Кровавая ассамблея
Шрифт:
— Кристоф, а почему твоя шпага торчит в стене? — удивленно спросила маменька.
— Бой в закрытом пространстве! — нашелся Кристоф. — Как выяснилось, в этом деле у меня совершенно нет никакого умения. А сейчас мы как раз собирались провести урок на свежем воздухе.
— Да, я хотел обучить вашего сына приему лишения противника его оружия, — вставил я, довольный сообразительностью своего неофита. — Порой этот навык может пригодиться.
Завадский-старший подошел к торчащей из стены шпаге, взялся за
— Хороший удар! — восхитился он. — У тебя крепкая рука, сынок!
— Ну так… — смущенно пробормотал Кристоф. — Стараюсь!
— Весь в отца! — воскликнула маменька.
— А что здесь происходит? — услышал я из-за двери девичий голос, и увидел, что в проеме появилась стройная фигурка Софи Завадской в ночной рубашке до самых пят. Перед собой она держала свечу и с интересом заглядывала в комнату.
«Тебя только не хватало! — подумал я с досадой. — Спали ведь все уже! Десятый сон видели…»
Приметив меня, Софи сразу юркнула за дверной косяк, только глаза в проеме оставила.
— Почему вы здесь? — спросила она с недоумением. — У вас снова дуэль?
Ну вот откуда ты взялась на мою голову, Софи, мать твою, Завадская?!
— Дуэль?! — маменька с величайшим изумлением воззрилась сначала на меня, а потом и на своего сына. — Какая дуэль?
Я молитвенно сложил ладони перед грудью.
— Мадам, сейчас я вам все объясню… У нас Кристофом намедни действительно вышло маленькое недоразумение…
— На ассамблее у Бахметьева! — вставила Софи из-за двери.
— На ассамблее?! — воскликнул папенька. — Там, где произошло это страшное преступление?!
— Да-да, все именно так! — Я прижал руки к груди. — Позвольте вам объяснить… Так вот, произошло недоразумение, и ваш сын действительно вызвал меня на дуэль…
— Молодец, сынок! — тут ж сказал папенька, даже меня не дослушав.
— Я слишком вольно повел себя с кузиной мсье Сумарокова, — насуплено пояснил Завадский-младший.
— Кристоф! — всплеснула руками его маменька. Глаза ее изумленно выпучились. — Как ты мог? Слишком вольно?! С девушкой?! Прямо на ассамблее?!
— Мадам, уверяю вас, не было ничего неблаговидного! — Я всеми силами старался сгладить вину Кристофа, а мысленно уже сам себе задавал вопрос: «Зачем я это делаю?» — Ваш сын просто предложил ей партию в серсо.
— Она очень красивая, — вставил Кристоф.
Софи фыркнула.
— Подумаешь — обычная девица, — заявила она. — И одевается не лучшим образом. Сразу видать, что приехала из Новгорода.
Я развернулся к двери, продолжая прижимать к груди руки:
— Софи, я прошу вас!.. Дайте мне шанс объяснить все вашим родителям!
— А может мне в него пальнуть? — предложил мужик с мушкетом.
— Господи, да он у вас даже не
— Кузьма, поди прочь со своим сломанным ружом! — закричала на него маменька и крепко приложила ему библией по голове.
Мужик, пригибаясь, немедленно выбежал из комнаты.
— Можно я продолжу? — спросил я, взглянув поочередно на маменьку с папенькой. Получил их молчаливое согласие. — Так вот… Кристоф излишне вольно повел себя с моей кузиной, за что и получил от меня замечание. Само собой, его это задело, и он в пылу ссоры предложил выяснить отношения на шпагах…
— Молодца! — вскричал папенька. — Ай, молодца!
— Утром мы встретились на дороге к Волкову Полю…
— Волково Поле… — протянул папенька, мечтательно глядя в потолок. — И я бывал там, и не раз!
— Там мы немного пофехтовали, — продолжил я строго. — А затем все вместе отправились в трактир «Сытый баловень»…
— Ах, «Сытый баловень»! — папенька блаженно закатил глаза. — Колбаски от старого Фрица…
— Вот там, за бутылочкой хорошего вина, мы с вашим сыном и сдружились. И условились, что отныне я лично буду обучать его фехтованию…
Фу-у-ух! Я кулаком утер со лба вдруг выступивший пот. Оглянувшись, увидел стул и придвинул его за спинку.
— Мадам, можно я присяду? Ужасно устал сегодня. Тяжелый был денек, право слово…
Маменька не возражала, и я уселся на скрипнувший стул.
— Но почему вы избрали для ваших занятий фехтованием столь поздний час? — поинтересовалась маменька. — И кстати, Кристоф! Ты до сих пор не представил нас камер-юнкеру! Что за манеры?!
Мысленно вздохнув, я вновь поднялся со стула. Кристоф моментально очутился рядом со мной.
— Приношу свои извинения, маменька! — пролопотал он. — Мсье Сумароков Алексей Федорович, камер-юнкер, — он указал на меня. Затем указал на маменьку: — Агния Завадская, моя маменька… Войцех Завадский. — Это он уже указал на папеньку. — Отставной генерал.
— По ранению, — добавил папенька, прижав к животу руку. — До сих пор дышать тяжело. Подстрелил меня тот швед, сучий потрох! А я ему за это палаш в глотку воткнул! — И после этих слов он довольно захохотал.
Но маменька Агния пихнула его локтем в бок, и он сразу замолчал.
— Палаш — доброе оружие, — согласился я. — Мне от покойного батюшки-кирасира такой достался. Батюшка называл его «Меткое слово».
— Это еще почему? — удивилась Софи.
— А он тоже в одно ухо входит, а из другого выходит, — ответил я.
Папенька Войцех тут же вновь довольно захохотал, и даже новые тычки от супруги не смогли заставить его замолчать.
— Ай, порадовали вы меня сегодня! — приговаривал он. — «В одно ухо входит, а из другого выходит»! Ай, порадовали!
Но Агния его перебила.