Крыло бабочки
Шрифт:
Просто есть женщины, которых надо принимать такими, какие они есть. Не задумываться над тем, какие они есть. Не задумываться. А только принимать. И уважать их границы. Возможно, в другое время Валтор сошел бы с ума и нашел бы кого посговорчивее. Девку погорячее или томившую в клетке из правил барышню, которой хотелось свободы. Но теперь подобное ему приелось.
Теперь Валтор чуть ли не боготворит в этом отношении Текну.
Она не смотрит на него как на Дракона. Не смотрит, словно он – избавитель. Но она просит: помоги. Восстанови. Помоги понять, что не так.
И Валтор просто не может
Текна – это не Суинь и тысячи ей подобных, Текна – это не Дафна. Он мог бы назвать множество плюсов в каждой из них. Но именно к Текне он бы в итоге и пришел.
Валтор понимает это слишком хорошо и, кажется, слишком резко. Осознание по-своему пугает его, потому что слишком нетипично, но, в конце концов, чего только не повидаешь за свою бессмертную жизнь. Но ни одного человека он не воспринимал так... Валтор даже не может понять, как именно.
Просто с Текной не нужно притворяться. С Текной не нужно играть и изощряться.
Текна видит в нем демона, напавшего на Домино. Демона, почти уничтожившего Андрос. Освободившего заклинание четырех элементов. Сражавшегося против них всех. Спасшего ее от тех преступников. Вселившегося в тело ее мертвого нынче парня. Демона, которому будет предназначена ему душа. Демона, который долгие годы не мог насытиться из-за дичайших условий своего магического контракта.
Текна видит все его грани. И воспринимает его так же. Не считает его хорошим или плохим.
– Я вижу тебя целиком.
Ее механический, отстраненный голос кажется сейчас таким лишним, странным, даже, может, почти пугающим, но Валтор лишь усмехается.
– Я тоже вижу тебя целиком, фея, – чуть будоражаще произносит он, а затем, не просматривая ее душу, целует ее в губы: почти дразняще, настойчиво, требовательно, проталкиваясь языком в ее рот. Текна на секунду возмущается от такой наглости, а потом снова возвращается в свое равнодушное “ну, хорошо”. И передразнивает его.
Но ее ожидает сюрприз, Валтор на то и демон, чтобы удивлять, на краткую долю секунд, но он ловит ее язык своими зубами, легонько сжимая его, не успевая причинить даже боли, а потом – Текна не успевает возмутиться – прикусывает еще раз. Болезненно. И возбуждающе.
И Текна позволяет себе расслабиться. Совсем чуть-чуть, помня об истинной цели своего дела, но сохранять абсолютное спокойствие становится все сложнее, потому что Валтор целуется, применяя весь свой многовековой опыт. Наверное, сложно устоять перед подобным. Текна просто с трудом сравнивает, ее руки, крепко сжимающие спину Валтора, – это просто спасение от абсолютного падения в бездну.
Или...
Через какое-то время Текна понимает: падать в бездну не так уж и страшно. Когда соприкасаешься со тьмой, важно смотреть на нее хотя бы относительно трезвым взглядом и понимать, что она из себя представляет. И помнить, чем тьма никогда не обернется. В этом смысле во тьму падать всегда надежно.
Валтор расслаблен. Валтор, кажется, почти вошел в раж. Он двигается так, словно знает, что к чему, и Текна позволяет ему вести себя, позволяет занимать... Даже не доминирующее положение.
Они – равноправные партнеры. Текне, наверное, должно быть смешно, что больше всего она доверяет демону, который в скором времени сожрет
Текна не горит, потому что ей никогда не загореться. Она никогда не горела с Тимми, не загорит и с Валтором. Но ему, кажется, абсолютно все равно. И Текна выдыхает судорожно так, почти с облегчением. Глядя Валтору в глаза. Ни на секунду не забывая, кто он такой. И он, он тоже помнит.
Она находится на той грани, когда почти пришла в себя, но еще нет. Текна просто целуется с Валтором, обнимая его крепко за спину. И его аккуратные, не слишком длинные ногти оставляют на ней легкие, почти не заметные царапины, просто так Текна чуть ли не вгрызается в него, будто бы боясь отпустить. Он – ее единственный мостик, чтобы вернуться обратно.
Валтор не пьянит. Валтор не заставляет задыхаться от страсти и болезненнего, скручивающегося низ живота возбуждения, хотя последнее очень даже имеется в наличии. Просто с Валтором Текна говорит на том языке, на котором привыкла говорить с людьми (или почти людьми), которым можно доверять.
Когда ты обнажаешься перед кем-то, ты раскрываешь самого себя. Ты говоришь так искренне, как никогда не говорил под слоем одежды, скованный, заторможенный или слишком разгоряченный. Когда на теле не остается ничего кроме наготы – ты становишься настолько естественен, насколько это возможно.
Хотя Валтор знает сотни примеров, когда люди играли и играют в постели. Да чего уж говорить, он сам надевал столько масок, что сам уже потерял им счет. С Текной таких масок нет. С Текной все до пределеного, до, может, почти пугающего просто.
Она – Текна.
Он – Валтор.
И они соединяются.
Текна лежит на спине, обхватив руками тело Валтора – чуть худощавое, но не костлявое, с чуть выраженной талией, бледное, с мышцами, чувствующимися под ее руками, способными часами хладнокровно набивать текст в волшебном компьютере, пока вокруг остальные будут умирать. Она раздвигает ноги, а демон, упирается руками в кровать, возможно, обязательно задев бы ее волосы, будь они у Текны длинными, ниже спины, и, чуть выгибаясь, входит в нее.
Текна сгибает колени. С выгнутой шеей, с закатанными глазами, с руками, сжимающими спину Валтора чуть ниже лопаток, она выглядит странно. Возможно, не похоже на саму себя. Для демона во всяком случае, потому что он никогда прежде не занимался с ней сексом. Ведь то, что было на Омеге, не считается? Или...
Он двигается. Именно он регулирует глубину и темп, Текна – почти беззащитная пташка, бьющаяся в его клетке. Такая отчаявшаяся, не податливая, но разрешившая брать себя. Валтор не пытается идти со слишком сильным напором – он двигается умеренно, не очень поспешно, почти неторопливо. Но до нежного, чувственного секса все это не дотягивает, потому что Валтор слишком... Наверное, находится на грани с тем, чтобы перестать сдерживать свою демоническую ауру. Нет, не перейти в свою истинную демоническую форму, хотя Валтору почему-то кажется, что Текна и ее приняла бы. Просто он перестает заглушать себя.