Кровавый Король

Элизабет Кэйтр

– Ваше Сиятельство, королева Беатриса ждёт Вас, – обращает на себя внимание служанка.

Король резко оборачивается в её сторону, чем ненамеренно пугает старую альвийку. Та незамедлительно тупит взгляд.

Не чувствуя земли под ногами, он медленно проходит в королевские покои. На огромной кровати лежит она. Мать его ребёнка. Королева его сердца. Беатриса Амалия Рихард.

Её светлые, мокрые от пота, длинные волосы невесомо покоились на больших пуховых подушках. Лицо светилось от счастья.

Беатриса поднимает ясный взгляд

на вошедшего мужа, отчего последний застывает на месте, боясь подойти ближе и спугнуть маленький живой комочек в её руках.

– Иди же сюда, – тихо, с невероятной теплотой, шепчет королева, мерцая яркими голубыми радужками в тёплом свете свечей. – Он так прекрасен…

Король медленно оседает на кровать, заглядывая в умиротворённое лицо сына, будущего наследника. Мальчишка растягивает губы в беззубой улыбке, будто бы приветствуя отца. Огромные голубые глазёнки смотрят с интересом и бескрайней влюблённостью.

Тейт Гидеон, боясь напугать мальчика, протягивает палец, нежно проводя по хрящику заострённого ушка, а затем едва уловимо гладит по белёсому пушку волос.

– Он так похож на тебя, – в восхищении произносит король.

– У него твой нос, – ослепительно улыбается Беатриса. – И готова поспорить, что в будущем, линия скул. И ушки! О, эти замечательные ушки, Тейт! – у глаз королевы появляются слезинки.

Король горячо целует жену в висок, с ужасом осознавая, что готов делать это вечность.

– Добро пожаловать домой, Видар Гидеон Тейт Рихард, будущий Король Халльфэйра! Будущий Король Первой Тэрры! Дитя Истинной Любви! – скрипучий старческий голос застревает во входных дверях.

Король быстрым движением вскакивает с кровати, закрывая широкой спиной жену и новорождённого сына. Очередной раскат грома заставляет королеву судорожно втянуть в лёгкие воздух. Время вокруг замирает, воздух накаляется так, что маленькому, ещё не привыкшему к этому миру, Видару становится сложно дышать.

Тейт почтенно кланяется гостю.

Посреди королевских покоев стоял Всадник Апокалипсиса, один из управленцев Пандемониума. Чёрный костюм плотно облегает жилистые руки и ноги, неестественный цвет лица в свете свечей кажется бледно-зелёным, во всей красе демонстрируя множество морщин и складок. Угольно-чёрные глаза мертвенно блестят.

Сам Смерть надменно улыбается в лицо действующего короля сильнейшей Тэрры, самодовольно опираясь на трость с идеально-круглым наконечником.

– Прошу прощения за вторжение в такую радостную ночь, – размеренно вещает Смерть.

Даже маленький принц затих, инстинктивно прижимаясь к груди матери.

– Двери моего дома всегда открыты для Вас, остальных Всадников и Богини Судьбы Тихе с её Дочерями Ночи, – звонко произносит Тейт, но не двигается с места. – Что привело Вас ко мне?

– Завет Хаоса! – Смерть неприятно растягивает губы в улыбке. – Юному Видару выпала великая честь.

Беатриса

крепче сжимает малыша в объятиях.

– Не стоит, Ваше Сиятельство, – Смерть обращается к королеве, не отводя взгляда от её мужа. – Я не отберу Ваше дитя, хотя, откровенно говоря, мог бы, не будь он плодом Любви.

– Мы будем только рады, если наш сын послужит в угоду Хаосу! – Тейт приподнимает подбородок. – Как и мы, – добавляет он.

– Когда-нибудь он сменит нас, займёт трон, даст присягу во имя Хаоса, Пандемония и Пандемониума, – заверяет Беатриса, стараясь не выдать дрожащего голоса.

– Уверяю, он-то сменит… – усмехается Смерть, поправляя подрагивающей старческой рукой ядовито-чёрный галстук. – Уже несколько тысяч лет в Пандемониуме не рождалось детей, подобных юному принцу, с такими светлыми душами, от которых щиплет глаза. Ведь только такая душа способна пережить мой подарок.

– Что Вы хотите от нашего сына? – Голос короля до неузнаваемости меняется. Железный стрёкот слышится в каждой букве.

– А вот этого не надо, Ваше Величество, я не Ваш подданный, так что сбейте спесь, – самодовольно хмыкает Смерть. – Тем более, как я уже сказал, я пришёл с очень ценным подарком для будущего правителя.

Размеренный стук трости по полу заставляет короля Тейта покорно отойти в сторону, открыв вид на перепуганные глаза жены и спокойного маленького мальчика, который с огромным интересом оглядывал жилистого старика с бездонным угольным взглядом.

– О, это взгляд настоящего правителя, – восторженно произносит Смерть, склоняясь над ребёнком. – Видар из благочестивого альвийского рода Рихардов, потомок Благородного Анталя, плод Истинной Любви, избранный Хаосом для деяний великих в пределах Пандемониума и за ними, возлагаю на тебя власть, мужество и страсть греховную, во имя Хаоса, Пандемония и Пандемониума! Да сделай же правильный выбор, когда придёт время!

Ледяное дыхание Смерти обжигает нежную бархатную кожу юного альва, отчего малыш хмурится, готовясь вот-вот заплакать. Но тепло и спокойствие исходящие от рук и сердца матери удерживают всхлипы ребёнка. Смерть медленно припадает сухими, потрескавшимися губами к горячему лбу малыша.

Услышав тоненький стон сына, Тейт делает шаг вперёд, на что Смерть громко ударяет тростью по полу, призывая остановиться. Король учтиво склоняет голову.

Два неразрывных чувства борются в его груди: безмерная гордость за участь сына и такого же величия страх. Всё, чего желал король – спокойной жизни своей семье.

Смерть так же размеренно отклоняется от юного принца, безмолвно переводя взгляд на королеву Беатрису, требуя, чтобы та дала ему ребёнка.

Только после размеренного кивка Тейта Гидеона, она вручает свою маленькую жизнь в костлявые руки Смерти. Малыш молчит, пытается уловить дыхание страшной фигуры, но не может.