Кровный враг
Шрифт:
Крупный туземец, покрытый татуировками, заметил оптион и преградил ему путь. Он сжимал дубинку, усеянную железными шипами, и собирался замахнуться ею на Фигула. Нечетким движением оптион прыгнул вперед и ударил щитом в лицо мужчине, разбив ему нос. Туземец взвыл от боли и упал, дубина с грохотом упала на землю, когда он вцепился лапой в свое окровавленное лицо. Фигул ткнул его в шею, прежде чем он смог подняться с земли.
Один из британцев у ворот услышал мучительный крик своего соотечественника и поднял голову. Заметив Фигула и других солдат, он предупредил своих товарищей. Они повернулись лицом к приближающимся к ним римлянам. Те, у кого были мечи, подняли их. Остальные схватились за косы, серпы и дубинки.
– Ко мне!
– загремел галл, мчась к
Люди Шестой центурии последовали его примеру и бросились на дуротригов, подняв щиты, пронзая обнаженную плоть остриями своих легионерских мечей. Враг был зажат между воротами и римлянами, но ответил на атаку с еще большим рвением, чем обычно, несмотря на свое слабое вооружение. Фигул услышал справа от себя крик боли и, оглянувшись через плечо, увидел, как бритт, подпрыгнув, вонзил свой длинный меч за щит легионера и пронзил шею сгорбившегося за ним человека. Солдат дико содрогнулся, когда острие клинка пронзило его горло, и упал на колени, безмолвно ругая британца, когда кровь хлынула из глубокой раны на его шее и забрызгала его нагрудник и тунику.
Фигул продолжал наступление, пробиваясь сквозь туземцев, стоящих на страже перед воротами. Британец, вооруженный косой, стоял перед тяжелой скобой, фиксирующей запорную планку. Мужчина оскалил зубы на Фигула, а затем взмахнул длинным изогнутым лезвием перед собой во внезапном яростном взмахе. Галл увидел, как лезвие сверкнуло в синеве зимних сумерек, и опустил щит, отражая удар. Его щит содрогнулся, когда лезвие ударилось о металлический край. Британец хмыкнул и снова замахнулся, нацелив клинок на шею. Фигул присел на корточки и уклонился от удара. Лезвие едва не задело его голову, пролетев в паре дюймов, металл со звоном врезался в его шлем. Затем Фигул прыгнул вперед, ударив туземца своим щитом и сбив его с ног. Оптион вскочил на ноги и ткнул своим мечем в живот британца. Мужчина издал глубокий стон боли, когда острие лезвия глубоко вонзилось в его кишки, пронзив их. Фигул огляделся и увидел, что его товарищи-солдаты быстро одолели других туземцев, потеряв двух человек.
– Откройте эти проклятые ворота!
– прокричал он.
Слева от него Хельва бросил свой щит и помчался к засову. Раздалось натужное кряхтение, когда молодой легионер вытаскивал тяжелый засов из скобы. Затем Блез и Рулл ухватились за ворота, и массивные бревна издали громкий ворчащий звук, когда ворота начали открываться вовнутрь. Фигул услышал голоса батавов по ту сторону ворот, призывавших своих товарищей внутри немедленно открыть ворота, чтобы они могли ворваться в поселение. Как только у края ворот появилась узкая щель, через нее хлынуло первое подкрепление, устремившись вниз по улице к Коскониану. Центурии вспомогательных войск безжалостно рубили первых встречных туземцев. Те, кто атаковал людей Коскониана, внезапно оказались зажатыми между двумя отрядами ауксилариев, и у них оставалось мало шансов противостоять батавам, стремящихся отомстить за своих убитых товарищей.
Когда ход битвы изменился в их пользу, Фигул заметил Кенатака, наблюдавшего со своей позиции перед высокими дубовыми дверями, охранявшими вход в здание резиденции. Его телохранители пытались оттащить его назад, уговаривая уйти. Но Кенатак отмахнулся от их попыток увести его и демонстративно встал рядом со своим союзником-друидом.
– Это их вожди! - Фигул указал на них своим однополчанам.
– За мной!
Набрав полную грудь воздуха, Фигул помчался вперед, направляясь к зданию резиденции К этому времени британцы пришли в смятение, сражаясь за свою жизнь отчаянными группами по всему поселению, а он пронесся мимо них и двинулся вперед мимо лабиринта туземных хижин, его сердце колотилось в груди. Он мельком увидел Анкасту рядом со своим отцом, вонзающую клинок в раненого британца, когда битва уже превратилась в беспорядочное бегство. Капли пота выступили на лбу Фигула, пропитав войлочную подкладку его шлема. Позади себя он слышал прерывистое дыхание выживших легионеров шестой центурии, стук их подбитых гвоздями сапог по грязной улице, лязг ножен о снаряжение.
Телохранители
– Римская сволочь!
– прошипел он на своем языке.
– Подойди и возьми меня… - ответил Фигул на том же наречии.
Вождь выпрямился и удивлённо прищурил глаза-бусинки на Фигула. Затем он покачал головой и снова бросился на галла, на этот раз, направив свой выпад низко, в пах противника. Фигул прочел атаку и отразил ее, взмахнув щитом по широкой дуге перед своей грудью. Острие меча лязгнуло, отскочив от выступа щита, и отклонилось вправо от оптион, инерция удара перенесла Кенатака вперед на полшага и подставила его туловище для атаки. Фигул низко наклонился и прицелился вождю в ногу, не желая убивать человека, а просто вывести его из строя, согласно полученному приказу. Кенатак резко зашипел сквозь стиснутые зубы, когда острие меча его противника рассекло кожу и оставило глубокую кровавую рану на его бедре.
К его удивлению, вождь остался стоять на ногах и, борясь с болью, нанес яростный удар Фигулу, ударив клинком по щиту галла с такой яростью, что последний почувствовал, как рукоять содрогнулась в его крепкой хватке. Быстрый, как молния, Кенатак снова набросился, ударив здоровой ногой по основанию щита Фигула и толкнув его вперед. Фигул почувствовал, как его хватка ослабла. Теперь Кенатак сжал мускулистой рукой металлический обод щита и потянул его на себя, после чего нанес резкий удар основанием меча сбоку по шлему оптиона. У Фигула на мгновение поблекло сознание, и он ощутил вкус крови во рту. Его меч выпал у него из руки. Затем он почувствовал, как рукоятка щита выскользнула из его хватки, когда Кенатак вырвал у него щит.
– Теперь ты мой!
– прохрипел он, исказив черты лица в дикой ухмылке, своему беззащитному противнику.
Он бросился на Фигула, но сосредоточившись, оптион нырнул влево, откатившись с линии атаки и потянувшись за выпавшим мечом. Крепко обхватив рукой рукоять, он вскочил на ноги и ударил рукоятью меча по позвоночнику вождя. Раздался резкий звук, словно ветка сломалась надвое, и Кенатак застонал, непроизвольно выпустив свой длинный меч. Вождь согнулся пополам, и Фигул пнул его на землю, перевернув на живот. Кенатак посмотрел на галла, моргая.
– А сейчас погаснет свет!
– сказал Фигул.
Навершием своего меча он ударил вождя по затылку. Кенатак застонал, его глаза закатились , а тело обмякло. Последние телохранители вокруг Фигула, увидев, что человек, которого они поклялись защищать, взят в плен, сдались. Один или двое попытались бежать, но Блез повел людей за ними, и они были зарублены прежде, чем смогли скрыться через помещение резиденции. Фигул медленно поднялся на ноги и отдышался. Битва закончилась через некоторое время после того, когда весть о поимке Кенатака распространилась по поселению, и даже самые слепо преданные туземцы увидели, что игра проиграна. Большинство бросило примитивное оружие, которое было у них в руках, и сдалось батавам. Несколько безрассудных особей повернулись и побежали, надеясь спрятаться среди домов. Остальные были порублены в безумии мерцающих лезвий мечей. Когда пал последний человек, на узких улочках Линдиниса наступила относительная тишина, а стук в ушах Фигула заглушил стоны раненых и тихое дыхание вечернего ветерка.