Кризис современной цивилизации
Шрифт:
Среди не перешедших полностью в люмпен-пролетариат образованных безработных А. А. Галкин выделяет три группы: тех, кто недавно потерял работу и готов ее обрести даже на менее выгодных условиях; тех, кто пребывает без работы более длительное время и частично маргинализировался; и тех, кто, имея высокое образование и развитую систему социальных потребностей, прошел долгий путь маргинализации, к этой группе примыкают и те работники умственного труда, кто, не будучи безработным, не смог реализовать свои социальные ожидания [93, с. 83-84]. Последняя группа наиболее интересна с точки зрения изучения влияния маргинализации на социально-политическое сознание: "Для сознания этих людей характерна не просто адаптация к основным ценностям и установкам, утвердившимся в люмпен-пролетарской среде, а их модификация путем идеологизации еще на уровне обыденного сознания. В результате ослабление трудовой морали трансформируется у них в протест против принуждения к бездуховному труду со стороны "репрессивного общества", обращение к маргинальным формам потребления - в освобождение от норм и правил, сковывающих "свободу индивида", враждебность к общественным институтам - в мечту о новой общественной модели, отвергающей путь
Автор очерка о ФРГ Е. П. Глазова особое внимание уделяет западногерманскому "альтернативному" движению 1970-80-х гг.: "Сотни тысяч людей порвали с господствующими нормами и институтами. В политическом отношении этот разрыв проявился в отрицании "системных партий" и государства. Практически он нашел выражение в уходе из общества на "островки свободы", в создании "альтернативных" проектов, позволяющих строить жизнь на иных принципах" [93, с. 228]. При этом основным пороком современного капитализма было признано отчуждение труда: "Главной сферой "альтернативное" движение считает производственную деятельность. Именно в труде изыскиваются возможности эмансипации личности. Творческое отношение к труду достигается в результате отказа от всякой иерархии в коллективе, от жесткого и постоянного закрепления индивида за определенным рабочим местом, от капиталистической технологии, путем установления равной зарплаты, индивидуального ритма работы и увеличения возможностей отключения и отдыха в течение рабочего дня" [93, с. 230]. Однако, как отмечает исследовательница, новая организация труда обернулась увеличением рабочего времени и сокращением контактов с обществом, непрофессиональной кустарщиной и существованием за счет родственников, друзей, пособий по безработице, т. к. сами "альтернативные" проекты оказались по большей части экономически неэффективными [93, с.230-231]. По мнению жившего в это время в ФРГ А. А. Зиновьева, дело здесь было не только в экономической неэффективности, но и в манипулировании со стороны тех, кто давал субсидии, западногерманской правящей элиты: "Целью тех, кто манипулировал движением, было не допустить образование единой идеологии, которая очевидным образом стала бы антикапиталистической, помешать политическому объединению, держать движение в таком состоянии, чтобы в любой момент его можно было бы ликвидировать, прикрыв источники финансирования и предоставив его участников самим себе" [43, с. 256].
При чтении очерков труда "На изломах социальной структуры", думается, весьма заметна общая враждебность их авторов к антикапиталистическим движениям полумаргинальной западной интеллигенции (в т. ч. безработной) и студенчества. Парадоксальным образом эта позиция оказывается близка к позиции ярого защитника западного либерализма Эрика Хоффера, осуждавшего в работе середины прошлого века в равной степени коммунизм и фашизм, считавшего, что главную силу любых радикальных движений составляют неудачники, не сумевшие реализовать себя в обществе и ищущие смысл жизни в принадлежности к какому-то социальному целому [133, с.23-25]. Массам же, идущим за подобными вождями, нужна не свобода, а единообразие, индивидуальная безличность, т. к. сама эта масса тоже в значительной степени состоит из неудачников [133, с.161]. На наш взгляд, в установлении всеобщей индивидуальной безличности скорее следовало бы обвинить современный капитализм. При всем том, что в описании полумаргинального интеллигента у того же А. А. Галкина довольно много правды, следует отметить, что под это описание подошли бы и К. Маркс, и В. И. Ленин, и даже Л. Н. Толстой с Ф. М. Достоевским в некоторые периоды своей жизни. А разве лучше бы было для человечества, если бы К. Маркс стал просто профессором, В. И. Ленин - мировым судьей, Ф. М. Достоевский - чиновником, а Л. Н. Толстой - помещиком или офицером? Неприятие мира капитала у всех этих великих деятелей истории возникло отнюдь не на пустом месте. Не хлебом единым жив человек. А "общепринятость" какой-либо точки зрения - не показатель ее истинности.
Современная капиталистическая мир-система все более вползает в кризис, чреватый, как минимум, серией локальных военных конфликтов на ее периферии и полупериферии, как максимум - новой мировой войной. Ракетный удар ВМС США по Сирии 07.04.2017, подписание Д. Трампом нового пакета антироссийских санкций 02.08.2017 - явные тому доказательства. Но и без них ситуация тревожная. Постоянные теракты и боевые действия на Ближнем Востоке и на востоке Украины, явная заинтересованность правящих элит США и Запада в целом в силовом свержении Асада в Сирии, Мадуро в Венесуэле, "теплая" идеологическая война (термин А. А. Зиновьева [42, с. 486-488]) Запада против российского правительства и России - все это показывает, что правящие круги Запада и неолиберальная финансовая элита в целом встали на путь разрушения "чрезмерно самостоятельных" полупериферийных режимов, которые весьма недавно рассматривались как надежная опора мировой финансовой олигархии.
Эти режимы слишком много кушают, слишком много тратят на свое перевооружение, слишком большую долю прибыли хотят оставлять у себя в стране! Их вожди вдруг вспомнили о патриотизме, иногда даже позволяют себе что-то промямлить о социальной справедливости (а ведь решать, что справедливо, а что нет - исключительная привилегия цивилизованного Запада), говорят о международном праве и невмешательстве во внутренние дела суверенных (!) государств! Долой их! И дело здесь, конечно, не в том, что мировой неолиберальный олигархат возлюбил демократию и озаботился положением народов полупериферийных стран. Все мы помним эту "заботу" по 1990-тым! Дело в банальной тенденции нормы прибыли к понижению, связанной с ростом
Растущая нестабильность проявляется и в активной борьбе стран ядра за ресурсы, особенно нефтегазовые. Жертвами этой борьбы становятся целые страны: Ирак, Ливия, Сирия... К сожалению, список может быть продолжен. Политический разгром очередной нефтедобывающей страны позволяет какое-то время приобретать нефть по демпинговым ценам, что дестабилизирует этот рынок для других нефтедобывающих стран. Экологическая ситуация также становится все более угрожающей. При этом сами экологические движения становятся участниками конкурентной борьбы. Здесь можно вспомнить и атаки европейских "зеленых" на российские нефтяные платформы, и европейскую политику по сокращению потребления российского газа. Кстати, в той же Германии сокращение потребления газа привело к росту потребления бурого угля, что явно не улучшило экологическую ситуацию.
Проблема тенденции нормы прибыли к понижению неоднократно рассматривалась в марксистской философии и является одним из базовых ее положений. Так, В. В. Мархинин в своей статье "Проблема специфики социальных и гуманитарных наук в классическом марксизме" рассматривает открытие этой тенденции К. Марксом как классический случай применения метода восхождения от абстрактного к конкретному, который предполагает мысленный анализ объектов и синтез получаемых в анализе знаний. По мнению В. В. Мархинина, тенденция снижения нормы прибыли фиксируется К. Марксом именно как форма проявления всеобщего закона капиталистического накопления, состоящая в том, что стоимость средств производства накапливается быстрее, чем растет общая стоимость рабочей силы. Падение нормы прибыли обессмысливает капиталистическое производство. Это заставляет капиталистов искать пути противодействия данной тенденции: повышать степень эксплуатации трудящихся, искать более дешевую рабочую силу, новые рынки сбыта и источники сырья и т. д. [89, с. 55-58]. При этом главные роли здесь отводятся географической экспансии и технической модернизации [89, с. 169-184].
Конечно, борясь против понижения нормы прибыли, национальный и интернациональный капитализм всегда готов использовать любые рычаги и внутри собственной страны (или стран ядра миросистемы в целом). Как пишет, ссылаясь на "Капитал", Д. Бенсаид: "За экономическим явлением закона "тенденции к понижению" и его "внутренними противоречиями" в реальности стоит вся совокупность барьеров, на которые наталкивается накопление капитала. Этот странный закон, "внутренние противоречия" которого Маркс излагает в следующей главе, вызвал много споров. Кажется, что он становится обязательным только благодаря своим собственным отрицаниям: повышению нормы эксплуатации, то есть отношения между рабочим временем, безвозмездно отданным работодателям, и оплаченным рабочим временем, каковое повышение и нацелено на увеличение прибыли; империалистическому хищничеству, которое позволяет понизить "органическое строение капитала" (отношение той части капитала, которая выделяется для покупки помещений, машин и т. д., и той, что идет на выплату заработных плат) посредством эксплуатации дешевой рабочей силы и понижения стоимости сырья; ускорению оборота капитала за счет рекламы, кредита, управления запасами, позволяющего компенсировать понижение нормы прибыли увеличением ее массы; публичному вмешательству государства, использующего механизм государственных расходов, налоговых поблажек, а также затрат на вооружения" [10, с. 132-133].
Но всему есть предел. Как пишет В. В. Мархинин: "Однажды, когда капитал подойдет к пределу исчерпания своих возможностей возрастания - и с точки зрения эксплуатации трудящихся, и с точки зрения предельного расширения в пространстве, то есть до уровня мировой системы производства, - противоречие, связанное с тенденцией к падению нормы прибыли, должно будет получить революционное разрешение..." [89, с. 58]. На наш взгляд, современный капитализм очень близко подошел к данной черте. Но тут стали действовать два фактора. Во-первых, капиталисты ядра миросистемы, как оказалось, не прочь исключить из процесса дележа прибылей "лишние звенья" в лице олигархов и государственных структур стран полупериферии и периферии. Это, с одной стороны, порождает значительную политическую турбулентность, которая может привести к антикапиталистическим революциям за пределами ядра по образцу российского Октября, с другой - способствует резкому усилению периферийного национализма, от которого недалек путь к фашизму. Во-вторых, растущее отчуждение труда при резком усилении возможностей манипулирования сознанием порождает в массовом порядке отчужденную личность, не способную к сознательному участию в социальной борьбе.
Типичными примерами неадекватной реакции на серьезные современные проблемы, на наш взгляд, можно считать так называемые "цветные революции". Как отмечает С. Г. Кара-Мурза, различные революции могут быть не только прогрессивными, но и регрессивными, не только рациональными, но и иррациональными. Типичный пример последнего - Перестройка и развал СССР, которые поддержали те, "...в ком взыграло обузданное советским строем антицивилизационное коллективное бессознательное" [63, с. 35]. При этом в революциях подобного рода, как правило, огромную роль играет внешнее вмешательство со стороны стран ядра миросистемы: ""Оранжевые" революции - это революции, не просто приводящие к смене властно верхушки государства и его геополитической ориентации, а и принципиально меняющие основание легитимности всей государственности страны. Более того, меняется даже местонахождение источника легитимности, он перемещается с территории данного государства в метрополию, в ядро мировой системы капитализма" [63, с. 36].