Кривич

Забусов Александр

К уху Монзырева приник Слава, зашептал:

– Батька, монах-то приверженец мистического течения в христианстве. Исихаизм, называется. Таких, как он, широко используют в шпионаже на чужой территории, они совершают подкуп, устраняют неугодных. К тому же, я чувствую, что он обладает личиной, сродни чародею. Когда ты с ним говорил о политике, он мыслил о том, что с тобой делать, замочить тебя или подкупить. Склонился к подкупу.

Монзырев кивнул. Информация принята.

– Ну, так что мы имеем?

Монах пристально вгляделся в Славку.

– Не знаю, о чем

тебе поведал столь юный советник, но все же хочу обратить твое внимание на события в великом княжестве. В средине прошлого лета умерла архонтесса русов - Ольга. Вся внутренняя политика государства была завязана на ней. Святослав - воин. Он не любит заниматься рутиной налогов, пошлин и даней. Ему претит мирная жизнь. О прошлом годе, он вел войну с болгарским царем Петром. Вот его удел. Через месяц-два он снова двинет дружины в болгарское царство. Что с того, что он наделил княжеской властью своих сыновей. Они слишком юны для княжеских дел.

Теперь Людмила зашептала пояснение речей византийца:

– Все трое получили столы в княжение. Ярополк - Киев, Олег - Древлянскую землю, Владимир - Новгород.

Словно услыхав ее, грек подтвердил:

– Да, незаконнорожденный сын рабыни, как вы называете робичич, Владимир, тоже сел на княжий стол. Настает время больших возможностей для таких как ты, боярин.

– Объяснись?

– Скажем так, в Константинополе были бы не против, если бы на юге Руси вдруг возникнет новое княжество, возглавляемое умным человеком. Деньгами ему помогут. Ну, а на текущий момент, Святослав собирает дружины под свою руку, кое у кого есть заинтересованность в том, чтобы из княжества Черниговского, русы не представили бы князю Киевскому ни одного воина. Оправдаться можем, скажем, ожидаемым печенежским набегом.

Иоанн обратился к послушнику:

– Петр, отдай боярину наше подношение.

Молодой послушник, подойдя к помосту, опустил перед Монзырев шкатулку, откинув с нее крышку. В шкатулке поблескивали золотом кругляши монет.

– Прими, боярин, сии деньги, чтоб не быть голословным перед тобой.

– Небось, в Курск-то вез, монах, - криво усмехнулся боярин.
– Как теперь с наместником Курским разговаривать будешь?

– Ему тоже найдется что сказать.

– Стало быть при моем желании, базилевс наденет мне на голову княжескую шапку?

– И с превеликим удовольствием. Мы навели справки о тебе, боярин. Ты умный, хитрый, изворотливый политик. Приняв под свою руку, обнищавшие земли, всего лишь за три года умудрился обогатить их. Чернь тянется к тебе. Ты отладил систему оповещения, о появлении у границ твоих, врагов, содержишь большую, по местным меркам, дружину, воины, которой ничем не уступают княжеским гридням. В Киевском княжестве не все довольны политикой Святослава, возьми хоть князя Черниговского, имея такой же статус, как у Святослава, он всегда находится на вторых ролях. В случае согласия, часть боярства примкнет к тебе, примет твое главенство, как должное. Мы об этом позаботимся, поверь, у Византии есть друзья на Руси. Вместе с помощью, просим, не препятствовать нашим священникам, воздвигнуть храмы в твоих землях и пусть варвары беспрепятственно

смогут посещать их.

– Хм! А, скажи, чернец, сможешь ли ты повлиять на пару родов печенегов, кочующих неподалеку от моих владений?

У монаха Иоанна сложилось впечатление, что разговор, начатый им на свой страх и риск в данном ключе, на чужом поле, им выигран. Варвар пошел на контакт, не возмущается, не противоречит сказанному, практически согласен на все требования. Информация, собранная о местном феодале, оказалась правдивой. Ко всему прочему, он еще и жаден. С такими людьми монах работать любил.

– Да, конечно, я думаю, мы уладим все вопросы с починакскими старейшинами и князьями. А, что ты хотел от них?

– Понимаешь, давно у меня зрел план, пройти с дружиной через земли кочевников. Навестить полуостров Таврику, прошвырнуться огнем и мечом по городам Феодосии и Херсонесу, да за одно, и по малым городкам греческой фемы. Если обеспечишь мне проход, поделюсь добычей, в накладе не останешься. Ну, как по рукам?

Оторопело глядя на варвара, монах воскликнул:

– Да, в своем ли ты уме, боярин? Что ты мне предлагаешь?

– А, что только что предложил мне ты?

– Петр! Боярин твой!
– вскакивая на ноги, вскричал монах.

В руках юного послушника вдруг откуда-то появились два метательных ножа. Резкий взмах ними и сам послушник валится всем телом вперед, не успев применить оружие. Из спины его торчит арбалетный болт, выпущенный кем-то из потайного оконца, почти незаметного на фоне стены.

– А-а-а!
– взревел Иоанн. Он выставил руки вперед, по напряженному лицу и вискам заструился ручейками пот. С кончиков пальцев сорвался сгусток голубовато - красной энергии, метнулся шаром в сторону боярского кресла. Монзырев не успел бы ничего предпринять. Только Людмила, словно защищаясь, выставила ладонь навстречу летящему сгустку смерти и как бы смахнула его. Тот, изменив направление, выбив слюду из рамы окна, вылетел на улицу, а уж там грохул взрывом, напоминавшим разрыв гранаты.

Поняв, что проиграл, монах переиначил свои помыслы, изменил положение тела. Его дыхание стало ускоряться, глаза закатились, сознание в них померкло, тело дернулось в конвульсии. Своим сознанием, он растворился в океане сущего, ощущая только течение Вечности. Оторопевшие от происходящего присутствующие в светлице, заметили, как тело чернеца, стало подвергаться трансформации, становиться все более прозрачным. За какое-то мгновение через него уже можно было увидеть предметы, находящиеся за его спиной, еще мгновение и он исчез вовсе.

– Боярин, не ходи на Дунай. Погибнешь сам и людей своих погубишь!
– Раздался из небытия голос монаха.

– Интересно девки пляшут, - потер пятерней подбородок Монзырев.- Как, это он, а?

– Трансформировался, - молвил Славка, - я, ж говорю, чародей.

– Андрюха! Ну, где ты там?

– Да, иду уже, командир.

Из-за дверцы, ведущей в боковушку, показался Андрей с арбалетом в руках.

– Надо было чернявого еще раньше валить. А, все ты, командир, успеем, успеем. Вот и успели. Скользким, гнида оказался.