Кровь и Звёзды
Шрифт:
Я со всех ног припустила на нос корабля и столкнулась с Бисквит, которая бежала в противоположном направлении. Застыв на мгновение, зелёная кобылка попятилась от меня, и в это время палуба угрожающе вздыбилась. Мы плыли быстро… очень-очень быстро. Широкая некогда река теперь угрожающе сузилась; обломки и мусор образовали некое подобие горного ущелья с бурным потоком. Лодка накренилась ещё раз, и Бисквит, оставив попытки выбраться с носа корабля, начала судорожно привязывать себя к ржавому металлическому кольцу, вмонтированному в палубу.
— Привязывайся! — крикнула она мне, но я уже не обращала на
Я смотрела, не отрываясь, прямо перед собой, чувствуя, как по спине струится холодный пот. Как и всё остальное в Хуффингтоне, массивные башни Ядра, вздымающиеся к облакам, были нелепыми памятниками гигантомании их создателей. Но, даже несмотря на это, во время огненного апокалипсиса войны одна из башен сломалась на высоте примерно десятого этажа и рухнула прямо поперёк реки. Тяжёлый армированный фасад рухнувшего здания играл теперь роль своего рода дамбы, плюс, падая, оно обрушило ещё несколько соседних строений, останки которых теперь также покоились в бурной пенной реке. Вода переливалась через эти обломки, словно слюна через зубы. Река была голодна.
— Как, чёрт меня подери, мы собираемся пройти здесь? — закричала я. И вдруг заметила пару уличных фонарей, промелькнувших за бортом. Мы больше не спускались вниз по реке… это была улица! Импровизированная дамба изменила русло реки, и теперь быстрое течение несло нас сквозь развалины рухнувших офисных зданий. Мы пролетали мимо разрушенных фундаментов и ржавых уличных фонарей, а поток становился всё стремительнее и стремительнее, приближая нас к источнику этого непрекращающегося вдоха.
— Привяжись! — снова закричала Бисквит. Схватив ещё одну верёвку, она обмотала один конец вокруг моей груди, а второй привязала к кольцу. — Капитан проведёт нас! — уверенно произнесла она, бросив на Траш преданный взгляд.
Та мрачно смотрела прямо перед собой.
Теперь и я увидела, где именно она собиралась провести нас. Падая, башня не сохранила целостность своей конструкции. Верхняя треть здания была изогнута под большим углом, делая его немного похожим на мятный леденец, и в месте изгиба образовался разлом, в который, как в глубокое ущелье, и устремлялась река. Тем не менее, я не видела там прохода, лишь абсолютно непроглядную тьму. Река теперь походила на жуткий гладкий язык, что увлекал «Морского Конька» прямо в глотку упавшего небоскрёба.
А затем, пробив полосу холодного влажного тумана, мы погрузились во тьму. Я изо всех сил вцепилась копытами в ограждение палубы, когда корабль начал стремительно падать внутрь небоскрёба. И тут же, едва закончилось это падение, вода снова встала вертикальной стеной, но теперь мы начали подниматься вверх. «Морского Конька» нёс бурлящий водяной вал, который закручивался внутри здания, как в огромной трубе. Своим мутантским зрением я различала ржавые балки, пытающиеся проткнуть наш корабль, словно гигантские копья. Что-то с силой ударило в нижнюю часть судна, и я почувствовала, как его подбросило в воздух, лишь ускоряя наш и без того стремительный спуск по внутренностям здания. Трещины в стенах распыляли холодную, грязную воду мне в лицо. Я не имела ни малейшего понятия, как Траш, да и вообще кто угодно, может управлять судном в этом месте.
Затем я заметила впереди свет, а также другой водяной вал, закручивающийся куда-то
— Держись! — заорала мне в ухо Бисквит. Я обхватила покрепче передними ногами ограждение, когда мы достигли этого бушующего водоворота.
На какое-то ужасное мгновение я почувствовала, что мы летим. Мой желудок подступил к горлу, когда нас выбросило из разлома на другой стороне башни прямо на фасад рухнувшего жилого здания по соседству. Водяной вал поднимался всё выше и выше, и мы поднимались вместе с ним. Нос лодки теперь смотрел в небо, и я спешно опустила взгляд к корме. Не уверена, была ли я мокрой насквозь от потоков воды, или уже обмочилась сама.
Затем, внезапно, наш подъём прекратился, чего нельзя было сказать о Бисквит. Она продолжила свой путь вверх и в сторону, соединённая с лодкой лишь верёвкой, привязанной к кольцу. Верёвка натянулась, как струна, а затем с металлическим звоном кольцо сломалось. Бирюзовые глаза Бисквит наполнились ужасом, когда она начала падать вниз в бурлящую воду, мимо зависнувшей в воздухе лодки.
Закричав, я отпустила ограждение и прыгнула к ней, размахивая копытами.
«Спасти одну жизнь. Всего одну…»
Верёвка Бисквит хлестнула меня по лицу, и я вцепилась в неё зубами, ногами, магией и всем, чем только можно. Моя собственная верёвка также вытянулась в струну, но в этот раз кольцо выдержало, и нас швырнуло обратно, как следует приложив об палубу. Я ударилась об ограждение и уцепилась за него задними ногами; Бисквит запуталась в турели.
Мне показалось, что лодка провисела в воздухе целую вечность. Малейший крен в неверном направлении… и нас увлечёт обратно под стремительный поток, выливающийся из башни… Затем, с ужасающей, невыносимой медлительностью накренившись в сторону от фасада разрушенного дома, лодка упала. Посмотрев вниз на бурлящий пенный водоворот под нами, я непроизвольно изо всех сил вцепилась в ограждение.
Меня ударило с силой, которую я не могла себе и вообразить, когда лодка рухнула в воду вверх ногами. Из меня вышибло дыхание, закружившееся в воде вихрем пузырьков, и я почувствовала, как в моё тело впивается верёвка, словно стремясь разрезать меня пополам!. Но почти сразу же я снова оказалась на поверхности, потому что «Морской Конёк» перевернулся, возвращаясь в нормальное положение, и устремился вниз по течению. Я открыла глаза, высматривая Бисквит, но увидела лишь её верёвку, скрывающуюся за бортом. Туго натянутая, она глубоко въелась в кожу вокруг моих передних копыт.
«Всего одну жизнь… прошу, позволь мне спасти хоть одну…»
Я левитировала себе в рот таблетку Бака и начала жевать, в то время как «Морской Конёк» стремительно приближался к изломанной береговой линии из обломков разрушенных зданий. Затем потянула изо всех сил, чувствуя, как моё сердце начинает неистово колотиться. С трудом дыша, я вытягивала верёвку, обматывала её вокруг передних копыт, и тянула снова. Воображение рисовало мне Бисквит, разорванную в клочья стальными балками и бетонными обломками, скрывавшимися под водой. Грудь жгло так, словно одна из этих зазубренных железяк пронзила меня саму насквозь, но всё же я продолжала тянуть снова и снова.