Крейстонские туманы
Шрифт:
– Первый раз слышал.
– А не ошиблись?
– Помилуйте, Хоули, вы же сами назвали ее полное имя незадолго до этого.
– И вы его сразу запомнили?
– Ну, разумеется.
– А сможете еще раз повторить?
– Анна Мария Анджела Фелпс.
– Ну-ну, - взгрустнул Хоули, - Я так и знал. Если когда-нибудь вам случится совершить преступление, Крейстон, то помогай бог тому, кто возьмется его расследовать.
– Прикажете счесть за комплимент?
– Вы не совершали этих преступлений, Крейстон. Я в этом уверен. Я и еще, может быть один из констеблей. Даже шериф Маскхем сомневается и именно потому с пеной у рта защищает вас на каждом углу. Его
– Мне почему-то показалось, что преступник затаился где-то неподалеку. Я ведь не знал, когда именно убийство произошло. Подумал, он только что отсюда ушел и чего-то не успел. Была там какая-то яркая деталь, бросавшаяся в глаза… Я подумал, что он может вернуться, чтобы убрать возможную улику…
– Какая деталь?
– Не могу вспомнить. Заметил что-то мельком, краем глаза. А когда вернулся, картина уже изменилась. Но как, не могу вспомнить.
– Ну да, ну да… Вы ведь не особо медлили и не разглядывали где там и что…
– И теперь сожалею об этом.
– Полно, о чем сожалеть. Округа перебесится рано или поздно и люди перестанут валить это на вас. Даже если настоящего убийцу мы так и не найдем.
Хоули вежливо кивнул лорду на прощанье и завел автомобиль. Наивный канареечно-желтый фольксваген плавно прокатил до поворота аллеи и выкатился за пределы поместья. Инспектор так и не обзавелся до сих пор собственным авто, подумал Крейстон. Все так же как и десять лет назад одалживает «Жука» у сестры.
Глава 8
Коронерское расследование нелегко далось Крейстону. Свидетели взвалили на его видную персону все улики — и следы под трупом, и исчезнувший браслет, взвалили, если бы смогли и труп Хельги, но тут коронер клещами впился в свидетеля. Его вопросы били, казалось, мимо цели на сто миль, были нудными и косноязычными, неясными по сути, невнятными по форме, но почему-то всем стало сразу ясно, что Хельгу убили как случайную свидетельницу. А вот Кейси, Дорис Смайл, была убита первой и, если труп Хельги убийца скрыл, то труп Дорис он выставил на всеобщее обозрение, с тем чтобы доставить лорду максимум неприятностей. Лейтмотивом всех свидетельских показаний служила связь лорда с убийствами. Для жителей округи она была явной и несомненной. Один из свидетелей на прямой вопрос коронера в чем он видит эту связь так и сказал:
— А кому бы еще она могла помешать, бедная дурочка? Не было лорда, не было убийств. Вернулся вот на нашу голову...
Малое жюри - шесть представителей местной "элиты" напомнили Крейстону своим безмолвием и отстраненностью присяжных из "Алисы в стране чудес". Казалось коронер вот только что вытащил их колоды и рассадил по стульям за барьером отгораживающим места присяжных от зала. Вся шестерка безмолвствовала все следствие.
Как известно коронерский суд решает только один вопрос - можно ли считать смерть насильственной, и, если да, то инициируется расследование, результаты которого рассматриваются уже в традиционном суде. Крейстон никак не мог понять, зачем коронеру понадобилось устраивать именно суд. И почему он просто не передал дело после установления факта убийства. Криминальный характер смерти девушек ни у кого не вызывал сомнений.
Суд же продемонстрировал лорду как именно к нему
— Свидетель Вильерс, ваша честь. — произнес пристав и в зал вошел констебль.
— Прошу вас, — обратился к нему коронер и добавил. — Именно в ходе следственной работы констебля были обнаружены следы, в полосе вересковых зарослей, примыкающих к шоссе.
— Несколько стеблей вереска были примяты и надломлены, — начал констебль. — В коре у корневищ обнаружены частицы почвы не характерные для этого участка и микрочастицы крема для обуви. Это может быть, не имеет отношение к конкретному случаю, но аналогичная смесь была обнаружена и в расселинах скального выступа, на вершине холма, с которого открывается очень хороший обзор на место обнаружения девушки. Под телом девушки и на обозначенном скальном выступе были обнаружены ворсинки натуральной шерсти, с естественным красителем. Шотландский плед, сэр, правда, невозможно определить какого именно клана. Под укрытием этого скального выступа кто-то явно оборудовал некий наблюдательный пункт. В уступе скалы также обнаружены такие же шерстинки, след от термоса с кофе, много сигаретного пепла и обгорелых спичек, но ни одного окурка. Ах, да шерстинки из пледа присутствовали в волосах девушки, так что это не случайный след. То есть это именно улика, причем единственная.
— Свидетель, прошу вас ограничиваться изложением фактов, выводы оставьте при себе.
Так-то оно так, подумал Крейстон, да вот только факты уж очень говорящие. Он бы на месте этого малого не замедлил избавиться от своего пледа, термоса, крема для обуви, да и самой обуви... Констебль вздохнул, вероятно, подумав о том же. Все же коронерское расследование — это анахронизм. Судья, между тем, спохватился, что Вильерс не только свидетель, но и эксперт.
— Переходите к выводам, как эксперт.
— Да, сэр. Мне представляется, что тело убитой Дорис Смайл, Кейси, было перенесено от шоссе в узле из пледа и осторожно опущено на то место, где его обнаружен свидетель Крейстон, оставивший накануне на дорожке свои следы. После того как тело оказалось на дорожке из-под него аккуратно вынули плед, там остались характерные следы и волокна пряжи.
— Так почему же он убил именно Кейси, констебль, если хотел бросить тень на лорда, — выкрикнули из публики. — Именно Кейси, а не какую-нибудь почище, из тех, что лорду под стать.
— Я прошу Симменса покинуть зал! — рявкнул коронер.
— Виноват, сэр, я хотел бы ответить, этот вопрос витает в воздухе, а я как эксперт имею свое мнение, — вмешался Вильерс.
– Так, надеюсь, вы не хотите сказать, что у следствия этот вопрос бы не возник, а Симменс здесь умнее всех?
— Мне отвечать? — растерялся Вильерс.
— Еще один выкрик с места, Симменс, и я вас штрафую. Вопросы здесь задаю я, а вы можете осуществить свое право свидетельствовать как против лорда Крейстона, так и в его пользу, если вам есть что сказать. Повторяю, свидетельствовать, а не клеветать.
— Так мне ответить? — опять напомнил о себе Вильерс, высокий, гибкий как лоза молодец с румянцем во всю щеку и ярко синими широко распахнутыми глазами под ржаными рассыпающимися из-за их обилия кудрями.
Красивый парень, отметил про себя Крейстон, удался в родню матери. Обычно Вильерсы не отличались броской внешностью, зато отличались острым умом. Похоже, парень взял и здесь и там. Лорд Крейстон любил своих земляков, хотя многие из них из кожи вон лезли, демонстрируя ему свою неприязнь. О природе этой неприязни Крейстон предпочитал не задумываться.