Кронштадт-Таллин-Ленинград. Война на Балтике в июле 1941 – августе 1942 гг.

Трифонов Владимир Иванович

Что со мной случилось? Не лезет каша, да и только. Едва-едва доел. Котлету все-таки оставил. Ребята не верят. Съел только 200 г хлеба, который дали за носку с машины. Вечером тоже основательно подкрепился – две кружки чая, 100 г хлеба и 20 г масла. 300 г хлеба оставил нетронутым, а остальной разрезал и оставил на утро, намазав маслом.

Сегодня я получил 1350 г хлеба и съел граммов 950!

Получил письмо от Алика от 13.01.

Вечером зачитали большой приказ о перемещениях личного состава на корабле. Все не упомнил, но о знакомых лицах запишу. Оказывается, еще 1 февраля наш капитан-лейтенант Линич сдал дела командира БЧ-2 лейтенанту Кузнецову и уже 4 февраля убыл в распоряжение штаба КБФ. Не знаю, его ли

была инициатива или командира корабля? С командиром они были в одном звании, но Мокасей-Шибинский из торгового флота, а Линич с 18-го по 37-й год служил на флоте. Командовал плутонговой артиллерией линкора «Парижская Коммуна», служил вахтенным начальником на «Марате», на эсминцах и др. кораблях. И фактически командовал «Суур-Тыллом» с июля по ноябрь. Поэтому быть командиром БЧ-2 в составе 4-х «сорокопяток» – не такая уж большая честь. Так что, может, он и сам попросил о переводе. Хотя с некоторыми его распоряжениями мы бывали не согласны, но по большому счету он был справедливым, не вредным, не злопамятным, всегда выдержанным и спокойным.

С 1 -го же февраля нашим непосредственным командиром – командиром батареи «сорокопяток» назначен лейтенант Быков Александр Васильевич, а Емельянова повысили – назначили командиром отделения радистов. Несколько человек, в том числе Ратман Павел Иванович, переведены на должность старших котельных машинистов. Младший лейтенант-армеец Дьяконов Сергей Иванович с 25 января прикомандирован на корабль в качестве руководителя занятий стрелковой ротой корабля.

Из ЛФЭ в нашу БЧ прибыло пополнение: старшина 1 статьи Швед Григорий – командиром отделения комендоров, старшина 2 статьи Шелепов Григории – тоже командиром отделения комендоров (наверное, командирами для будущих 76-мм орудий, которые никак не установят), и к/ф. Кошелев Иван – пулеметчик.

Кто-то убыл в госпиталь, кто-то на плавбазу «Аэгна», кого-то отстранили от должности и т.д.

7 февраля. Суббота

Утром дали 600 г хлеба, но уже того, что мы привезли, а в кают- компанию свежего. Вчера вечером, по пожеланию старпома, было наоборот, но тот хлеб, очевидно, не особенно там понравился. Масла дали только по 30 г, а по 10 г удержали за то, что ушло на котлеты. Начинается. Нам положено по 43 г, а дают по 40. Значит, со всех каждый день остается 300 г. Куда они идут? Разве бы его не хватило на те же котлеты? Утром выпил 3 стакана чая, съел вчерашнюю котлету и весь оставшийся вчера хлеб – 400 г с 15 г масла.

Утром я спросил у Фахрутдинова, куда я назначен, таскать ли уголь или поеду за углем? Я бы хотел последнее. «А тебе не все равно? Или по углю соскучился? Работать захотел? Сиди и молчи!»

Я понял так, что меня не пошлют на уголь, и замолчал.

В 8.30 дудка: «Угольный аврал». На стенке свалено 20 тонн угля, который вчера привезли нам наши соседи. Я, как водится, в списке.

Суворов, как всегда, в стороне. Всего на уголь выделено 25 человек. Я попал в «подкидывалыцики», – накидывать мешки с углем на спины тем, кто их переносит на корабль. Работали до 11 часов, перетаскали тонн 13. На полчаса – вынужденный перекур – обстрел района нашего завода и города.

На обед суп с ячневой крупой. Густой! На второе не особенно густая гречневая каша – 6,5 ложек и одна небольшая (граммов 45) котлетка. На третье стакан компота с 11-го ягодами и 200 г хлеба.

После обеда в 13 часов Шаталов (командир 76-мм батареи) велел идти к младшему лейтенанту Дьяконову. Оказывается, идем стрелять.

В первую очередь попали я, Жентычко и Головащенко. Прошли вдоль стапеля под корму заложенного корабля и там расположились. Рассмотрел я повнимательнее заложенный корабль и решил, что это не крейсер, а что-то вроде броненосца береговой обороны или линкора. Киля совсем не заметно. У него отмечено пока что 450 шпангоутов,

но корма еще не заложена. Расстояние между шпангоутами небольшое – сантиметров 35-40. Это что-то больше крейсера.

Пришли на приготовленную позицию, расстелили брезент, улеглись, получили по три патрона. Дистанция 300 метров. Огонь! Первый выстрел у меня вышел чуть позже, чем у Жентычко, и я сорвал его. Результаты у меня: 2, 6, 8. Итого 16. У Жентычко – 21, у Головащенко -16. Слабовато.

Только отошли от мишеней – разрывы снарядов южнее нас. Очевидно, опять подошел немецкий бронепоезд. «Сыпет» без перерыва по Нарвской заставе.

Я облазил где только мог под кораблем, слазил на самый верх, но там все завалено снегом и ничего не видно. Пришел Головащенко и сказал, что старпом торопит идти на погрузку угля. Но мы пошли в кубрик. Погрелись немного и снова на уголь – с 14 до 17. Привезли еще две машины угля. Теперь я уже таскал уголек. Сначала в корзине вдвоем с Жентычко, потом один в мешке.

К ужину, говорят, будут котлеты … в кают-компании. Совершенно справедливо – мы 6 часов таскали уголь, а кают- компания будет на ужин кушать котлеты. На ужин борщ мясной. Мне попался кусок граммов в 15. На второе жидкая манная каша – 5 ложек с компотной подливой по полторы ложки. Съел 200 г хлеба. Сегодня загнал рабочему пачку махорки и граммов 150 хлеба за 50 рублей. Обещал продавать ему через день по 200 граммов хлеба за 40 рублей.

Сегодня стою вахту у арт. погреба в первую смену. В первую хорошо стоять, т.к. остается время поспать. Когда стоял с 12 до 15, пробовал задремать. Так быстрее идет время. Чай не пил.

8 февраля. Воскресенье

Утром подал через Фахрутдннова рапорт лейтенанту Кузнецову с просьбой выйти в город после аврала для отправки денег домой. «Отказать, переслать с почтальоном». Что ж, ладно.

После завтрака – аврал. До 10 часов был на палубе, а потом читал в кубрике Герцена «Записка одного молодого человека». Этот том достал Суворов на погоревшей квартире командира корабля, куда они ходили вчера вместо угольного аврала. На обед суп с ячневой крупой без мяса – его нет совсем. Вчера мяса хватило только на кают-компанию. Та же история, что и со шпротами: на все 120 человек не хватило бы мяса на котлеты, так лучше будет, если кают-компания получит по две котлеты. Так и вышло. Утром дали дополнительно по пирожку ржаному граммов в 100 с рисом и вычли 10 г масла – ушло на пирожки. На второе средненькая гречневая каша – 6 ложек, с мясной подливой без мяса – 3,5 ложки и компот с четырьмя ягодами, 250 г хлеба, 15 г масла.

После обеда поспал, почитал. В бане полно народа – ни постирать, ни помыться. Время идет незаметно.

На ужин суп с манкой, ячневая каша – 5 ложек с мясной подливой – 2,5 ложки и 150 г хлеба. Кок добавил одну кружку супу, хотя и кричал, что добавки не будет, но раздал человек на 20. После ужина пошел стираться и мыться с расчетом успеть до отхода ко сну. Перестирал робу, тельник, два полотенца, теплую рубашку. Только хотел мыться, вызывают строиться – будет раздача боевых номеров. Мой боевой номер 2-22-4. Помылся как раз, когда дали предупреждение о выключении света. Чай не пил.

Получил сегодня три письма: от папы от 20.01, от Андрея от 17.01 и от Калачева Шурки из нашего класса с Клязьмы от 19.01.

Вчера учредили судовую доску почета. Кого на нее повесят?

И вчера же был зачитан приказ, по которому ком-ру отделения запаса Александрову наложено 10 суток строгого ареста, Антоненко и Муджавцову строгий выговор, а Кривенко – 4 наряда вне очереди. Оказывается, Емельянов обнаружил 1 февраля при доставке продуктов из порта этой группой недостачу продуктов: сахарного песка около 3 кг, сливочного масла 0,5 кг и еще чего-то. Емельянову за такую бдительность объявлена благодарность, а недостающие продукты приказано удержать с каждого виновного.