Кроваво-красная текила
Шрифт:
Я направился в один из кабинетов, где мы в последний раз разговаривали с Дэном. Когда я поднял глаза в следующий раз, Кэнди меня заметила. Я улыбнулся и помахал ей рукой. Даже густой слой макияжа не помешал мне увидеть, как сильно она побледнела. Она вежливо извинилась перед мэром и ушла с балкона.
Дверь в кабинет была заперта. Я вытащил из кармана кусочек пластика, и через десять секунд уже находился внутри.
Однако Дэна там не оказалось. Зато были родители Лилиан.
Кембриджи тут же замолчали и посмотрели на меня так, словно ждали кого-то другого. Сидевший за письменным столом Дэна-старшего мистер Кембридж
— Будь ты проклят, — сказал мне мистер Кембридж и начал вставать, поправляя смокинг.
— Зик, — пробормотала его жена и шагнула ко мне, руки у нее слегка дрожали. — Трес…
Вероятно, именно в этот момент она увидела выражение моего лица, и ее охватили сомнения. Однако мать Лилиан была не из тех, кого могут остановить гримасы и запах алкоголя. Она осторожно коснулась моей руки.
— Трес, тебе не следует, дорогой… понимаешь, все ужасно усложнилось. Тебе не нужно…
— Будь ты проклят, — повторил Зик Кембридж. — Неужели ты никогда не остановишься?
Он смахнул какие-то безделушки со стола Дэна-старшего на пол, и мы обменялись злобными взглядами. Я не испытал особого триумфа, когда он первым отвел глаза. Он был уставшим, старым и несчастным. А в моей крови бушевал алкоголь, и мне было наплевать. Миссис Кембридж сжала мою руку сильнее.
— Что значит «все усложнилось»? — спросил я, пытаясь смотреть прямо. У меня вдруг защипало в глазах, и я не понимал, что происходит. — Лилиан исчезла, всем плевать, вы сидите в кабинете женщины, которая Вполне Способна Кого-нибудь Похитить. Что тут сложного?
Зик Кембридж нахмурился, и его огромные серые брови сошлись на переносице.
— О чем, черт подери, ты говоришь, мальчишка?
— Пожалуйста, Трес, — сказала мать Лилиан.
Дверь у меня за спиной распахнулась, и в кабинет ворвалась Кэнди в сопровождении моего друга шофера. Келлин почти улыбался. Не думаю, что он стал бы ждать разрешения и наверняка сразу прикончил бы меня, если бы Зик Кембридж не поднял руку.
— Зик, Анжела, — заворковала Кэнди. — Я так сожалею. Келлин, выведи отсюда этого человека — немедленно.
— Подожди минутку, — сказал мистер Кембридж. — Пусть он сначала даст объяснения.
— Трес, — мать Лилиан почти умоляла. — Произошло несколько убийств. Мистер Карнау, партнер Лилиан. Полиция опасается, что…
— Полиция, — презрительно бросил Зик Кембридж. — Если бы полиция работала как полагается, этот сукин сын уже давно сидел бы за решеткой.
Лишь фотография Дэна-старшего в серебряной рамке осталась на письменном столе после вспышки Зика Кембриджа, и он смахнул ее на пол резким движением ладони.
Все молчали. Потом мать Лилиан попыталась что-то сказать, но Кэнди заставила ее замолчать, решительно тряхнув головой.
— Мистер Наварр, — заговорила она, тщательно выговаривая слова, — я уже просила вас держаться подальше от моего дома. Мне не нравится, что вы вторглись на мою вечеринку, вошли без приглашения в мой дом и беспокоите моих друзей. В особенности сейчас. Если вы не уйдете немедленно, я вызову полицию.
Я взглянул на нее. Глаза у Кэнди были такими же, как у сына, только заметно меньше и в тысячи раз более жесткие.
— Вы боитесь, что я могу слегка изменить ситуацию? — спросил я.
Теперь Зик Кембридж не спускал глаз с миссис Шефф, и его гнев сменился недоумением.
— Проклятье, о чем говорит этот сукин сын, Кэнди? — спросил он.
Из большой гостиной до нас доносились громкие звуки музыки — оркестр заиграл весьма резвую аранжировку «Розы Сан-Антонио». Кто-то пьяным голосом кричал в микрофон: «Йа-хо!», а я вдруг потерял ориентировку, словно меня закружили в игре «прикнопь хвост ослику». [179]
179
Детская игра. На стене вешают картинку с изображением ослика без хвоста. Детям поочередно завязывают глаза, крутят на месте, а потом дают в руки бумажный хвост с булавкой — ребенок должен воткнуть булавку с хвостом в правильное место. Побеждает тот, кто сумеет сделать это ближе к крупу ослика.
Миссис Кембридж вновь взяла меня за руку и заговорила все тем же мягким голосом, которым призывала к миру на множестве обедов во время Дня Благодарения.
— Трес, ты ничего не можешь сделать. Пожалуйста, не начинай.
Ее лицо расплывалось у меня перед глазами. Она плакала.
— Что сказал Ривас относительно исчезновения Лилиан? — спросил я у нее. — Или Шеффы не позволили вам с ним поговорить?
Кэнди вздохнула.
— Все, достаточно.
Теперь Келлин знал, что лучше меня не трогать. Он просто подошел и встал рядом, но находился в состоянии полной боевой готовности. Я не стал обращать на него внимания, сосредоточившись на Кэнди.
— Где будущий зять? — спросил я. — Мы с ним только что выпили немного пива и имели очень интересный разговор про Рэндалла Холкомба.
— Ты уходишь? — спросил Келлин.
Его вопрос прозвучал вежливо, однако у меня возникло ощущение, что ему очень хочется, чтобы я сказал «нет».
— Зик, Анжела, — сказала Кэнди. — Вам не о чем тревожиться, мистер Наварр сейчас не в состоянии рассуждать трезво. Позвольте мне поговорить с ним пару минут наедине.
Казалось, прозвучал приказ гипнотизера: Зик Кембридж встал, взял жену за руку, и они, словно сомнамбулы, вышли из кабинета. Миссис Кембридж продолжала беззвучно плакать. Кэнди села за письменный стол Дэна-старшего и с выражением легкого неудовольствия указала мне на стул напротив. Келлин и я обменялись взглядами, полными взаимного разочарования.
— А теперь… — сказала Кэнди, и ее голос обещал мне множество запретов: отсутствие карманных денег, отказ от телевизора на неделю и много чего еще. — Пришла пора нам поговорить.
Глава 54
— Келлин, я бы хотела бокал красного вина. Не думаю, что мистеру Наварру что-то нужно.
Келлин колебался. Кэнди бросила на него холодный выжидающий взгляд, и он исчез.
— Прежде чем я вышвырну вас вон, мистер Наварр, возможно, вы сумеете объяснить свое поведение. Потом мне нужно будет вернуться к гостям.