Крыса в чужом подвале. Часть вторая.

Федорцов Игорь Владимирович

– Ты думаешь, я не заметил, насколько болезненно мальчишка воспринимает свое теперешнее положение? Фамилия признана не-виновной, а не прощенной.

– Существенная разница.

– Конечно, существенная. Все регалии предков ему вернут.

– Любопытна реакция глориоза.

– Мы с тобой не вхожи в его дом, потому можем лишь догадываться о его чувствах.

– Не обязательно переступать порог, чтобы узнать, что за ним.

– Ты рискуешь.

– Чем?

– Не забывай, с кем мы имеем дело.

– Я помню, иллюстрис. Помню.

Эгуменосу

не понравился блеск в глазах Кайрин, но он воздержался от нотаций.

– Как продвигаются поиски убийцы тана?

– Результаты мизерные. Из всех донесений только рапорт равдуха Дентри заслуживает внимание. Сейчас он на пути к замку Морт. По его мнению, разыскиваемый, может находиться там.

– То есть воюет? Интересно, на чьей стороне?

– На стороне фрайхи Бортэ. Она бросила Призыв. Значит, в замок впустили каждого кто туда просился.

– Морт кишмя кишит отрепьем и наш беглец хочет затеряться среди них. Он не дурак. А как успехи нашего протеже Венсона?

– Осада заканчивается и, насколько могу судить из последних донесений, он своего добьется.

– Ты переписываешься с рейнхом?

– Не с ним. С человеком, который присматривает, чтобы Венсон не натворил глупостей.

– Помнишь, я тебе говорил, Морт ни разу не взяли за всю истории его существования.

– Когда-нибудь невозможное происходит. Рейнх близок к победе.

– Крайне подходящее время показать себя проведению. Представь, наш убийца не случайно отправился в Морт. Возьмет и прикон-чит рейнха.

Произнося фразу, Бриньяра прежде всего интересовал ответ его собеседницы, раньше столь чувствительно относившейся к про-ступку неизвестного.

– Венсон воин, а не тан, в чьем ведение присматривать за ярмарками и базарами, - заверила Кайрин.

Хороший, но холодный ответ. Больше похож на отповедь.

– Давай вернемся к севасту.

– Он не лез в политику, он на хорошем счету при дворе и у него нет могущественных врагов, пекущихся об его скорой кончине, - рассуждала Кайрин.
– Остается злой умысел.

– Чей?
– с интересом слушал рассуждения девушки эгуменос.

– Союз с севастом выгоден Бекри. Значит, глориоз отпадет.

– Врагов нет, глориоз отпадает, Фанк отпадает, тогда кто? Не может же Буи взять и исчезнуть!

– Так просто?! Нет!

– Тогда кому выгодно его исчезновение?

– Его сестре Леи и его дочери Аяш.
– не твердо заявила Кайрин.

– Пожалуй, ты слишком уважительна к моей персоне. Что тебя сдерживает? Мой сан или то, что я твой наставник?

– Нет, но...

– Без но. Без но, - рассмеялся эгуменос.
– Из всех живущих я самый заинтересованный в отсрочке заключения брака между семья-ми Буи и Бекри.

Недоверие Кайрин вернуло Бриньяру серьезность.

– Молю Создателя и верю с севастом обойдется.

Кайрин не разделяла уверенности, что история с пропажей севаста Буи завершится благополучно. Есть вещи которые не возможны поскольку больше похожи на чудеса. А чудеса

случаются не каждый день и не со всяким.

Они задержались у небольшого столика. В вазочках засахаренные цветы: розы и тюльпаны. От белых и розовых до темно-желтых и фиолетовых. Кубики сот, часть ячеек которых наполнено густым гипокрасом*. В серебряном толстостенном сосуде под крышкой дюжина емкостей поменьше. В них мороженое! Еще одно веянье столичной моды. Замороженные сливки с творогом и фруктовым соком. В отличие от рыбок, это нововведение Бриньяр принял, хотя и относился к нему как к очередному баловству. Но что поделать, жизнь не только праведность мыслей и дел, но и греховные помыслы и проступки.

Эгуменос выбрал себе сливовое, Кайрин персиковое. Крутобокие мороженицы вмещали от силы пять-шесть ложечек. Всего-то пять или шесть! Лакомство достойно подаваться в супнице на двенадцать персон!

Отведав яства и вытерев руки влажной салфеткой, вначале Кайрин потом эгуменос, продолжили прогулку.

– Как твои дела? Как поживает Фиала ди Сарази? Как сам рейнх?

– Бэну, как всегда, чрезмерно любопытна.

– О, да.
– рассмеялся Бриньяр.
– Представляю, сколько вопросов она задала тебя по поводу происшествие с Мистаром. Что её больше интересовало? Как погиб тан или во что был одет?

– И то и другое. Она даже высказала предположение, что всему виной его жена Илза.

– Может так и есть? И мы напрасно ломаем головы?

Оба рассмеялись. Манерно и неискренне.

– А рейнх?

– Он принял происшествие со спокойствием. Мужчины выражают свое любопытство не столь открыто.

– Да, но наше любопытство не меньше вашего!

– Мы с ним говорили и он не нашел ничего предосудительного, - заверила Кайрин собеседника c чисто женским лукавством.

"А был ли у него выбор?" - мысленно спросил Бриньяр. Но его воспитанница мыслей читать не умела. Или делала вид что не уме-ет.

– Кольцо с рубином знак его прощения?

– А меня есть за что прощать?

– Я неверно выразился... Понимания.

– Да, это его подарок.

Лучшего места для вручения подарка, чем собственная спальня для Натана ди Сарази не существовало. Лучшего времени для комплементов, чем вечерние сумерки не выбрать, как не старайся. Лучшего сидения для двоих, чем край кровати не придумано и вряд ли придумают. И не испытать мужчине большего разочарования, чем услышать после всех ухищрений, твердое - нет!

Некоторое время эгуменос и Кайрин молчали. Отец и дочь на прогулке. Любуются изяществом лебедей в маленьком прудике. Бе-лые птицы слишком благородны, принимать подачку из людских рук. Хотя многие утверждают, с человеком высоких достоинств они ведут себя по-домашнему. Кайрин и Бриньяр переглянулись. Голубоглазое озорство встретилось с бесцветной мудрой усталостью. Как же так?

Из соседней аллеи, навстречу им, спешил асикрит Менез. Длинный, сутулый, почти горбатый.

– Иллюстрис, вам пора принимать лекарство!