Крестовый поход
Шрифт:
— Быстро ребята развернулись, — прокомментировал Хок и посмотрел на меня.
— Что делать нам? — спросила я.
— Продолжайте патрулирование. По прибытии в цитадель передадите Оршанина представителю инспекции. Он отправит его на Землю. Инспекция жаждет получить сведения о его хозяине. Но более всего настаивают медики. Мы передали отчёт о его состоянии в наш Медицинский Центр. Врачи считают необходимым скорейшее и всестороннее обследование.
— А мы, выходит, продолжаем следовать своим курсом? — проговорила я. — Это неправильное решение, командор.
— Послушай меня, — вздохнул он. — Я всё понимаю, вы втянулись
— «Пилигрим» — не обычный звездолёт, — напомнил Дакоста.
— Мы всё проанализировали, рыцарь, — пояснил Азаров. — И не нашли ни следа реальной магии. Это уголовщина под видом рыцарского Ордена. К тому же не стоит забывать, что у вас всего двадцать шесть человек, из которых лишь восемь имеют боевую подготовку и ещё меньше тех, кто участвовал в настоящих боевых действиях. А «Сангрил» — пиратский крейсер, обвешанный оружием от носа до кормы. На нём целая армия специально подготовленных бойцов. У нас нет никаких причин выставлять вас против этой шайки. Туда направят два хорошо вооружённых корабля, предназначенных для действий против пиратов.
Всё было правильно и логично, и всё же я чувствовала нечто большее, нежели просто разочарование. По тону и взгляду Азарова я поняла, что передача дела Звёздной инспекции и у него вызывает беспокойство, но вряд ли он, как и я, мог объяснить, что является его причиной.
Обсуждать приказ и спорить было бесполезно. Попросив командира подразделения держать нас в курсе событий, я попрощалась с ним и дала знак Вербицкому заканчивать сеанс связи.
— Вот это то, что я называю «облом», — прокомментировала я, когда связь с командиром подразделения прервалась.
— Может, и ладно, — пожал плечами Вербицкий. — Что нам самим в пекло лезть, если там спецы.
— Помолчи, — попросил его Мангуст, стоявший позади со скрещенными на груди руками. Он задумчиво взглянул на меня. — А сколько от нас до этой Нурнии?
— Забудь об этом, — прервал его Хок. — Выполняем приказ и никакой самодеятельности. Всем свободным от вахты — по койкам. Нам ещё неделю в поиске мотаться.
С мостика все расходились молча. Похоже, не только меня огорчило то, что на сей раз решили обойтись без нас.
Следующие три дня оказались для меня нелёгкими. На баркентине, как и вокруг неё, ничего особенного не происходило. Снова бесконечное блуждание в космосе в поисках тех, кто может нуждаться в нашей помощи. Но таких не находилось. Я же без конца думала обо всей этой истории, то и дело снова возвращаясь к отчёту Оршанина. Сам он был постоянно занят. Его то и дело вызывали на связь, то следователи Звёздной инспекции, то дальние и близкие родственники. Каждый день с ним связывался начальник спецшколы, где он учился, спокойный человек средних лет, неприметной наружности, с печальными глазами. Он говорил с Кириллом примерно около часа, и с каждым разом я видела, как меняется наш подопечный. Выходя из кабины связи после этих разговоров,
Меня куда больше тревожила судьба тех, кто находился на лайнере «Пьер Гартэн». Не то, чтоб я не доверяла Звёздной инспекции, но сейчас мне казалось, что на сей раз не всё так просто, и обычной операцией по захвату эту задачу не решить.
После своей вахты на мостике, я уходила к себе и садилась за компьютер, снова листая страницы, вглядываясь в схемы и рисунки. Я уже точно знала, в какой части звездолёта может находиться лайнер. За долгие годы службы в поисковом флоте я привыкла готовиться к спасательной операции, прежде всего, изучая планы звездолётов, с которыми нам придётся работать. Я видела их столько, что уже интуитивно чувствовала, где и что находится. На сей раз, моё внимание привлёк левый кормовой трюм, на бортовой панели которого слишком явно просматривались широкие ворота с силовым бордюром по периметру. В такие ворота, пожалуй, вполне можно было бы завести лайнер, а силовые поля, удерживая границу между забортным вакуумом и внутренней атмосферой корабля, позволяли обойтись без шлюзкамеры.
Я снова и снова продумывала варианты действий по освобождению лайнера, хотя, это была не более чем игра ума. Оставалось лишь утешать себя тем, что такая игра полезна для общего развития. Я, наверно, занималась бы этим всё свободное от вахт и сна время, если б с самого начала не появился тот, кто решил отвлечь меня от этого занятия. В первый же день нашего возвращения на маршрут свободного поиска ко мне подошёл Хэйфэн и предложил снять напряжение. А лучшим способом для этого, по его мнению, была хорошая схватка на мечах. Спорить было трудно, поэтому я согласилась, отметив про себя, что тренировать нужно не только мозг, но и всё остальное.
Тонни был не столь безжалостным тренером, как Таро Кацухиро, но спуску не давал, явно пытаясь добиться от меня полной отдачи. Вот это как раз было сложно, потому что мысли мои то и дело уплывали куда-то в сторону «Сангрила» и пропавшего лайнера. Впрочем, он был терпелив и упорен, а потому мне ничего не оставалось, как усилием воли заставлять себя возвращаться к поединку.
И всё же я была ему благодарна, потому что мне удалось избавиться от этого гнетущего чувства тревоги. К тому же я вдруг почувствовала, что на баркентине у меня появился ещё один друг, с которым мне легко и спокойно. За три дня упорных тренировок мне удалось почти полностью восстановить форму, и смириться с тем, что лайнером занимаются другие. Я даже сумела убедить себя, что они справятся с этим также успешно, как всегда. И всё же меньше думать об этом я не стала.
Тонни в очередной раз выбил у меня меч, и тот со звоном отлетел прочь. У моего горла тускло блеснул тупой клинок.
— Сегодня не мой день, — с досадой проговорила я, пальцем отводя его в сторону.
— Твой, — возразил он. — Потому что это всего лишь я.
— Наверно, в этом всё дело, — пробормотала я, отходя в сторону, и присела на выдвинутую из стены прозрачную скамью. — Я не чувствую опасности и потому не могу сосредоточиться на поединке. Я думаю не о том.
Хэйфэн подобрал мой меч, повесил оба клинка на металлические крючья на стене, задвинул панель и, подойдя, присел на пол у моих ног.