Крылья черного ворона
Шрифт:
К удивлению обоих юношей, с запада небо стало затягиваться тучами. Это было очень некстати. Облака готовы были закрыть полную луну, пока еще бледную и неяркую, а солнце уже садилось за гребень холма.
— Надо было прихватить с собой факел, — заметил вскользь Петер.
— На кладбище есть фонарь, — сказал Хейке. — Жено говорил мне об этом.
— Прекрасно! Но мы еще многое успеем сделать, пока не стемнело!
— Конечно! Здесь темнеет не сразу.
Зайдя за угол дома, они увидели
И тут солнце зашло за гребень холма, на долину упала тень. Казалось, холод смерти забирает их в свои объятия — и Петер резко остановился.
— Думаю, мне не стоит туда идти, — сказал он. — Скитаться ночью среди могил! В особенности после того, как мне стали известны твои намерения.
— И что же тебе стало известно?
— Думаешь, я не знаю, как поступают люди с призраками? Как обезвреживают их?
— Хорошо, тогда поскачем отсюда прочь. Без Николы.
— Нет, — поспешно возразил Петер. — Пошли, как-нибудь переживем это!
Они поздоровались со старым, скрюченным человеком.
— Ты здешний священник? — спросил Хейке.
— Нет, священника у нас больше нет, княгиня этого не захотела. За кладбищем слежу я. Собственно говоря, я уже собирался ложиться спать, — дрожащим голосом произнес старик. — Но когда мне сказали, что вы задумали, я… Я не хочу идти с вами!
— В этом нет необходимости. Только скажи нам, где эти могилы, а остальное мы сделаем сами.
Петер был явно не в восторге, когда они обошли церковь и направились к кладбищенской ограде. Он беспрестанно оглядывался по сторонам, и Хейке к своему огорчению заметил, что тот смотрит в сторону крепости.
— Поздновато вы пришли, — испуганно произнес старик. — Солнце уже село, вам бы не следовало этого делать.
Хейке понял. Призраки беспомощны днем; в это время они лежат в своих могилах. Ночью же они оживают — и тогда с ними справиться невозможно.
Но темнота еще не наступила. За холмами солнце еще светило вовсю, только в ущелье Штрегешти наступили сумерки.
И с наступлением темноты из крепости должна была выехать карета. И тогда уже не сладишь с этой знатной дамой и ее странным кучером!
— Нам нужно спешить, — лихорадочно произнес Хейке.
Старик кивнул и стал отпирать замок своими заскорузлыми руками.
Наконец замок поддался и ворота заскрипели, словно их не открывали уже целый год. Они прошли на кладбище.
— Я не понимаю этих надписей, — сказал Хейке, ни словом не обмолвившись о том, что вообще не умеет читать.
— Я сейчас прочитаю! — сказал Петер. — Хорошо, что я хоть чем-то могу тебе быть полезен!
Вид у него был кислый, и Хейке мучила совесть из-за того, что он втянул Петера в это мрачное
Кладбище было ужасно запущенным, в этом Феодора была права. Корни, толстые, как веревки, опутывали здесь все. И Хейке со страхом обнаружил, что лес подступил к самым стенам церкви. Этот влажный лес протягивая к могилам свои ветви, тайком запускал в них свои корни.
Надписи на вертикально стоящих надгробных камнях прочитать было легко, но они не представляли собой особой ценности, по словам старика. Только лежащие на земле плиты скрывали могилы знатных представителей рода.
— Это кладбище старое? — спросил Хейке.
— О, да! Более старое, чем можно себе представить.
У Хейке под курткой был спрятан длинный, заостренный на конце стальной прут, а также небольшая кувалда. Он стащил все это на постоялом дворе и никому не показывал, даже Петер не знал об этом.
Стряхнув листву с ближайшего надгробного камня, Петер прочитал:
— «Сабин де Мунтеле». Здешних воевод звали Мунтеле?
Хейке перевел вопрос.
— Да, — кивнул старик. — Так называется вершина горы, которую вы видите на юге. Здесь покоится один из воевод, мир праху его!
При этом старик торопливо, испуганно перекрестился.
Хейке перевел его ответ Петеру.
Провожатый их явно нервничал, семенил с места на место короткими старческими шажками, оглядывался по сторонам, то и дело облизывал губы.
Петер читал дальше:
— «Воевода Михаил де Мунтеле»… Уфф, я никогда не любил читать цифры! «Умер в MDLXXIV». Какой это год? 1574?
— Похоже, что так, — сказал старик своим дрожащим голосом, когда Хейке перевел ему слова Петера. — Но, если хотите, я проведу вас к нужным могилам…
Они шли за ним, пока он внезапно не остановился, так что они натолкнулись на него.
— Дальше я идти не могу, — прошептал он, вытаращив от страха глаза, — это опасно для меня и для моей семьи. Могилы расположены у самой стены, вы сами сможете найти их… — с таинственным видом, еле слышно бормотал он, указывая рукой на самую запущенную часть кладбища. Лес там почти вплотную подступал к стене, скрывая могилы в зарослях ветвей и стеблей.
После этого старик засеменил прочь настолько быстро, насколько позволяли его короткие шажки.
Хейке с тревогой посмотрел на небо, которое теперь из бледно-желтого и оранжевого стало огненно-красным. И на фоне этого пламенеющего закатом неба с севера бесшумно летели черные птицы, вороны, направляясь прямо к скальному уступу, делившему долину на две части — на живую деревню и вымершую. И на границе этих частей прямо за скалой, возвышалась над лесом Cetatea de Strega, «Крепость ведьмы». Но с кладбища ее не было видно.