Крылатое племя
Шрифт:
полка послышался голос Вишневецкого:
— Миша, по курсу правее видишь фашистов?
— Вижу, — ответил Коменьков.
Теперь и мы с земли различили три точки, плывущие в сторону аэродрома. Разведчик шел впереди, сзади
и чуть выше него находились истребители.
Гитлеровцы явно не видели пары Вишневецкого, которая зашла со стороны солнца. А наши двинулись на
сближение.
— Иду в атаку! — услышали мы опять голос Кости.
Как вороны от сокола, шарахнулись в разные стороны
истребитель, объятый пламенем, камнем пошел к земле. Пока мы наблюдали, как он грохнулся на краю
аэродрома, Вишневецкий зашел в хвост разведчику. После нескольких выстрелов Ю-88 стал
обволакиваться дымом, появились языки пламени. Из горящего самолета выбросились три человека, и
розовые купола парашютов повисли над нашими головами.
Как только истребители возвратились, механики нарисовали на фюзеляжах их самолетов первые
звездочки. Парторг полка тут же стал готовить листовку-молнию. [77]
На следующий день Вишневецкий и Коменьков участвовали в сопровождении бомбардировщиков. При
отражении атаки фашистских истребителей Костя сбил еще один Ме-109.
К концу апреля фюзеляж самолета Вишневецкого украшали уже шесть красных звездочек, а его грудь —
орден Красного Знамени. Косте присвоили звание капитана и назначили командиром лучшей в полку
первой эскадрильи.
Моего друга всегда отличало удивительное бесстрашие. Он никогда не отступал и нападал на врага, значительно превосходившего численно. Как-то в конце мая Вишневецкий во главе четверки вылетел
прикрывать войска. А через 15 минут в репродукторе мы услышали его голос:
— Вступил в бой с восьмеркой «мессеров». Подходят новые группы фашистов...
На этом связь с Костей прекратилась. В эфире слышались команды других летчиков, а из группы
Вишневецкого голоса никто не подавал.
Через некоторое время бреющим полетом к аэродрому подошел дымящийся самолет и прямо без захода
приземлился на фюзеляж. Летчик младший лейтенант Лиховид был ранен. Пока врач делал ему
перевязку, он рассказал о бое.
Подходя к району прикрытия, они увидели восьмерку Ме-109. Вишневецкий дал команду атаковать и
первым напал на фашистов. Один из вражеских истребителей загорелся. Но в это время на Лиховида и
Кривобокова, прикрывавших командира, напали гитлеровцы. Лиховид был ранен, а самолет его подбит.
Летчик вывел машину из крутой спирали у самой земли, с трудом дотянул до аэродрома.
Едва Лиховид успел закончить свой рассказ, как внимание всех привлек приближающийся к аэродрому
самолет с выпущенным шасси. Вот он уже на границе аэродрома. Ударившись колесами о землю, катится
по зеленой траве. Посадочные щитки убраны, винт медленно крутится. Из кабины не выходит,
буквально вываливается летчик. Это — Вишневецкий. К нему подбегают врач, санитары.
Самолет далеко выкатился за посадочную полосу. У него разбито бронестекло, в кабине полно осколков.
[78]
Гидротрубки тормозов и посадочных щитков перебиты.
Когда Вишневецкого привели в чувство, он тихо произнес:
— Гады, убили Колю Лобанова.
По лицу Кости текли слезы. Все, кто здесь были, знали — иной человек за всю жизнь не переживет
столько, сколько летчик может пережить за несколько минут:
Раны Вишневецкого оказались неопасными. Но нервная система его была сильно потрясена. Его
направили на две недели в санаторий, организованный командованием воздушной армии. Там в это время
отдыхал А. И. Покрышкин.
Покрышкин и Вишневецкий познакомились. Потом их часто видели вместе. Они горячо спорили, обсуждая тактику воздушного боя. Впоследствии это их первое знакомство переросло в боевую дружбу.
Окрепшим и жизнерадостным вернулся к нам Костя. Его ждало приятное известие: он награжден еще
одним орденом Красного Знамени и назначен на должность штурмана полка.
Теперь Вишневецкий часто возглавлял боевые полеты полковых групп. В боях он по-прежнему был
храбр и искусен. Счет сбитых им самолетов продолжал расти.
В жаркий июльский день 1943 года к нам прибыл командующий воздушной армией генерал К. А.
Вершинин. Он зачитал Указ Президиума Верховного Совета о присвоении Константину Григорьевичу
Вишневецкому звания Героя Советского Союза и сам прикрепил к гимнастерке летчика орден Ленина и
«Золотую Звезду».
— Поздравляю вас, — сказал генерал, — желаю дальнейших боевых успехов.
* * *
В конце сентября разгорелись сильные воздушные бои над рекой Молочной. Гвардии капитан
Вишневецкий по нескольку раз в день водил группы на боевые задания, летал в глубокий тыл противника
штурмовать его живую силу и технику. [79]
Однажды в воздух поднялся командир полка во главе четверки. Вскоре по радио он передал:
— Ястреб-2, веду бой с большой группой. Вылетайте, — и сообщил координаты.
Восьмерка Вишневецкого легла на курс.
В воздухе много самолетов. Слышны команды Покрышкина, Крюкова, Глинки — над рекой Молочной
идет горячий воздушный бой. Среди общего шума офицеры штаба и все находящиеся на КП уловили
умоляющий голос Лиховида:
— Товарищ капитан, товарищ капитан, выводите машину, я прикрываю.
Позже мы узнали, что там произошло. Когда восьмерка Вишневецкого шла на помощь командиру полка, двенадцать Ме-109 со стороны солнца пытались нанести по ней внезапный удар. Костя вовремя заметил