Кровь Заката
Шрифт:
Глупо, но Эстела, ее братец и особенно герцог Тагэре не отпускали меня. Я уже поняла, что благородство в Арции нынче не в почете и, в конце концов, мы в ответе за тех, кому единожды помогли. Да и что случится, если я уверюсь в том, что дети благополучно выбрались из этого змеиного болота? Ну, потеряю день или два, что это в сравнении с Вечностью?
Уходя в бой, я не должна оглядываться, гадая, не случилось ли чего, а я уже поняла, что не найду себе места, пока не уверюсь, что моя троица в безопасности. Что ж, эти провожания будут моей последней глупостью. Никаких войн я для них выигрывать не стану, пусть сами справляются. Я изрядно тряханула
Нет, хорошо все же, что я под магический шумок, поднятый в Замке Святого Духа (Шарль сопротивлялся не хуже, чем в свое время Шандер), сменила обличье, а эти дураки и не заметили. Они совершенно не береглись, подняли сильнейший магический трезвон, не поставив самой простенькой защиты вдоль стен. Не знаю, может, им нравилось, что другие обладатели Кристаллов или собственной ненаведенной Силы чувствуют их мощь, но в этом потоке можно было утопить сотню небольших, но действенных заклятий, в том числе и трансформирующих.
Если бы мне не нужно было хранить инкогнито, я бы запросто спалила ползамка, развернув энергетический поток, но, во-первых, там был Шарль, а во-вторых, корень зла находится в совершенно другом месте. Мне еще предстоит с Эрасти или в одиночку его найти и вырвать. Я удержалась от искушения устроить большой шум и просто стала кошкой, подождала, покуда из Замка выедет карета, и пристроилась между кузовом и кучерским сиденьем. Дальше было и вовсе просто. По дороге я окончательно убедилась, что герцог человек сильный и очень любящий жизнь (мне такие всегда нравились), а его тюремщик – редкостная мразь, которую я и прикончила чуть ли не с удовольствием. Теперь в моем распоряжении была пара дней, которые можно потратить на разведку. Потом, чтоб не пропустить отъезда моих подопечных, придется засесть в бывшем дворце Сезара (уж не знаю, как зовут нынешнего Мальвани), так что времени лучше не терять.
2850 год от В.И.
11-й день месяца Волка.
Арция. Мунт. Резиденция ордена
– Ты уверена, что толстуха здесь ни при чем? – Жан Фарбье с негодованием посмотрел на свою любовницу. Временщик имел обыкновение во всех неудачах винить кого угодно, но не себя. Диана нашла бы, что ему ответить, но она была слишком подавлена случившимся и не склонна затевать ссору. Ссориться можно, когда дела идут на лад, но, если что-то не сварилось, надо отбросить лишнее и действовать.
Женщина чуть помолчала, подбирая слова, одновременно понятные и необидные, и, вздохнув, сказала:
– Агриппина – псина Виргинии, а та спит и видит от меня избавиться… Именно потому я уверена: Фей-Вэйя ни при чем. Я следила за толстухой с самого начала. У нее есть Кристалл, чего и следовало ожидать, но она ничего не предпринимала, только вынюхивала.
– Тогда кто? – Фарбье сорвался
– В то, что за Тагэре вступился святой Антоний, ты не веришь? – поинтересовалась Диана, отщипнув от кисти винограда пару ягод.
– Ты что, издеваешься?
– Нет, что ты! Просто это расставило бы все по местам. Тагэре не виноват, а посему оправдан судом горним вопреки суду земному. Но я в это не верю!
– Но должно же быть какое-то объяснение! Как он смог разомкнуть Цепь, а потом спалить ее вместе с этим недомерком, как бишь его звали?
– Иаков. Судебный магик четвертой ступени Иаков Эвгле, и хорошо, что он. Паршивый был человечишко, вечно на всех доносил, чтобы их место занять, и при этом ни одной юбки пропустить не мог, – Диана нервно рассмеялась, – причем чем крупнее была девица, тем выше подпрыгивал наш малыш. Прямо как мопс, пытающийся на борзую заскочить…
– Хм, – неожиданно для самого себя улыбнулся и Фарбье, – а я видел такое однажды… У матери всяческие псеныши на каждой подушке валялись, так один как-то раз за медвежьей гончей припустился, вот смеху-то было… Ладно, ну его, этого Иакова, хорошо, что кто-то путный не сгорел. Но ты хоть представляешь, как это было сделано?
– Пожалуй, да, – бланкиссима больше не смеялась, – по крайней мере, второе заклятье. Его отбили и направили на того, кто его наслал. Такое никакой Кристалл не учует: оба заклятья сливаются в одно, а засекается только первое. Но как Тагэре сорвался с Цепи, не представляю. Воля у него, конечно, бешеная, но у ре Эстре она вряд ли была много меньше… Помочь не мог никто. Карету вели и маги, и стражники, Тагэре с Иаковым были вдвоем, потом Иаков вышел, Тагэре остался.
– А когда на него надевали Цепь, не могли напутать?
– В таких вещах Доминику можно доверять, Его Преподобие скорее перебдит, чем недобдит, Тагэре взнуздывали шестеро, правда, даже они справились не сразу.
– А с Эстре сколько было?
– Четверо… Но Доминик клянется, что все прошло как надо.
– А не мог герцог как-то сам, без помощи?
– Ты что, с ума сошел, – вскинулась циалианка и внезапно оборвала самое себя. – В этом что-то есть… Тагэре – Аррой…
– Мало ли Арроев, – пробурчал Жан.
– Мало, – отрезала Диана, – я прекрасно знаю, что дело в крови, а не в благословенном церковью браке, и что ты такой же правнук Шарля Третьего, как Шарло, но почему в ком-то Непонятное поднимается, а в ком-то нет, никому не ведомо.
– Непонятное?
– Да, врожденная способность к высшей магии без артефактов и обучения, хотя и то и другое эти способности усиливает.
– Ты могла бы сделать то, что сегодня произошло?
– Нет, Жан, и ни один из известных мне магов на это не способен, разве что у него есть соответствующий артефакт.
– Значит, ты знаешь не все!
– Значит, не все, – не стала спорить Диана. – Но разум подсказывает, что Тагэре освободился самостоятельно. И не спрашивай, как. Он, похоже, и сам не знает. Как не умевший плавать человек, которого бросили в воду, а он выплыл…
– Диана, а разве в нашем роду… То есть кто-то из Арроев был магом?
– Об этом не принято говорить, но сгинувший Рене мог многое. Церковь объяснила победу в Войне Оленя вмешательством Творца, но в хрониках есть намек на то, что эландец обладал Силой. Правда, в его потомстве это вроде бы не проявлялось. Но другие объяснения еще хуже.