Кровавая схватка
Шрифт:
Но её инстинкт подсказывал ей плыть вверх.
Она изо всех сил толкалась, скользя вверх по стене, и, казалось, ничего не добивалась, пока внезапно её голова не показалась на поверхности воды в темноте туннеля.
Она проплыла вперёд и бросила нож с фонариком на скалу. Она закашлялась и затаила дыхание, её предплечья упёрлись в твёрдый край.
Ей понадобилось три попытки, прежде чем она смогла поднять себя из воды. Даже тогда она смогла только перевернуться на бок, прежде чем перевернулась на живот. Она уткнулась головой в предплечье, и только потом сработали её
Она схватила фонарик и осветила им в темноту впереди.
Не было ни звука, ни движения.
Рони объяснил, что большинство из них не решились бы спускаться в эту часть туннеля. Территория властвовала там так же, как и на поверхности. Но она не могла на это рассчитывать, и уж точно не могла рискнуть свернуть не туда.
Дрожа, она опустилась на колени и развязала шнурок на талии. Она разорвала водонепроницаемый пакет и достала сухую тунику и карту. Пара лёгких балеток упала на камень.
Она повернула фонарик так, чтобы он оставался в глубине туннеля, и поспешно сорвала промокшую тунику, прилипшую к её мокрой коже. Трение было болезненным, и она провела ей по своей онемевшей плоти, а после отбросила тунику в сторону.
Она надела свежую тунику, которая была ей слишком велика, но, вероятно, там, на улицах, куда она направлялась, так было лучше.
Она подождала, пока высохнут ноги, снова схватила фонарик и изучила карту.
Она ни за что не сможет это запомнить. Карту придётся постоянно держать открытой.
Она надела балетки и встала, оставив всё остальное позади — всё, кроме фонарика, карты и ножа.
В первой части карты было указано идти прямо не менее пятнадцати метров, игнорируя каждый поворот налево, каждый из которых разветвлялся в другом месте. Она приготовилась к худшему, продвигаясь вперёд, даже её тихие шаги были болезненно заметны в тишине туннеля.
Не то, чтобы её молчание имело какое-то значение, если бы по туннелю слонялись бродячие ликаны или вампиры — они учуяли бы её приближение с расстояния более пятнадцати метров. Но именно тогда, впервые, они показались ей наименьшей из её забот. Потому что чего она боялась так же сильно, как и любой третий вид, так это потенциальной угрозы со стороны людей, которые предпочли скрываться тут, внизу.
Рони был прав, говоря, что они были низшими из низших. Альянс научил её выявлять зэков и избегать их любой ценой. По мнению зэков, только они владели Блэкторном, и зэки так же возмущены присутствием Альянса, как и сами третьи виды.
Она крепче сжала нож, когда внезапное чувство уязвимости охватило её. Она замедлялась каждый раз, когда достигала углубления, принимая оборонительную стойку, держа клинок наготове. Её сердце бешено колотилось, адреналин бурлил в крови.
Это всегда было её слабым местом в бою. Зак так старался успокоить её, предупредив, что учащение пульса и дыхания не только делало её более неуклюжей и менее сосредоточенной, но и ещё больше раззадоривало её противника третьего вида. Это также заставляло её казаться слабее, чем она была на самом деле, а она не могла позволить себе показать слабость.
Потому
Она прижималась спиной к стене, продвигаясь всё дальше и дальше по туннелю. Она сверилась с картой, убедившись, что идёт правильным путём. Но не стала бы отодвигаться от стены, не в той ситуации, когда кто-то мог подкрасться к ней сзади, спереди или с боков.
Она ускорила шаг, время от времени останавливаясь, чтобы ознакомиться с картой, прежде чем продолжала путь дальше.
Внезапно комплекс показался безопасным местом. Находясь рядом с Джаском, чувствуя себя в безопасности. Но она отвергла эту мысль, как только она пришла ей в голову.
Ничто в Блэкторне не было безопасным. Ничто в Блэкторне никогда не было безопасным. Безопасность это то, что никто, кроме элиты, не мог позволить себе чувствовать. На самом деле, при новых системах ни один человек не чувствовал себя в безопасности.
В этом и заключалась цель Альянса — сломать систему. Уничтожать таких, как Джаск.
Но всё же она не могла отделаться от мысли о том, что он почувствует, когда узнает, что она ушла. Заподозрит ли он Рони. Какие наказания он наложит на него.
Каким наказаниям он подвергнет её, когда и если догонит.
Или было ли то последнее мгновение, проведённое с ним, последним мгновением.
София повернула налево в конце туннеля, а затем свернула направо. Туннель открылся на некоторое время в ширину и высоту, прежде чем снова сомкнулся. Некоторые секции были созданы руками человека, замурованы цементом. Другие были естественными каменными коконами, где природа проложила путь столетия или тысячи лет назад. Всё место было лабиринтом. Лабиринтом, известным только тем, кто им пользовался.
Следуя карте, она продвигалась вперёд, пока её ноги не нащупали уклон. Её фонарик уловил металлическую решетку в метре от земли слева от неё.
Когда она присела на корточки, чтобы заглянуть внутрь, то не увидела за ней ничего, кроме ящиков.
Она сунула фонарик в рот и отодвинула решетку, прежде чем осторожно высунула голову наружу.
Это был склад, как и говорил Рони.
Проскользнув в щель, она выглянула поверх ящиков перед ними. Там было пусто. Несмотря ни на что, она держалась настороже, пока кралась вдоль стены и не оказалась на открытом месте.
Она поспешно пересекла склад и вышла в переулок.
Она посмотрела на ночное небо, когда облака скрыли луну, затем повернулась лицом к выходу из переулка. Ей нужно было знать, где она находится — куда вывел её туннель. По количеству людей, не говоря уже о шуме, она могла сказать, что находится недалеко от центра. А это означало, что она была не слишком далеко от дома.
Но она не могла пойти домой — это она уже решила. Как бы сильно ей ни хотелось принять свежий душ и надеть знакомую одежду, она не могла рисковать. Если они знали, кто она такая, они также знали, где она живёт. Это был риск, на который она не хотела идти.