. А твоя от тебя никуда не уйдёт.
— От нас, — поправила я.
— От нас, — согласился он. — Хотя, по сути, у нас у каждого своя личная битва. И каждый из нас рано или поздно оказывается один на один со своим противником. Порой меня удивляет, что все мы собрались на этом корабле, потому что у каждого должен быть свой путь.
— Здесь собрались те, кто пока не знает своего пути, — пояснила я. — А я не хочу, чтоб вы плутали в темноте, и вас использовали
— А ты? Ты знаешь свой путь?
— Мой путь там, где я прохожу. Так получается, что я всегда оказываюсь в нужном месте в нужное время и, если я где-то появляюсь, всё приходит в движение. Моя задача направить это движение в нужное русло.
— Приносящая ветер, — усмехнулся он.
— Так говорят. Сейчас моя дорога привела меня сюда. Но в одном ты прав, мне тоже придётся снова встретиться со своим личным, только мне предназначенным противником. Именно поэтому ты мне нужен.
— Мы разные, — проговорил он. — Ты по натуре — самурай. Ты бьёшься только своим мечом и соблюдаешь правила. У тебя свой кодекс. Я — ниндзя. У меня нет правил, кроме одного — достичь цели. Я могу сражаться всем, что подвернётся под руку. Даже если у меня на руках будут цепи, я превращу их в оружие. Я не могу научить тебя нарушать твой кодекс. Но я могу научить биться не только мечом. Я хочу, чтоб ты умела использовать как оружие любую вещь, оказавшуюся в твоих руках, наносить и отбивать удары из любого положения, и эффективно действовать в любом состоянии.
— Зачем тебе это?
Он задумчиво посмотрел на меня.
— Ты вернула меня домой, когда я уже не верил, что это возможно. Я больше, чем благодарен тебе. И я не хочу, чтоб с тобой случилось что-нибудь плохое. Я чувствую, что твоя дорога очень опасна, и боюсь за тебя. Может, сейчас это единственный страх, который я испытываю. Я не смогу всё время быть рядом, потому что твой путь, как и мой, в конечном итоге, одинок.
Я взглянула на него.
— Звучит печально.
Он пожал плечами.
— На самом деле всё совсем не так грустно. Мы все здесь нашли друг друга. Нам есть, где преклонить голову, от кого ждать помощи, к кому вернуться. Один друг — это бесценное сокровище. А этот корабль — сокровищница, которой нет равных в этой Галактике. По крайней мере, мне так кажется. А тебе?
— Вы уже на «ты»? — раздался от дверей голос Хока. — А как же субординация, лейтенант Хэйфэн?
— Какая субординация в спортзале, — проворчала я.
— Я конфуцианец, — спокойно взглянул на него Тонни, — и за пределами этого зала я полон смирения и почтительности к командованию.
— Я заметил, — скептически усмехнулся Хок и, подойдя, присел на соседнюю скамью. — Как успехи в тренировках?
— Он всё время побеждает, — поделилась я.
— Да? Хорошо, что он на нашей стороне. Я всё думаю об этом «Сангриле». Мы не должны были отдавать это задание.
— Мне кажется, вы путаете свою схватку с нашим заданием, командор, — учтиво заметил Хэйфэн.
— Твоя мудрость не знает границ, Чёрный ветер, — раздражённо проговорил Хок. — Только не нужно начинать всё сначала, повторять, что у нас всего лишь поисково-спасательный корабль, каждый должен заниматься своим делом, а уголовщина — это дело инспекции.
— Разве это не так?
— А разве на обычных поисково-спасательных кораблях организуются разведывательно-диверсионные
Мы с Хэйфэном переглянулись.
— Примерно об этом мы и говорили, — сообщила я. — Я думаю, что такое чувство не только у тебя. Но, наше командование так решило и, хоть мы и не конфуцианцы, нам надлежит принять сие решение со смирением и почтительностью. Тем более что если это действительно наша битва, то, можешь не сомневаться, она нас не минует.
— У меня плохое предчувствие, — тихо проговорил Хок, опустив голову. — Очень плохое.
Я видела, что он расстроен, и мне хотелось сказать ему что-нибудь ободряющее. Но в этот момент раздался зуммер с браслета, и я услышала голос Вербицкого:
— Командир, вас срочно вызывает на связь Земля. Командор Азаров.
— Как раз вовремя, — пробормотала я, поднимаясь. — Даже душ принять не успела.
Я уже выходила из спортзала, когда меня догнал Хэйфэн и подал массажное полотенце. Так с урчащим и ползающим по плечам полотенцем я и вошла в командный отсек. Я ожидала увидеть на экране одного Азарова, но сейчас к каналу связи были подключены ещё два экрана, с которых на меня смотрели два комиссара Звёздной инспекции: Джим Феркинс и Рэм Дайк. Присутствие Рэма меня насторожило, поскольку именно его департамент занимался «уголовщиной», а значит и «Пьером Гартэном». Но присутствие Джима меня встревожило ещё больше, потому что его служба работала в тесном контакте с нами, расследуя преступления, совершаемые с помощью магии и иных аномальных явлений.
— Мы вытащили вас из сауны? — поинтересовался Азаров, увидев моё полотенце.
— Из спортзала, — поправила я, и чтоб избежать дальнейших церемоний, произнесла: — Добрый день, комиссары, командор. Операция с «Сангрилом» удалась?
— Добрый день, командор, — проговорил Рэм, мрачно глядя на меня тёмными, как вишни, глазами. Он и раньше своим мощным сложением, кудрявыми волосами и грубоватым лицом напоминал мне быка, а теперь и вовсе казалось, что сейчас он начнет рыть копытом землю, и из ноздрей у него повалит пар. — Операция не состоялась. «Сангрил» не появился возле Нурнии.
— Почему? — уточнила я.
Ответом мне было угрюмое молчание, которое я поняла по-своему. В отсеке опять собралось куда больше народу, чем требовалось.
— Мне перейти в свой отсек, чтоб мы могли поговорить?
— Нет, не нужно, — подал голос Джим. — Операция провалилась на стадии организации. Мы не учли, что в окружении Жмурика могут быть шпионы или просто осведомители Клермона. Вчера, в установленный час «Сангрил» не вышел в точку рандеву. Сразу после этого Жмурик скончался.
— Скоропостижно?
— Кровоизлияние во все три мозга.
Я почти инстинктивно обернулась, отыскивая глазами Дакосту. Он стоял возле входа рядом с Хоком. Поймав мой взгляд, он хмуро кивнул.
— Хуже другое, — продолжил Джим. — Наш сотрудник, который держал с ним связь, тоже погиб. Вот что с ним случилось.
На соседнем экране появилась высохшая мумия с распахнутым, словно в крике ртом, лежащая на белой простыне. Я невольно поморщилась и поспешно отвела взгляд.
— Что это?