Кришна: человек и его философия. Внутреннее путешествие
Шрифт:
Для Кришны бессмысленно не только счастье, но отречение от счастья также бессмысленно. Кришна понимает бессмысленность намного глубже. Попытайтесь понять это.
Если я привязан к чему-то, то это означает, что это имеет смысл для меня. Если я отрекаюсь от этого, то тогда также, в отрицательном смысле, это тоже имеет для меня значение, потому что мне кажется, что я буду страдать, если не откажусь от этого. Я не говорю, что саньяса Махавиры и Будды проистекает из страдания. Я совершенно не это имею в виду. Их саньяса проистекает из состояния счастья. Они оставили это счастье в поисках высшего счастья. Поэтому в этом смысле есть разница между ними и Кришной. Кришна не отказывается от этого счастья в пользу какого-то высшего счастья, скорее, он использует это счастье для того, чтобы достигнуть большего счастья, которое мы зовем блаженством. Он не видит никакого противоречия между двумя типами счастья,
Исходя из состояния счастья, Будда и Махавира приняли саньясу, это так, но они продолжают делать упор на отречении, они отреклись от мира, они оставили его. Отречение - это их лозунг, и этот лозунг приобретает большое значение для мазохистов. Будда и Махавира оставили мир из-за скуки, но мазохисты думают, что они сделали это из-за страдания и боли. Мазохисты также дают свои интерпретации Будды и Махавиры. Не только Кришна, но даже Будда и Махавира страдали от мазохистов. Несправедливость в их отношении, хотя и в меньшей степени, коснулась этих двух светил, также как и Кришны. Мы несчастливы. Когда мы оставляем мир, мы делаем это из-за того, что несчастливы. Будда и Махавира, однако, оставили мир из-за счастья. Поэтому есть разница между нами, с одной стороны, и ими, с другой, потому что причины нашего отречения отличны. Будда и Махавира были саньясинами, выросшими из богатства, но, тем не менее, есть четкое отличие между Буддой и Махавирой, с одной стороны, и Кришной - с другой. Отличие в том, что тогда как Будда и Махавира отрицают счастье, Кришна не отрицает его. Кришна принимает то, что есть. Он не считает, что счастье достойно того, чтобы от него отрекаться или потворствовать. Он не относится к счастью как к чему-то, что достойно отречения. Он не стремится ничего менять в жизни ни в малейшей степени, он принимает ее полностью.
Факир сказал в своей молитве: «О Господь, я принимаю тебя, но не твой мир». Фактически, каждый факир говорит: «О Господь, я принимаю тебя, но не твой мир». Это противоположно той позиции, которую занимают атеисты. Атеист говорит: «Я принимаю твой мир, а не тебя». Поэтому теисты и атеисты - это две стороны одной и той же монеты. Теизм Кришны совершенно другой. На самом деле, только Кришна - настоящий теист: он принимает все, что есть. Он говорит Богу: «Я принимаю и тебя, и твой мир». И это принятие такое полное, такое обширное, что трудно понять, где заканчивается мир и начинается Бог. Мир, на самом деле, есть продолжение Бога, а Бог есть внутреннее существо, спрятанное в этом мире. Различие между миром и Богом именно таково.
Кришна принимает целое. Важно понять, что Кришна ничего не оставляет - ни счастье, ни боль. Он не отрекается от того, что есть. Вопрос об отречении у него не возникает.
Если мы сможем понять правильно, мы увидим, что индивидуальность, эго, я, начинается с отказа, с отречения. Как только мы отрекаемся от чего-то, проявляется наше я. Нас не будет, не будет нашего эго, если мы не будем ни от чего отрекаться. Трудно найти такого, в ком эго меньше, чем у Кришны. Он полностью лишен эго. Из-за того, что у него нет эго, он может совершенно просто говорить те вещи, которые кажутся проявлением эгоизма. Он говорит Арджуне: «Оставь все и предайся мне, припади к моим стопам». Это кажется проявлением огромного эгоизма. Какие еще слова могут показаться более эгоистичными, нежели: «Оставь все и припади к моим стопам». Ирония в том, что эти слова, которые кажутся очевидно эгоистичными для обычного ума, подобного нашему, не кажутся таковыми самому Кришне. У него, по крайней мере, столько же разума, как и у нас, он бы мог понять то, что это проявление эгоизма. Но он говорит об этом с такой простотой, невинностью и спонтанностью. Только такой человек, который ни в малейшей степени не осознает свое я и себя, может заявлять об этом.
Что, на самом деле, Кришна говорит Арджуне? Когда он говорит: «Оставь все и припади к моим стопам», он имеет в виду то, что Арджуна должен отложить все и припасть к стопам самой жизни, должен принять жизнь такой, какая она есть.
Удивительно то, что Кришна призывает Арджуну сражаться. Если обратить внимание на их беседу, то создается впечатление, что Арджуна более религиозен и что то, что говорит Кришна, не так религиозно. Кришна провоцирует его сражаться, и Арджуна отказывается от этого. Он говорит: «Мне больно убивать своих людей. Я не хочу
Разве религиозный человек скажет, что Арджуна неправ? Любой религиозный человек скажет, что Арджуна полностью прав, что он находится на религиозном пути, что он святой, человек знания. Но Кришна говорит ему: «Ты находишься в заблуждении и сбился с пути. Твое чувство религиозности полностью покинуло тебя».
После чего он говорит Арджуне: «Ты сошел с ума, если думаешь, что можешь кого-то убить. Никто никогда не умирает. Ты ошибочно думаешь, что можешь спасти тех, кто находится перед тобой. Кто когда-либо спасал кого-то? Ты не можешь избежать войны, не можешь быть ненасильственным, потому что до тех пор, пока существует я, именно это я стремится спасти семью, себя и родственников. Тогда ненасилие невозможно. Избавься от этой чепухи и взгляни реальности в лицо. Отложи в сторону свои чувства и сражайся. Прими то, что перед тобой. А сейчас перед тобой не храм для молитв, а война. Ты теперь стоишь перед лицом войны. Ты должен погрузиться в нее. Поэтому отбрось свое я. Кто ты есть?»
В процессе своего убеждения Кришна делает очень интересное и важное замечание. Он говорит Арджуне: «Все те, кого ты не хочешь убивать, уже мертвы. Они просто ждут смерти, и самое большее, что ты можешь сделать - это стать причиной ее ускорения. Но если ты думаешь, что можешь убить их, тогда ты перестанешь быть средством, ты станешь делателем. Не думай, что ты будешь их спасителем, если сбежишь с поля боя. Это будет другой иллюзией. Ты не сможешь ни убить их, ни спасти. Тебе просто придется играть роль. Это не больше, чем театр. Поэтому погрузись в это полностью и исполняй свою роль без колебаний. Ты можешь полностью погрузиться во что-то только тогда, когда полностью отбросишь свой ум. Отбрось свое эго и перестань смотреть на все глазами своего я и всего, что с ним связано».
Что все это означает? Вы понимаете, что Кришна хочет этим сказать? Очень важно понять это.
Это означает, что если кто-то отбрасывает точку зрения своего эго, он перестает быть делателем и может быть только игроком, актером. Если я есть Рама и украли мою Ситу, я буду плакать о ней. Но то, как я буду при этом плакать, совершенно отличается от того, как я буду плакать тогда, когда просто играю в спектакле. Тогда я также буду плакать, даже, может быть, мой плач будет более реален, чем плач настоящего Рамы. Это будет даже лучшее представление, потому что у настоящего Рамы нет возможности переиграть свою роль. Он теряет Ситу лишь один раз, и он узнает об этом только тогда, когда ее крадут. Он не готов к этому. И, как делатель, он теряет себя в процессе плача. Он плачет, рыдает и страдает из-за того, что потерял Ситу.
Вот почему в Индии Рама не признается как совершенная инкарнация Бога. Он не может быть совершенным актером, он больше делатель, нежели актер. Он пытается вновь и вновь, и у него не получается. Он остается делателем. Поэтому мы описываем его жизнь как совершенство характера. Он не игрок, не актер.
У актера нет характера, он просто играет роль. Поэтому мы описываем жизнь Кришны как совершенную игру, представление. Жизнь Кришны - это лила, он просто играет свою роль, и делает это совершенным образом. Жизнь Рамы имеет характер, она идеалистична. Жизнь Кришны - это свободная игра, лила.
Характер - это серьезная вещь. Человек с характером должен приблизить свое поведение к определенным идеалам, правилам и предписаниям. Он должен смотреть и выбирать, должен выбирать между добром и злом, между тем, что можно делать, и тем, чего делать нельзя. Арджуна пытается быть человеком с характером, а Кришна старается быть актером сам. Арджуна пытается узнать, что он должен делать и чего делать нельзя. Кришна просит его принять то, что есть, то, что предстоит ему на пути и не выбирать, не вмешивать в это свой ум, свое эго. Это полное принятие, в котором вам не надо ничего отрицать, но дерзко, действительно дерзко и неизбирательно принимать все существование. Тотальное принятие означает, что нет ничего плохого и ничего хорошего: ни добродетели, ни порока, ни боли, ни наслаждения. Тотальное принятие означает, что вам нужно отбросить весь старый образ диалектического мышления, того мышления, когда вы делите все на две половины, на противоположности. Кришна говорит Арджуне, что, на самом деле, нет ни рождения, ни смерти, что никто никогда не рождался и никогда не умирал, что никто не убивает и никого не убивают. Поэтому Арджуна может погрузиться беззаботно и без страха в то, чтобы свободно играть в войну.