Крюк. Лабиринт
Шрифт:
Снова раздался оглушительный рев — звук был не громче и не слабее, чем в первый раз, и шел из того направления. Похоже, чудовище, которое издавало такие звуки, оставалось на одном и том же месте.
— Это уже хорошо, — громко проговорила Сара, чтобы подбодриться. — Поэтому нечего мне бояться. И что говорил Мудрец? Иногда здесь происходит совсем не то, что кажется.
Воздух наполнился ревом, словно целое стадо голодных львов зарычало разом.
— Поэтому на самом деле, может, это какие-нибудь крохотные существа, — уговаривала она себя, — совсем безобидные... просто так получилось, что у них ОЧЕНЬ громкий
— Они, наверное, только слегка ворчали. Ну а что касается муравьев... то как знать: может быть, они создают СТРАШНЫЙ шум, но на такой высоте звука, которую мы не слышим...
Ну ладно, поскольку она не убежала и не собирается отсюда никуда убегать, ей осталось лишь одно: продолжить двигаться в том направлении, куда она шла. И утешать себя слабой надеждой, что идти вперед здесь означает, все-таки, двигаться передом, а не задом. Поэтому, собравшись с духом и скрестив два пальца для удачи, она пошла по аллее дальше.
Но когда она подошла к новому проходу в ограде и осторожно заглянула туда, поняла, что действительно бывают такие вещи, которых, казалось, никогда не должно быть. Она увидела там огромного лохматого зверя, подвешенного за ногу к дереву. Зверь висел вниз головой, издавая тот самый рев. А ревел он от боли, потому что четверо домовых колотили его здоровенными дубинами. И не просто дубасили: на конце каждой палки сидело маленькое хищное существо, которое всякий раз, когда палка ударяла по зверю, яростно впивалось в него своими длинными острыми зубами.
Могучий зверь, покрытый длинной огненно-рыжей шерстью, молотил лапами по воздуху, пытаясь отбиться от домовых. Но единственным результатом его отчаянных попыток было то, что его огромное туловище стало раскачиваться из стороны в сторону. Это лишь забавляло гоблинов, ведь игра становилась для них все интересней: каждый пытался опередить остальных и первым нанести удар. И как можно больнее ткнуть палкой в ревущее и корчащееся от боли чудовище. По всему было видно: для домовых это лучшие минуты их жизни. Они делились друг с другом советами, как достать палкой до самых уязвимых мест тела, и сколько времени можно держать на теле впившегося туда зубами зверька — перед тем, как отпрыгнуть в сторону, чтоб не попасть под удары звериных лап. Они были так поглощены своим развлечением, что не замечали больше ничего вокруг. Поэтому Сара безо всякого риска для себя вышла из укрытия и приблизилась к месту жуткой расправы.
Девушка была потрясена увиденным.
— Ну и твари! — пробормотала она и стала осматриваться, не попадется ли под рукой что-нибудь подходящее, что можно использовать как оружие. Увидела рядом несколько небольших камней. И подняла один. Потом размахнулась и швырнула им в домового, который был к ней ближе других. Камень попал домовому прямо по башке. Но у него на голове торчал настоящий металлический шлем с забралом. От удара камня забрало упало вниз, закрыв домовому лицо.
— Эй! — закричал он. — Кто выключил свет?!
Ослепленный, он
и размахивать дубиной. А на конце по-прежнему сидело то самое, злобное существо, что готово было кусать каждого, в кого можно вцепиться зубами. И когда дубина, крутясь вслепую, задела другого гоблина, это кровожадное существо впилось в него.
— Ух! Ух! — заорал укушенный гоблин. — Кончай, а то получишь!
— Чего мне кончать? — крикнул первый гоблин, продолжая орудовать палкой все так же вслепую.
И тогда озверевший от злости, укушенный гоблин с криками: Ах ты, собачье дерьмо! Ах ты, крысиная падаль! — набросился на первого. Он решил сполна отомстить обидчику и стал с наслаждением колоть его своей кусачей палкой.
Теперь настала очередь ослепленному гоблину вопить от боли:
— Помогите! Кто дерется? Свет! Где свет?
Двое других домовых прервали свое садистское занятие и радостно уставились на дерущихся. Пожалуй, это развлечение повеселее. В зрительском азарте они подталкивали друг друга локтями и ржали, хватаясь за животики.
— Налетай! — кричал один из зрителей.
— Делай его! — орал другой, то подскакивая от возбуждения, то приседая.
Сара вооружилась еще одним камешком, прицелилась и швырнула им в зрителя. Девушка была удивлена, как метко удавалось ей сегодня пулять: камень точно попал в шлем, и от сотрясения забрало тюкнулось вниз. Еще один домовой зашатался, оказавшись в компании слепых.
— Помогите! — кричал один.
— Ничего не вижу, — пищал другой.
— В чем дело?
— Свет! Куда делся свет?!
Между тем, первый гоблин — с опущенным забралом — так и не смог разглядеть, кто его колошматит. Поэтому решил, что единственный выход для него — удрать с поля боя, и с дубиной наперевес, бросился наутек. Со всего маху он врезался сразу в двух домовых, да так, что те разлетелись в стороны. Видно, хорошо поработала его зубастая дубина.
Сара смеялась до слез, наблюдая, как трое домовых изо всех сил вслепую лупят друг друга, а четвертый в сторонке скулит от боли.
— Ух! Меня укусили!
— Помогите! Дайте свет!
— Ох! Кончайте!
— Тухлый червяк!
— Сам поганка!
С визгами, воплями домовые гонялись друг за другом, влетали в колючий кустарник и перекувыркивались через коряги. Все это продолжалось до тех пор, пока постепенно они не скрылись из виду.
Сара вытерла слезы и тут только снова заметила огромного, подвешенного вниз головой, зверя. Лицо ее сразу сделалось серьезным. Она спасла зверя от мучителей, это правда. Но ей не очень-то хотелось с ним знакомиться. Ей больше хотелось удрать отсюда и оставить его в покое. И все-таки чувство жалости к этому чудовищу не покидало девушку. Она осторожно приблизилась к зверю.
А лохматый зверюга увидел, что к нему приближается новый мучитель. И выдал жуткий рев, и замахал на девушку своими лапами.
Сара остановилась на безопасном расстоянии. Но, тем не менее, даже стоять и смотреть на гигантское перевернутое существо было жутко страшно. Она вспомнила, что где-то читала, как надо разговаривать с дикими животными: надо говорить уверенным и доверительным тоном. Поэтому, стараясь как можно лучше подражать голосу учительницы, она произнесла:
— Сейчас же ПРЕКРАТИТЕ это безобразие.