Крылатое племя

Коллектив авторов

мастерство. Он привык использовать все возможности машины. Поэтому, проверяя маневренность

самолетов, пролетает под мостом, со снижением на бреющем полете проходит между деревьями.

В 1935 году, испытывая машину Н. Поликарпова И-16, он приводит в восхищение всех наблюдавших его

длительный полет вверх колесами. К этому Валерий [61] Павлович начал готовиться еще с лета 1927

года. Мы жили тогда в Гатчине. Как большинство семей пилотов, поселились вблизи

аэродрома, и жизнь

его была нашей общей жизнью. Помню, однажды по секрету от домашних Валерий Павлович сообщил

мне:

— Приходи сегодня в поле. Я буду летать вниз головой.

Не помню, как и до аэродрома дошла. Резкий звук мотора заставил очнуться от тревожных мыслей, и я

увидела приближающийся перевернутый самолет. Он летел довольно низко и, к сожалению, опять на

недозволенной высоте.

Чкалова снова постигло наказание. Но сколько восторга было в его глазах, когда он вернулся после

полета домой.

— Ну как, здорово?

И я, вместе с ним переживавшая наказание, должна была сознаться:

— Да, здорово!

Жизнь сложилась так, что Валерию Павловичу пришлось одно время работать в Осоавиахиме. Он очень

тосковал тогда по скоростным самолетам. На обороте своей фотографии того времени он с юмором

писал: «Скучно и грустно смотреть на вас, Валерий Павлович. Вам бы теперь машинку вроде

истребителя! Ну что ж, катайте пассажиров, и то хлеб!»

Хорошо, что этот период длился недолго. Вместе с молодыми летчиками поклонником таланта Чкалова

был командующий ВВС Баранов. Он-то и распорядился в 1930 году возвратить его в военную авиацию на

должность летчика научно-исследовательского института.

В институте Валерию Павловичу удалось облетать не один десяток машин, от тяжелых

бомбардировщиков до скоростных истребителей. Здесь же он впервые встретился с известным пилотом

Александром Фролычем, которого в авиации знали как Сашу Анисимова. Этот высокий, стройный

летчик был первоклассным мастером высшего пилотажа. У Анисимова и у Чкалова находились свои

болельщики, которые каждый раз приходили на аэродром, когда те вели между собой «воздушный бой».

[62]

В 1933 году Валерий Павлович получает приглашение работать летчиком-испытателем авиационного

завода. С этого дня начинается самый яркий период в его жизни. Коллектив конструкторов, инженеров и

рабочих большого завода действует благотворно на Чкалова — летчика и человека.

Оправдывая доверие коллектива и сознавая свою ответственность за создание хорошего самолета, Чкалов

как-то заметно внутренне подтягивается, становится

сдержанным и осторожным. Теперь он строго и

критически относится к полетам, не допускает напрасного риска.

Известную роль в этом сыграло отношение к Валерию Павловичу конструктора Поликарпова. По тому, как часто он заходил к нам на квартиру и до поздней ночи засиживался за разговорами, я видела, что

мнение Чкалова для него много значит...

2

Если сказать, что профессия летчика опасна, — значит ничего не сказать. Мы знаем не мало «земных»

профессий, в которых риск может повлечь несчастный случай. Дело не в самом риске и даже не в

опасности, а в том, что профессия летчика, как никакая другая, требует ежесекундно быть начеку. На

какое-то мгновение обостренное внимание ослабло — и катастрофа неизбежна.

За последние годы много написано о полетах Валерия Павловича, об опасностях, с которыми он

встречался: и не выходящая лыжа, и посадка на одно колесо, и отказ двигателя.

Мы жили на Ленинградском шоссе. Окно и балкон нашей большой комнаты выходили на аэродром, и мы

с сыном часто наблюдали за полетами «нашего папы». У меня при этом иногда больно сжималось сердце, а сын восторженно аплодировал.

После выступления на майском параде 1935 года Чкалова наградили орденом Ленина. Казалось бы, и на

службе теперь все хорошо, и жизнь «полная чаша», но Валерий Павлович снова мечтает, теперь уже о

дальнем перелете через Северный полюс в Америку. [63]

Вспоминается первый приход к нам Г. Ф. Байдукова. Они с Чкаловым недолго посидели, потом Валерий

Павлович пошел провожать гостя и долго не возвращался. Я выглянула с балкона на улицу и заметила в

сумерках две фигуры. Друзья ходили по аллее, о чем-то спорили, жестикулировали, иногда

останавливались друг против друга и смотрели на небо.

С этого дня Байдуков зачастил к нам, и поздние прогулки стали регулярными. По правде сказать, мне не

нравились «холостые» визиты Байдукова. Я знала, что он женат, и удивлялась, почему ни разу не пришел

с женой.

Иногда у нас появлялся стройный высокий молодой человек — штурман А. В. Беляков. И снова

начиналась конспирация, тайные беседы.

Но нет ничего тайного, что в конце концов не стало бы явным. Вскоре я узнала — конспирация эта

связана с обсуждением и подготовкой к дальнему перелету. Посвящен в это был Нарком тяжелой

промышленности Серго Орджоникидзе, который обещал летчикам оказать содействие при решении