Кровь на опавшей листве

Инин Дмитрий

Проснулся я от того, что мне было крайне неудобно лежать и вообще, что-то неприятно давило на лоб. Открыв глаза, я обнаружил что это Варька сидит рядом со мной на постели, и поставив локоть на мою многострадальную голову с упоением читает книжку.

— Проснулся? — Обрадовалась она, почувствовав, что я начал шевелиться. — Отлично! Как чувствуешь себя?

— Уже почти хорошо, — Я провел языком по деснам, зубы чувствовались уже как прежде, за исключением того, что эти, новые, были здоровыми. — Думаю даже, что мне уже пора перебираться домой отсюда. Что читаешь?

— Стейнбека. Гроздья гнева. — Она продемонстрировала мне обложку книги. — Это хорошо, что ты себя чувствуешь

лучше. — Я не успел сориентироваться, когда она закрыла книгу, замахнулась ею и что было сил, ударила меня по голове, да так, что у меня искры из глаз посыпались. — Правда, я думаю, что твое хорошее самочувствие, это ненадолго. — Еще удар и еще, и еще, она лупила меня книгой так, что вскоре та разлетелась листками по палате, после чего мне ощутимо прилетело кулаком в глаз. — Дим! Вот скажи мне. — Обратилась девушка наконец то успокоившись. — Мы на кой черт тебя спасали? Что бы ты, тут же поперся и сдох в неравной схватке с врагом? Скажи мне зачем? Вот зачем ты все это творишь? Ну вот что бы изменилось, если бы, в место тебя там появилась команда соловьевичей, хорошо вооруженных, подготовленных, здоровых и твердо стоящих на ногах?

— Ну… — Я на секунду задумался. — Тогда бы у Марьи не было двух глаз, например, или вообще, ее бы там не было. В Институте, информация утекает, словно в черную дыру, после Розы с Бэллой, я никому не могу тут доверять.

— И мне? — Варвара пристально посмотрела мне в глаза. — Дим! Почему ты не сказал о своих планах мне, или Витале, почему ты поперся сам? Неужели с этой задачей не справилась бы я? К чему геройство? Хочешь умереть славной смертью? Ты же и вправду чуть не сдох, причем не от пули врага, не от руки злодея, даже не от подлого яда. Ты чуть не сдох от переутомления и того, что намешал зелий. Я поговорила со Златой, она сказала, что ты выжил чудом, шансов на это почти не было, спасти тебя могла только живая вода, но ее мы влили в Марью! Так вот я и спрашиваю. Дим! Зачем все это было? Почему ты не рассматриваешь нас как команду? Ты нам не доверяешь? Ладно черт с ним, пусть ты думаешь, что мы работаем на врага, кем бы он ни был, но ты же нас не посвящаешь даже в те дела, которые не касаются событий в Институте, ты даже на задержание чертова колобка поперся сам!

Ответить мне было нечего, поэтому я просто молча смотрел на Варьку, а та в свою очередь смотрела на меня.

— Варь… — Я наконец то решился. — Ну во-первых, я прошу прощения. — Та довольно усмехнулась. — Во-вторых, я тебе обещаю, что постараюсь исправиться, а если у меня это будет плохо получаться, то у Стейнбека же вроде еще есть множество хороших романов?

— Не так уж и много. — Пожала плечами девушка. — К концу своей карьеры, он начал фигню всякую писать, но я тут открыла для себя Хемингуэя, Ремарка, а еще в Библиотеке видела толстенную книгу, что-то там про квантовую физику, текста я конечно не пойму, но тебе ума точно добавит.

— Договорились! — Я усмехнулся. — Тогда может обнимемся в честь примирения.

— Нет уж. — Рассмеялась девушка. — Лучше одевайся, да домой поехали, нечего комнату занимать, тем более, тебя Марья ждет.

— Зачем это? — Не понял я. Откидывая одеяло и вставая в кровати, хорошо хоть трусы были на мне. Тело слушалось как будто и не было сломанных ребер и побоев. Но глянув на себя в зеркало я ужаснулся, лицо все еще оставалось черно синим, интересно, зубы выросли, ребра срослись, восстановились даже пробитые легкие, а вот синяки не сошли.

— Она сказала, что жить будет у тебя, пока вся эта эпопея не закончится и не арестуют всех виновных. — Пожала плечами Варвара. — Типа доверяет только тебе. Дим, ты можешь быстрее собираться?

—

Торопишься куда-то? — Удивился я, рассматривая свою разорванную в хлам куртку, картечь порвала дорогую кожу, и куртка теперь смотрелась ужасно.

— Тороплюсь! — Призналась Варвара. — У меня свидание.

— Да? — Ухмыльнулся я, натягивая штаны. — То есть, возможно, завтра с утра мне опять придется тебя забирать из КПЗ?

— Сам там не окажись. — Парировала девушка. — Дим! Я серьезно! Мне еще переодеться надо и накраситься.

— Аааа! — Я натянул на себя футболку с надписью «Алиса Бочарова», потом снова с сомнением посмотрев на куртку, все же надел и ее, на улице ведь холодно, ну и что, что куртка рваная лучше в тепле и рванине, чем модным, но в соплях. — Дай угадаю, то самое коротенькое платье и ажурное белье?

— Нет. — Варька невозмутимо протянула мне мое имущество, брелок с разрыв травой, удостоверение, ключи от машины и пистолет. — Белья я сегодня надевать не стану. — Я почувствовал, как краснею, а она победоносно ухмыльнулась, довольная тем, что вогнала меня в краску.

Марья ждала нас за дверью, сжимая в руках уже знакомый мне саквояж с переносной швейной машинкой, копию того, что я совсем недавно отвез к Полине в интернат.

— Ну наконец то! — Буркнула она. — Я уже заждалась.

— Так поторопила бы! — Хмыкнула Варька.

— Нельзя! — Пожала плечами Искусница. — Я же понимаю, что ты этому обалдую мозги на место ставила, ругала за тупое геройство. А это дело нужное. Варь! Я там ребят попросила, чтобы к тебе в машину ткани загрузили, ты не против? — Варвара лишь отмахнулась, ее это не заботило, а вот я насторожился.

Все же есть в Институтских один серьезный изъян, недостаток жизненного опыта, для той же Варвары, фраза про ребят погрузивших в ее авто ткань, это была просто фраза, она не видела картины целиком, я же понял все и сразу, и даже попытался что-то возразить, но Краса наглым образом велела мне заткнуться и идти в машину.

До нее самой же, то, о чем я хотел сказать еще в Институте дошло только тогда, когда она запарковала машину перед подъездом. Только тут она поняла, что весь этот ворох ткани, тяжеленые рулоны, которые погрузили в ее машину институтские «ребята», придётся нам троим таскать на пятый этаж пешком! После первой же ходки она почему-то обругала меня матерными словами, причем совершенно не справедлива, ткани то были не мои, вручила ключи от машины и ушла к себе, видимо готовиться к свиданию. Я же, как и ожидал, как и подсказывал мне мой жизненный опыт пол часа в одиночку таскал рулоны из машины наверх. Спросите куда подевалась Марья, почему она мне не помогала, а вот черт его знает куда они деваются, во вторую ходку, когда мы были между третьим и четвертым этажами. Она пропала, вот только шла следом за мной, весело помахивая стопкой тряпиц, в то время как я пер два рулона ткани, положив их на плечи, а потом раз, и она испарилась. И появилась только тогда, когда я перетаскал все. Причем опять же, возникла непойми откуда с кружкой кофе в руках, критически оглядела мой труд и начала давать указания, куда что переложить.

Впрочем, когда я справился со своей задачей, то был в полной мере вознагражден, нет, вовсе не тем, о чем вы могли подумать, со своими грязными приставаниями, я был отправлен в душ, да и для приставаний, я был все еще слабоват. Марья, даже не допив свой кофе, пошила мне новенькую кожаную куртку, даже лучше, чем та, что сейчас валялась в коридоре, определенная моей гостьей в мусор.

— Дима! Дима! Дима! — Стоило мне только выйти из душа как вокруг меня радостно запрыгали птицы, все трое весело и задорно скакали, друг за другом скандируя мое имя.