Кроваво-красный
Шрифт:
— Еще нет. — Хаджит ответил без всякого беспокойства, и Терис запоздало вспомнила, что они с данмеркой не слишком ладили. — Лучше поговори с Винсентом, ему виднее, где она может быть.
В Скайриме, со своей дочерью и внуком. Подальше отсюда, в счастливом неведении, что Тацкат мертв. Может быть, даже хорошо, что так, она не застала последних недель в убежище, не знала, что пережили в ее отсутствие остальные.
Терис постаралась не думать о том, что рано или поздно ей сообщат о смерти Душителя, но эти мысли поневоле лезли в голову, давили изнутри, рождая новое предчувствие чужой скорби и горя.
— Вернется скоро. — Хаджит
Он подозревал данмерку — подозревал давно, как и всех неверных; возможно, даже сам корил себя за это недоверие, но был перед ним бессилен.
— Альга на нашей стороне, работает на Черную Руку много лет. — Попытка внести в его мысли ясность не встретила отпора. — Ты ведь понимаешь, что ей нет смысла... Тем более, погиб Тацкат, она бы не допустила этого. Он ее ученик. И ей некуда больше идти, даже в Морровинд не вернуться.
— Да, знаю. — Убийца неожиданно спокойно вздохнул. — Ты права. Я зря так о ней думаю. Просто после пары-тройки смертей все мы превращаемся в параноиков.
***
Когда из комнаты донеслось приглашение войти, полукровка бесшумно просочилась в приоткрытую дверь и тут же закрыла ее за собой, стараясь отгородиться от остального убежища. Сейчас, когда к ней все еще было слишком много вопросов, хотелось следовать совету Спикера и держаться ближе к тому, кого честные ответы на эти вопросы не сделают ее врагом.
— Садись, не стесняйся, — вампир сдвинул все бумаги и книги на край стола, — тебе, как я понимаю, торопиться некуда.
— Если можно, я бы вообще отсюда не уходила. — Терис села за стол. Торопиться действительно было некуда: стараниями М'Раадж-Дара от нее на время отстали, она даже успела вымыться и поесть, но на сон надеяться пока не приходилось. Стоило шагнуть за порог комнаты, как взгляд Мари приморозил к месту, и убийца предпочла сделать вид, что ошиблась дверью.
— Кушетка свободна, можешь спать. — Вампир тепло улыбнулся тонкими бескровным губами и заглянул в глаза полукровки с всезнающим пониманием. — Мари не отстает?
— Да нет, я... просто не готова отвечать на ее вопросы. Я знаю, что виновата, что украла...
— Спикер был не слишком зол?
— Нет, что ты. — Терис не стала вспоминать, как ее держали за горло, прежде чем вправить сломанный нос. — Он очень терпеливый. И, тем более, я сама виновата... Ты ведь знаешь про оружие. Да и лошадь тоже. Как она там теперь…
— Терпеливый? Это радует. Когда он уезжал, я за тебя боялся. — Винсент разлил по чашкам отвар из прихваченного из кухни чайника. — Я задержал его, насколько сумел, примерно на два дня после твоего ухода. Маловато, конечно, но Фелиций Аттис заявился совершенно не вовремя. Как раз тогда Люсьен и перестал верить в то, что оружие я убрал к себе. — Он взглянул на полукровку, по глазам читая так и не прозвучавший вопрос. — Все, кроме Рааджа, не совсем в курсе того, что именно произошло. Про то, что ты...скажем так, позаимствовала лук и стрелы без разрешения, знает только Раадж. Но он, как я понимаю, теперь проникся к тебе симпатией. — Винсент придвинул одну чашку к Терис.
— Да, для меня это немного неожиданно. — Терис
— Да. — Вампир спокойно кивнул. — Я был уверен, что ты рано или поздно выкинешь что-то подобное. А в этот раз… все было очевидно. Ты задавала слишком много вопросов о выполнении задания. И вино летаргии... Неужели ты думаешь, что я не слышал, как ты пошла в дом?
Терис опустила взгляд, наблюдая, как в золотистом отваре кружатся лепестки ромашки.
Конечно, слышал. Верхом глупости было недооценивать вампирский слух и трехсотлетний опыт, позволявший понять, что у нее на уме. И способность вампира изображать искреннюю веру в затеянное ею представление.
— Спасибо, что не стал останавливать.
— Не стоит благодарить. Спикер был несколько зол на меня за то, что я позволил тебе так рисковать. И, в какой-то степени, был прав. — Винсент сделал глоток и аккуратно поставил чашку на стол. — Здесь уместна моя благодарность за то, что ты сделала.
— Я надеюсь, что Черная Рука не предъявит никаких претензий.
— О, я уверен, что Люсьен все им объяснит. И потом, их должны занимать более важные вопросы. — Вампир поправил покосившуюся свечу в подсвечнике, и в свете дрогнувшего пламени резко обозначились морщины на его лице. — Кто-то предал нас. Мало тех, кто знал детали. Это облегчит поиск, когда у нас будет вся информация. Быстрее бы Альга вернулась…
Терис не ответила, на несколько мгновений уйдя в свои мысли. Что-то неприятное, не поддающееся осознанию ползло в них, и она не сразу заставила себя вернуться к разговору, отогнав подобные догадки.
Всеобщая паранойя. Нельзя так думать.
— Она так и не появлялась?
— Нет. — Винсент мрачно посмотрел в темноту угла. — Я даже отчасти рад. С ее характером было бы еще больше проблем. Она данмерка. Вспыльчивая, эмоциональная. Чего доброго, прикончила бы курьера, наложила бы на Люсьена летаргию и умчалась бы убивать Филиду сама. Когда умерла Мэг… — он нахмурился, и в алых глазах на мгновение промелькнула застарелая боль, — я чудом ее удержал. Она хороший маг, владеет заклинаниями разрушения, но не прирожденный убийца. Отравить, сжечь и зарезать — да, но не стрелять из лука, не лезть по крышам и не сидеть часами в засаде. Это не ее. В ближнем бою пользоваться магией тоже опасно, тем более, когда потерян контроль над собой. Я боялся, что она вернется. А сейчас, когда все решилось… Ей понадобится время, чтобы успокоиться и смириться со смертью Тацката, но все могло бы быть гораздо хуже. Еще один повод сказать тебе спасибо. — Винсент улыбнулся, и тень сошла с его лица.
Терис через силу улыбнулась в ответ, чувствуя, как ее начинает клонить в сон. В последний раз она спала больше суток назад, и то недолго, в руинах на северном берегу озера Румар, и сейчас усталость одерживала верх над желанием задавать вопросы.
— Я вижу, ты устала. Ложись, спи.
Полукровка с благодарностью кивнула и перебралась на кушетку. После дней пути в Лейавин и обратно долгожданный покой и тепло заставляли верить, что сейчас самое страшное позади. Спикер жив и со временем вылечится, Альга вернется, Винсент будет рядом с ней, и, когда она успокоится, придет время браться за поиск предателя. И, когда его найдут, все будет так, как и должно быть. Только стоит задать один вопрос, чтобы мысли окончательно успокоились.