Кровь и Звёзды

Somber

— «Относительно безопасно». Обожаю это определение. Не стопроцентная безопасность, но где-то поблизости, — съязвила я, осторожно поднимаясь на ноги. — Ладно, давайте сюда мою броню.

— Блекджек! — воскликнула Глори. — Ты едва пришла в сознание после того, как на тебя свалилась лодка, а твой пульс зашкаливает от принятого Бака! Почему бы тебе не остаться здесь и не заняться чем-нибудь радикальным, например, отдыхать?

Я сделала глубокий вдох, успокаивая сердцебиение. «Дыши ровно и медленно. Спокойно».

— Глори,

у меня есть три веские причины, чтобы сойти с корабля. Во-первых, необходимо, чтобы соглядатаи Сангвина узнали, что я была здесь, дабы он не отправил свою пони-монстра в Капеллу. Во-вторых, я хочу посмотреть, не нужна ли здесь кому помощь Охранницы. Ну, а третье и самое важное… — Я сделала паузу, посмотрев на неё с серьёзным видом. — Мне очень… очень… нужно в туалет, а делать это, свесив задницу за борт, ужасно не хочется.

Траш покатилась со смеху, Глори же уставилась на меня в шоке, а затем схватила подушку и колошматила меня ею, пока я не сбежала с корабля, прихватив свои пожитки.

* * *

После визита в городскую общественную уборную (траншею, от которой разило так сильно, что это почти заставило меня пересмотреть своё отношение к лодке), я оказалась в Риверсайде. Город на два десятка жителей представлял собой скопление магазинов у реки, выстроившихся в форме подковы. Между концами этой импровизированной подковы растянулся плавучий причал, сделанный из старых пустых бочек, к которому и пришвартовался «Морской Конёк». Дороги, ведущие из деревни на север и на юг, были забаррикадированы, а пространство в центре занимали теплицы, в которых выращивали овощи и зелёную траву. Ассортимент магазинов состоял из копчёной рыбы и мяса радигаторов, а через открытую дверь одной из мясных лавок я увидела, как двое пони разделывают огромную лягушку.

Несмотря на размеры города, меня не покидало ощущение, что видел он и лучшие дни. Окна на верхних этажах многих магазинов были разбиты и наглухо заколочены. Лишь одна из лавок торговала металлическим ломом, компонентами электроники и девятимиллиметровыми патронами. И я не видела ни единого признака того, что в городе обитают семьи; создавалось впечатление, что в любой момент последние жители могут просто исчезнуть отсюда, превратив Риверсайд в ещё один мёртвый город.

— Что же здесь произошло? — пробормотала я, глядя на пони, бродящих, словно призраки, между практически пустых магазинов.

— То же, что происходит повсюду, мисс… — ответила мне старая единорожка, штопающая рыболовную сеть. Мне следовало бы усомниться в здравом уме любого, кто отваживался есть что-либо из этой реки. Я медленно подошла к ней и представилась, поскольку поняла, что она слепа. Её молочно-белые глаза смотрели прямо на меня, в то время, как копыта ловко нащупывали разрывы в сетях, а рог вспыхивал, заделывая их.

— Блекджек.

— Рыбка, — ответила она.

Я насторожилась.

— Что? Откуда вы знаете…

— Это моё имя. Рыбка. Бабуля Рыбка.

Приятно познакомится, — сказала единорожка, ласково улыбнувшись.

— О. — Я уселась напротив неё. — Что вы имели в виду, когда сказали: «то же, что происходит повсюду»?

— Риверсайд когда-то был милой деревушкой. Мы находились в самом центре руин на западном берегу Хуффа. Такое местоположение давало нам массу преимуществ. Еда. Безопасность. Но, в конце концов, эти развалины были вычищены подчистую. В округе стало появляться всё больше рейдеров, бандитов и Потрошителей. Население начало сокращаться, и некому стало добывать пропитание. Поэтому деревня тихо угасает. Смерть постепенно берёт тех, кто ещё остаётся здесь, а лодок по реке проходит всё меньше и меньше.

— Мам, эта леди докучает тебе? — К нам приблизилась розовая кобыла с кьютимаркой в виде пары рыбёшек.

— Нет, всё нормально, Перч, — ответила Рыбка и протянула копыто в сторону кобылы, которая взяла его в свои и положила себе на голову, чтобы старушка смогла её погладить. — Она была достаточно любезна, чтобы поинтересоваться нашим городком.

— Во всём виноваты эти проклятые псы, чёрт бы их побрал, — ответила Перч, топнув ногой.

— Псы? — Я вопросительно уставилась на неё.

— Песчаные Псы, — ответила за дочь пожилая единорожка. — Они живут под западными развалинами.

Перч же выразилась куда более откровенно, снова со злостью топнув копытом.

— Они — наша главная угроза. Псы копаются в этих руинах, но не торгуют найденным. Я знаю, что в их норах полным-полно ценного добра. А кибернетические импланты Песчаных Псов делают их слишком сильными соперниками для большинства рейдеров и бандитов, с которыми из-за этого приходится иметь дело нам.

— Довольно, Перч. Времена достаточно тяжёлые и без того, чтобы осложнять жизнь тем, кто этого не заслуживает, — жёстко оборвала её мать.

Но розовая пони уже не слушала.

— Хочешь помочь? — обратилась она ко мне. — Спускайся на станцию метро Риверсайд, ту, что на линии Сансет, перебей этих тварей всех до единой и открой нам туннели для раскопок. Вот тогда наша деревня вновь расцветёт, не сомневайся, — отрезала она и, подняв одну из сетей, с мрачным видом направилась к реке.

Слепая пони лишь вздохнула, и её копыта вновь заскользили по сетям.

— Пожалуйста, не злись на неё. Она просто отчаянно хочет спасти тот единственный дом, который ей знаком, — тихо произнесла она. — Уверена, ты хочешь того же самого.

— Да ну? — Я скривила рот в нервной усмешке. — Не обижайтесь, но вы понятия не имеете, откуда я родом. Уж поверьте, никто в здравом уме не захочет спасать это место.

— Да? Так, значит, твой дом не там, куда вы направляетесь? Тогда, возможно, он там, откуда вы идёте. Кто знает? — сказала Рыбка, аккуратно штопая сеть. — Полагаю, тебя ждёт длинный путь, прежде чем ты обретешь, наконец, свою обитель.

Я пристально посмотрела на неё, чувствуя, как начинает зудеть грива.

— Что вам известно?