Кристалл
Шрифт:
— Да. — Он поставил еще очень горячую кружку на камень. — Кристаллы, друзья мои, самое изумительное создание природы. Они могут пребывать не только в твердом, но и в различном жидком состоянии. Порой в очень пластичном, когда с жидкостью их роднит только свойство перетекания. Но, пожалуй, более интересной вам будет другая связанная с ними тема. Я хочу рассказать о том, какую роль кристаллы и кристаллические структуры играют в окружающей нас жизни.
Люди, разместившиеся на каменном рельефе, создавали впечатление маленькой живописной аудитории, к тому же очень внимательной и этим к себе располагающей.
— Вас удивит, но в природе вообще мало
— В том числе и живая материя, сэр?
— В том числе и живая. Клетка головного мозга — нейрон — имеет кристаллическую структуру, главный элемент нашей крови — гемоглобин — тоже. И этот список можно бесконечно продолжать. — Поль предостерегающе поднял руку: — Только не надо думать, что все мы состоим из мелких хрусталиков. Речь идет о том, что в различных органических материалах составляющие их молекулы, специфические в каждом конкретном случае, оказываются сцепленными совершенно подобно кристаллическим формам: параллелепипеды, кубики и так далее. Эти фигурки могут складываться в более сложные многогранники с большим молекулярным разнообразием, но суть от этого не меняется — любая организованная материя построена согласно кристаллической форме.
Поль понял по глазам Рони готовящийся вопрос.
— Позволь, я опережу. Ты хочешь спросить — чем это объясняется?
— Именно.
— Сейчас. Но сначала я уточню, что называют организованной материей. Под этим всегда имеют в виду нечто, во-первых, стабильно существующее в своей среде, и, во-вторых, стабильно с ней взаимодействующее. Простыми словами, такой объект сохраняет сам себя в мало изменчивой ситуации, хотя и может меняться количественно — расти, усиливать или снижать отдельные свои качества, и в этом роде. Теперь ответ на вопрос о причинах кристаллического природоустройства.
Поль вдруг хихикнул.
— Только сперва я хотел бы рассказать один анекдот из собственной жизни. Это полезный для нашего разговора анекдот. Можно? — Публика поощрительно заулыбалась. — Так вот, мне было лет пять. А моей сестре — четырнадцать. Не то что бы мы недружно жили, но, скажем так, у меня иногда к ней были претензии. И после очередной э… с ее стороны некорректности я расстроился и спросил родителей — почему они сначала родили Джейн, а потом меня? Я действительно не понимал, отчего нельзя было сделать наоборот.
Аудитория дружно отреагировала смехом.
Поль сделал паузу, чтобы люди вернулись в норму, и продолжил:
— Но ведь, строго говоря, в моей детской логике не было формальных изъянов: два последовательных события, которые имеют один и тот же источник — почему события произошли так, как произошли?.. И уверяю вас, современная наука очень часто ставит природе вопросы именно в подобной детско-наивной форме.
— Ты хочешь сказать, Поль, мой вопрос из этой категории?
— Нет, и на него я отвечу. Но моя история должна предостерегать от слишком неосторожных «почему».
Кто-то попробовал чай и сказал, что уже можно пить.
Поль позволил себе лишь один глоток, чтобы беседа не теряла нужного темпа.
— Итак, друзья, на вопрос вашего командира я дам ответ, который нельзя найти в строгой литературе по физике. Его там нельзя найти, потому что современная физика изучает только те силы, которые являются или могут
— Тогда почему не шар, сэр?
— Его просто нет в природе. Это идеальный образ. Реально, любая округлая поверхность всегда состоит из множества плоских кусочков.
Рони приподнятой кружкой попросил слова:
— Тогда самой простой фигуркой является треугольная пирамида, но ты говорил о параллелепипедах, кубах.
— В любом кубическом кристалле на пересечении диагоналей есть связующая материальная частица. То есть кристаллические многогранники всегда составлены из пирамидок. И я заканчиваю ответ на твой вопрос: все, что способно стабильно существовать, а тем более — развиваться, делает это только с помощью внутренней силы. А вместилищем последней обязательно будет пирамидка. Правильнее сказать, их сложная взаимодействующая система.
— Простите, сэр, вопрос, может быть, наивный: если все имеет кристаллическую структуру, почему сами кристаллы не считаются чем-то живым?
Поль уже открыл рот для ответа, но запротестовал командир: «Вот Поль выпьет, наконец, по-человечески чаю, и тогда он ответит».
Можно спокойно пить чай и слушать болтовню этого ученого парня. Рация не заговорит. А сами они не станут ее включать. Он хорошо помнит, командир, прощаясь, тогда сказал: «До утренней связи». Автоматы прикреплены к рюкзакам, все в одной куче. Хотя, сидящий с другого края боец, положил свой у ног. Забыл, увлекся рассказом.
— До отбоя у нас полчаса. Ты уложишься?
— Постараюсь, начну, однако, немного издалека. — Поль поставил допитую кружку на камень. — Вопрос — что есть живое и неживое — еще не имеет окончательного ответа. То есть некоторые, — он поморщился, — считают, что это известно. Флаг им в руки, только куда они его принесут? К себе домой, разве что. Короче говоря, официальная наука считает живым то, что способно хранить и передавать информацию, вступать в массо- и энергообмен с другими объектами, и главное — живое стремится приобрести максимум внутренней энергии. Кристалл, говорят они, удовлетворяет двум первым требованиям, но он, наоборот, максимально расходует внутреннюю энергию для роста, что ведет к его омертвению. Стало быть, он принципиально отличается от всего живого.
— Прости, Поль, кристалл умеет думать?
— Умеет. О том, что ему нужно. Например, если с нескольких сторон отбить у него по кусочку, и дать ему каким-то способом залечить рану в одном месте, он сам произведет регенерацию в других местах. Если снабдить какой-то информацией отдельную его ячейку, ее очень скоро будут знать все остальные. Экспериментов такого рода сколько угодно.
Поль посмотрел в пустую кружку, и кто-то, поймав его взгляд, любезно отправился принести еще чая.
— Так вот, кристалл объявляется неживой структурой, так как он, якобы, не копит внутреннюю энергию, а только отправляет ее в бессмысленный рост. Я однажды спросил: а как же он растет, если никогда ничего не копит?