Кроваво-красная текила
Шрифт:
Мы пару мгновений смотрели друг на друга. Возможно, именно тогда я начал понимать, что он мне сказал. И именно по этой причине больше не стал на него давить.
Когда я ушел, Ги Уайт слушал Эмери, который докладывал ему дальнейшее расписание на день — встречи, коктейли, награды достойным гражданам за участие в благотворительных акциях. Эмери говорил и чистил другой пистолет. Ги Уайт смотрел в окно на залитый солнцем сад и улыбался — немного печально.
Глава 57
Когда на следующее утро я выглянул из окна, то увидел стоящий напротив
— Я тебя знаю? — спросил я.
— Садись.
Я не стал ничего спрашивать. Мы выехали на Монте-Висту, мимо рядов умирающих пальм, склонившихся над бульваром, словно они еще не успели проснуться. Здесь особняки соседствовали с хижинами, дорожные знаки и реклама постепенно становились двуязычными. Наконец Ральф посмотрел на меня.
— Я встречаюсь с одним парнем в восемь тридцать, — сказал он.
— Да?
Он кивнул.
— У меня с ним дело, vato. Новая территория.
Он остановился возле темно-синего дома, торчавшего посреди здоровенной заасфальтированной площадки на углу Бланко и Френч. Желто-черная надпись у входа обещала: «Пистолеты и кредиты». Во всякой случае, такой она была, пока половину букв не разбили камнями.
Высокий улыбающийся белый мужчина в мятом черном костюме ждал у двери. Глядя на синяки у него на лице, я решил, что он находился рядом, когда в вывеску швыряли камнями. Большая часть синяков пожелтела в районе щек и шеи, но над левой бровью оставалась сине-черная шишка величиной с орех пекан. Улыбка придавала ему нелепый вид.
— Здравствуйте, мистер Аргуэлло, — поздоровался высокий мужчина, когда мы вышли из машины.
Потом он сглотнул, и его адамово яблоко поднялось на несколько дюймов, но опускаться так и не стало. Он пожал Ральфу руку с избыточным энтузиазмом.
— Привет, Ламар, — ответил Ральф. — Давай посмотрим.
Ламар принялся возиться с ключами. Сначала он отпер два мощных внешних засова, за ними дверь. Внутри ломбарда пахло сигарами и пылью. В грязных ящиках лежали пистолеты и части стереоустановок, вдоль задней стены стояли витрины в форме буквы «U» с ювелирными изделиями. С потолка свисали подвергшиеся линчеванию гитары и саксофоны.
Ральф втянул в себя воздух, словно хотел получше почувствовать атмосферу лавочки, и Ламар нервно улыбнулся, дожидаясь одобрения.
— Книги, — сказал Ральф.
Ламар кивнул и пошел открывать офис. Я тронул струну одной из приговоренных гитар «Ямаха», и она загудела, точно Слинки. [185]
Ральф посмотрел на меня.
— Ну?
— Повесить кружевные занавески, поставить пару маленьких диванчиков, — сказал я. — Будет просто замечательно.
Ральф усмехнулся.
185
Игрушка-пружина, созданная в 1943 году в США Ричардом Джеймсом, изначально из металла черного цвета; также известна под именем «Андамания».
— Например, мебель «Этан Аллан»?
— Нет, лучше «Левитт».
— Твоя взяла.
Ламар вернулся, и они с Ральфом несколько минут изучали книги. Я посмотрел пистолеты и стал наблюдать за проезжающими мимо окон машинами. Наконец, Ральф и Ламар снова пожали друг другу руки, Ламар передал Ральфу ключи и собрался уходить, но после некоторых колебаний подошел ко мне. Он так нервничал, что его адамово яблоко исчезло под челюстью. Желтые синяки стали розовыми.
— Я просто… — начал он. — Послушай, чувак, в этом нет необходимости. Вот и все, что я могу сказать.
И он ушел.
Я посмотрел на Ральфа, рассчитывая на объяснение. Его глаза дрейфовали за круглыми линзами, и я ничего не сумел в них прочитать.
— Loco, [186] — сказал Ральф. — Наверное, он принял тебя за кого-то другого.
— Наверное.
Мы вернулись в новый офис Ральфа — каморку с дешевыми панелями, маленьким окном, двумя металлическими складными стульями и недоделанным столом из прессованных опилок. Ральф сел и принялся изучать содержимое ящиков.
186
Псих (исп.).
— Ты всегда заключаешь сделки по покупке недвижимости за пять минут и не подписываешь никаких документов?
Ральф пожал плечами.
— Детали, vato, можно отложить на потом.
Он нашел полупустую бутылку дешевого крепленого вина, несколько патронов 38-го калибра и стопку папок для документов. Убедившись, что в ящиках больше ничего нет, он откинулся на спинку стула, улыбнулся и повелел:
— Ладно, а теперь рассказывай все.
— С чего начать? У тебя есть выбор: три убийства, шантаж, несколько взбешенных полицейских…
Ральф покачал головой.
— Я все это знаю. Меня интересует китаянка. Расскажи о ней.
Я несколько секунд молча на него смотрел. Наверное, забыл, с кем разговариваю. Ральф знал о том, что случилось со мной за последнюю неделю: о трупах, моих проблемах, людях, с которыми я разговаривал. Но вопрос о Майе вывел меня из равновесия.
Вероятно, вид у меня был очень рассерженный, потому что Ральф рассмеялся:
— Давай, vato. Меня интересует только одно — ты все еще ищешь Лилиан или уже нет? Если нет, тогда все нормально. Я могу отвезти тебя домой, и у нас не будет никаких проблем.
— Проблем? — Он пожал плечами.
— А если я все еще ее ищу?
Ральф пролистал стопку папок, и в воздух поднялось облачко пыли. Он не сводил с меня взгляда.
— Значит, ответ — да?
— Ответ — да.
Он покачал головой, словно я принял неудачное деловое решение.
— Тогда все должно остаться между нами. За последние два дня ко мне зашли двое знакомых, рассказали об убитом парне, pendejo, [187] которого звали Эдди Морага, он увел Лилиан в воскресенье.
187
Недоумок (исп.).